«Иногда я еще до завтрака
успевала целых шесть раз
поверить в невероятное»
Белая королева.
Л. Кэрролл, «Алиса в Зазеркалье»

24 декабря 1973 года.
16:25

- Это все глупости, - авторитетно заявляет Билли. - Обыкновенные девчачьи глупости! Ничего такого не бывает!
- Конечно, глупости, - Чарли соглашается со старшим братом. Билли для него – кумир, он всегда и во всем с ним соглашается.
- А вот и не глупости, не глупости! – обижается Мелисса и выдергивает из рук брата старую потрепанную книжонку.
Дана молчит. Билли, конечно, старше всех и больше всех знает – ведь ему уже четырнадцать лет, но он страшный воображала. И страшный зануда. Он считает, что знает даже больше, чем папа. А это уж точно неправда.
- Билли, пойдем в снежки играть, - Чарли тянет старшего брата за рукав свитера. – Ну их. Пусть тут сидят.
Сегодня с утра идет снег – в Аннаполисе это бывает не слишком часто, и братья, натянув шапки и перчатки, уходят на улицу. Дана и Мелисса остаются дома.
- Ты тоже не веришь? – Мелисса обиженно смотрит на сестру, и та смущается.
- Не знаю, - Дана пожимает плечами. – Может, Билли прав? Ведь ничего такого на самом деле не бывает!
Мелисса от обиды надувает губы и отворачивается к окну. Дана вздыхает. Она с гораздо большим удовольствием пошла бы играть в снежки с братьями – ведь Снежное Рождество случается в Аннаполисе так редко, но обижать сестру ей тоже не хочется. А Мелиссу мама на улицу не пустит – из-за простуды. И Дана остается дома из солидарности.
Мисси сидит на подоконнике, подложив под себя подушку. На шее у нее пестрый мамин шарф, рыжие волосы растрепаны, нос от насморка распух и покраснел так, что даже веснушек не видно, глаза заплаканы. И Дане становится ее очень жалко.
- Ну, может, бывает, - торопливо произносит Дана и тут же оговаривается: - только очень редко. И Мисси, их ведь никто не видел!
- Почему ты так думаешь?
- Потому что так говорит папа.
- Если папа их не видел, это еще не значит, что их нет! – Мисси листает книжку, находит, наконец, иллюстрацию: - Видишь?
В комнате сумеречно, лампа под потолком не горит, и свет проникает только через окно. В мансарде, куда забрались девочки, совсем не жарко – она плохо отапливается, и оконные стекла покрыты снежными узорами. Здесь пахнет старыми вещами, пылью и неразгаданными тайнами. Снизу, из кухни – теплом, имбирем, корицей и микстурой от кашля.
Дана щурит глаза и вглядывается в картинку на пожелтевшей странице. На картинке нарисован эльф – маленький, узкий, легкий, с тонкими полупрозрачными крылышками.
- Видишь? – повторяет Мелисса и хлюпает носом.
- Мисси, это просто кто-то придумал. Из головы, - с сомнением тянет Дана. – В учебниках по биологии ничего такого нет!
- Откуда ты знаешь? – запальчиво возмущается Мелисса. – Вы этого в школе еще не проходите!
- Я смотрела учебники Билли, - отвечает Дана. – Эльфов не бывает.
- Ну и иди отсюда, - вспыхивает Мелисса и от злости даже краснеет. – Я без тебя буду гадать. Одна!
Дана продолжает сидеть на старом продавленном пуфике, опершись острыми локтями о подоконник, и не уходит.
- Не злись, Мисси. Ты же сама знаешь, что все гадания – это неправда. Ну как бумажные картинки могут предсказать будущее?
- Вот ты мне не веришь, и зря, - хмурится Мелисса и шумно сморкается в платок. – А я умею гадать по-настоящему, взаправду. Я уже проверяла, и у меня все сбывается.
Дане не хочется ссориться.
- А давай погадаем на будущее. Или на тех, за кого мы выйдем замуж! – Мелисса спускает ноги с подоконника. – Сегодня ведь сочельник. Самое время!
- Мисси, уж это точно глупости, - почти десятилетней Дане рассуждения о будущих мужьях кажутся смешными. – Все мальчишки дураки. Я, может, совсем замуж не выйду. Я буду капитаном флота! – она высоко задирает нос в солнечных конопушках – таких же, как у сестры.
- Девчонок туда не берут, - мстительно говорит Мелисса и сощуривает пронзительно-зеленые глаза: - А папа?

«Мы навсегда в ответе за тех,
кого приручили» Лис,
«Маленький принц»,
А. де Сент-Экзюпери

24 декабря 1973 года.
21:38
Высокий темноволосый мальчишка сидит в развилке старого дерева, что стоит в саду. Он кутается в куртку, сует ладони подмышки – пальцы у него красные от холода, и уши тоже. Он не надел шапку, и никто не напомнил ему, что ее стоило бы надеть. Но идти домой ему не хочется. Со стороны кажется, что дом пуст и темен. Не слышно рождественских запахов, которыми обычно дом пропитывался почти насквозь, и которые иногда чувствовались до самой весны в самых дальних комнатах. Не слышно и рождественской музыки из маленькой музыкальной шкатулки, которую мама всегда раньше доставала перед праздником. В окнах не горит свет, никто не готовит праздничный ужин, и даже нет елки в гостиной. Елки с прозрачными шарами и золотистыми колокольчиками. С маленьким белым ангелом с крыльями из пуха. Правое крыло у ангела было сломано года два назад, и Фокс сам его подклеивал.
Ничего этого нет. И наверное, уже никогда не будет.
Мама снова заперлась в своей комнате. Фокс знает, что она там плачет. Он хотел бы быть рядом с ней, чтобы утешить ее, но мама не откроет двери – он знает и это.
Отца нет дома. Он приедет наверняка к ночи, уйдет в гостевую спальню, где спит теперь, и будет молча смотреть в черноту за окнами.
И они почти не будут разговаривать ни между собой, ни с ним.
Они теперь вообще мало разговаривают.
Год назад в это время Фокс и Саманта грызли имбирное печенье и вешали на елку последние шарики. Фокс тогда дразнил ее и говорил, что Санта-Клауса не существует, и все это выдумки. Саманта бегала к маме и жаловалась на брата, а мама умоляла Фокса перестать.
А теперь никто не бегает жаловаться, и дразнить некого.
Фокс ежится от холода – пар от его дыхания едва заметной дымкой поднимается кверху. Они часто лазили на это дерево летом – когда дерево в листве, развилка практически не видна с земли, и здесь очень удобно прятаться. Саманта требовала, чтобы Фокс рассказывал ей сказки. Фокс плохо знал сказки – он часто начинал придумывать что-то свое, а сестра сердилась и говорила, что эти сказки – неправильные, и начинала рассказывать сама. Это было редко, но Фокс помнит каждый такой летний день. Теперь на деревьях нет листвы, и сквозь голые ветки прекрасно видно землю, дом, унылое пасмурное небо.
Сказок больше не будет.
Потому что Саманты больше нет.
Она исчезла.
Нет, не исчезла. Он прекрасно помнит, как ее забрали. Он помнит, что не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, помнит ярчайший свет, ослепивший его, помнит странных людей, которые пришли за сестрой. Он помнит все, до последней детали, и ненавидит себя за то, что ничего не смог – хотя и понимает, что, наверное, в этом нет его вины. Но все равно кажется, что есть. И ему кажется, что и родители тоже ненавидят его за это, и он еще очень нескоро поймет, что ошибается. Он постоянно прокручивает эти воспоминания, словно старую заезженную кинопленку.
Поначалу он ждал, что Саманта вернется через какой-нибудь час. Но часы шли, а она не возвращалась. Потом он стал ждать ее завтра. Потом – через неделю. А теперь, кажется, он понял, что она не вернется.
Фокс не желает в это верить и снова и снова заставляет себя вспоминать – до звона в голове, до тошноты, до ломоты в висках. Заставляет снова и снова, словно это может вернуть ее. В конце концов ему начинают сниться кошмары – и в каждом сне это гораздо страшнее, чем было наяву, и гораздо страшнее, чем в воспоминаниях. И Фокс старается меньше спать, смотрит ночами тайком от родителей телевизор до полного отупения или бездумно читает книги. Это плохо помогает – он сейчас уже вымотан и выжат.

Двадцать шесть лет спустя

…Ты в сон завернись
и окутайся им.
Во сне можно делать все то,
что захочется,
все то,
что бормочется,
если не спим.
«Любимая, спи», Е. Евтушенко

***
Это опять оказался не он. Опять. Я опять ошибся. Это невозможно. Это случилось опять. А я думал, что все получится. И ОНИ говорили мне, что в этот раз все получится, как нужно, и что это будет он. И тогда они наградят меня.
Ненавижу.
Как же я ненавижу их всех.

***
Штаб – квартира ФБР,
Вашингтон, округ Колумбия
22 декабря 1999 года

- Этого еще не хватало, - специальный агент ФБР Фокс Малдер раздраженно хлопнул папкой об стену лифта. – Мало того, что скоро сочельник, ведь пятница на носу!
Они спускались вниз одни - в кабине служебного лифта больше никого не было.
- Малдер, с каких пор тебя огорчает перспектива работать в выходные? – специальный агент ФБР Дана Скалли потянулась за папкой. – И вообще, пятница только послезавтра. Скиннер уже успел просветить тебя, что на этот раз?
Малдер хотел ответить, что перспектива работать в выходные на Рождество перестала прельщать его еще в прошлом году, но промолчал. Не факт, что она правильно поймет его.
- Ты будешь смеяться.
- С какой стати? – Скалли открыла картонную обложку. – Убийство Санта Клауса?
- Ну, не Санта Клауса, конечно, а актера, загримированного под Санта Клауса. Не одного, разумеется. Ради одного полиция в канун Рождества не стала бы связываться с Бюро. Нас ждут на месте последнего убийства. Скиннер дал нам буквально пару часов на осмотр места происшествия и сбор информации, а потом нас будут ждать на совещании.
Лифт бесшумно раскрыл двери, и агенты отправились в сторону своего подвального кабинета – забрать пальто.
- Бедные дети, - вздохнула Скалли, перелистывая фотографии с мест прошлых происшествий. - Когда практически на твоих глазах убивают Сказку, не очень-то весело.
- Нас лучше пожалей. Имей в виду, что если дело затянется, то ты к матери и брату на Рождество не попадешь.
Скалли промолчала. Не говорить же, что если бы у перспективы не попасть на Рождество к матери были бы несколько иные причины, нежели очередной маньяк, она, возможно, и не была бы против. Но он все равно не поймет.

***
- Что вы можете сказать по делу, агент Малдер? – заместитель директора ФБР Скиннер поправил очки. Отраженный ими солнечный зайчик легкомысленно скакнул на стену. Но собравшиеся в кабинете люди легкомысленностью не отличались.
За длинным столом совещаний сидели несколько агентов ФБР, в том числе из Нью-Йоркского отделения и из Балтимора.
- Сэр, данные пока весьма разрознены. Несомненно одно – преступник убивает людей, переодевшихся Санта Клаусом. Убивает в основном ночью, дожидаясь, пока жертва останется в одиночестве. Деньги при этом берет, если возможность есть, но довольствуется малым и не хватает заметных ценностей – у Джексона были при себе весьма недешевые часы и перстень-печатка на пальце – их не взяли. Скорее всего, он берет деньги на сиюминутные расходы. Как только на него попробовали устроить облаву в Нью-Йорке, он переместился в соседний штат и убил двоих за ночь. Кроме того, мы сообщили новые данные в Нью-Йорк и остальные города, и при повторном обследовании мест происшествия в двух случаях записки с текстом «Это не он» были найдены. В Балтиморе в кадке с рождественским деревом и в другом городе – в мусорном контейнере соседней лавчонки.
- Вы составили ориентировку?
- Да, но она весьма приблизительна. Пока недостаточно данных.
- Что показали видеокамеры?
- На видеокамерах, которые были в наличии в четырех местах из шести, из подозрительных лиц зарегистрирован один и тот же человек – среднего роста, в бесформенном пальто с капюшоном, глубоко натянутым на голову. Он во всех случаях, когда убийство происходило в первой половине ночи, заходил в магазины приблизительно за час до закрытия и не выходил наружу. По силуэту, к сожалению, пока невозможно даже определить, мужчина это или женщина. Есть вероятность, что он удалялся через черный ход. Эксперты работают сейчас с пленками, может, удастся получить что-то вразумительное. На рассвете происходили убийства в мелких лавочках, не имевших такой роскоши, как видеонаблюдение. Вероятно, в них он оказался бы первым посетителем.
- А где агент Скалли? Что там с телом?
Малдер не успел ответить, как дверь отворилась и Скалли вошла в кабинет заместителя директора, замерев на мгновение в потоке солнечного света.
- Извините за опоздание, сэр, - быстро произнесла она.
- Присаживайтесь, агент Скалли, - Скиннер в задумчивости постукивал ручкой по столу. – Что у вас?
Скалли опустилась в кресло рядом с тем, в котором сидел Малдер. Совсем рядом.
- Сэр, при тщательном изучении данных экспертов выяснилось следующее обстоятельство – все пострадавшие люди имели значительный избыточный вес при достаточно высоком росте. У некоторых с лица была сорвана фальшивая борода. Мистер Свенсон при этом имел небольшую собственную бородку, но все равно для большего соответствия наклеивал фальшивую. Очевидно, что убийца выбирает тех людей, которые наиболее полно соответствуют общепринятому образу Санта Клауса. Вскрытие будет проведено сегодня.
- Подушку никто не подкладывал… – Малдер положил ногу на ногу и задумчиво потер рукой лоб.
- Он что, ищет человека, у которого не оторвется борода? – агент Роджерс из Нью-Йорка скептически хмыкнул.
- Зачем он это делает, агент Малдер? Я не вижу логики, - Скиннер перелистнул страницы, рассматривая снимки жертв.
- Здесь есть логика, сэр. У любого маньяка и безумца всегда есть логика в поступках, просто мы не всегда можем уловить ее безумие, - ответил Малдер.
- Мы знаем азы, агент Малдер, - Скиннер захлопнул папку. – Что вы можете сказать о его логике?
- Исходя из позиции, что он убивает тех людей, которые наиболее похожи на Санту, но при этом разочарованно пишет, что «это не он» - он ищет настоящего.
- В каком смысле настоящего? Агент Малдер, вы издеваетесь? – Скиннер раздраженно отшвырнул ручку.