|
№8 Фараон египетский, или Сказание о казнях библейских
|
|
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:26 PM | Сообщение # 1 |
 Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Фик №8
Название: Фараон египетский, или Сказание о казнях библейских
Название оригинала: Egypt, under Pharaoh (A Song of Plague)
Ссылка на оригинал: http://x-files.bytewright.com/arcEg/EgyptUnderPharoh.html
Автор: David Stoddard-Hunt dmstoddardhunt@yahoo.com
Переводчик: Kena chapter-and-verse@yandex.ru
Бета: Светлячок (Огромное спасибо, представляю, каково тебе пришлось с этим фиком!))
Размер: миди
Пейринг: M/S
Категории: MSR, angst, пост-колонизация, смерть персонажа (не насильственная) [Прим. переводчика: смерть здесь настигает персонажа в отдаленном будущем, не смакуется и не является центральным элементом сюжета, однако фик не рекомендуется к прочтению тем, кто считает, что главных героев сериала неминуемый конец должен тем или иным образом обойти стороной.]
Рейтинг: PG-13
Спойлеры: Спойлеры: Tithonus, All things, TFWID
Саммари:
Отказ: Данное произведение создано исключительно с развлекательной целью, никакой выгоды не извлекается, все права на персонажей принадлежат их создателям Крису Картеру и студии 20th Century Fox.
Победитель премии «Spooky Awards» 2004 года в восьми категориях.
Тема: "Двадцать лет спустя"
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:28 PM | Сообщение # 2 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Фараон египетский, или Сказание о казнях библейских(*1)
Резервация Машантакет-Пекот
Весна 2021 года
Он сидит в гуще раскидистых, изуродованных деревьев, притаившихся за невысоким холмом. Это его скромная отрада – крохотный оазис прямо посреди Атлантических пустошей, где некогда располагался Коннектикут. В ясный день отсюда открывается прекрасный вид на много миль к югу, и можно разглядеть и руины ушедших в небытие морских портов, и китобойные суда, и море, некогда даровавшее жизнь всем существам на земле. Но ныне ясные дни случаются все реже и реже.
Иногда, дабы потешить себя, он забирается на вершину холма – весьма значительную высоту по местным стандартам - и любуется неуместным на фоне этого пейзажа роскошеством старого казино, чьи лучшие дни давным-давно миновали. «Фоксвудс»(*2) - так именовалось оно. Ирония этого названия временами тяготела над ним так сильно, что он даже подумывал о том, чтобы окрестить казино как-то иначе, но в конечном итоге оставил эту идею. Все равно об этом не забудешь. Да и, потом, кого и зачем ему обманывать сейчас? Изначально он и вовсе намеревался покинуть эти окрестности, но потом понял, что это единственное место на земле, которое может считать домом.
В конце концов, все дороги ведут сюда: именно здесь их долгое путешествие достигло своего тихого, полного достоинства конца. И, собственно, одно лишь это и держит его здесь. И Бог с ней, с иронией.
Ведь, насколько ему известно, он последний.
Она всегда говорила: «Ты единственный в своем роде». И что бы вы думали? Эти слова оказались пророческими. Вот, полюбуйтесь, - «последний человек на Земле»(*3).
Мысль о подобном эпическом, до смешного высокопарном титуле заставляет его рассмеяться. Теперь этот звук, который никак не назовешь благозвучным, раздается крайне редко - хриплый, скрипучий смех дребезжит и скрежещет, словно старый ржавый механизм, нуждающийся в скорейшем ремонте. Но у него нет ни малейшего желания заниматься починкой.
Последний человек на Земле. Никакие научные изыскания не способны как-то подтвердить верность этого предположения. Кроме одного: годы прошли с того момента, как он в последний раз видел живого человека. Так нужно ли искать другие доказательства? Все и так ясно. Здесь он построил себе дом – выкопал углубление прямо внутри холма с видом на рощицу. Мебель и предметы обихода для своего жилища по мере необходимости брал в здании казино и постепенно достиг некоторой степени весьма относительного и несколько вульгарного в своей эклектичности, но все-таки комфорта. И сейчас как никогда рад тому, что ему снова удалось раздобыть черный кожаный диван. Он никогда не спит на нем – в его возрасте невольно стремишься к привычному удобству простого пружинного матраса на деревянной кровати. Более того – даже почти никогда не садится на эту холодную, растрескавшуюся поверхность. Диван важен не как предмет мебели, а как зримое напоминание о прошлом и о некоторых его наиболее значимых событиях. Порой он по несколько раз в день наведывается к этому величественному черному монументу. И вспоминает. Майя Лин(*4) гордилась бы собой, будь она автором этого памятника.
Но самой главной данью памяти тем дорогим его сердцу временам стало само расположение обители, стоящей на страже безмолвных деревьев, неустанной в своем бдении.
До недавнего времени в его мирок не наведывалось гостей – ни из рода человеческого, ни из какого-либо еще; ни земного, ни внеземного происхождения. Что при сложившихся обстоятельствах отнюдь не стало неожиданностью. Но за последние три недели, к его искреннему изумлению, ситуация изменилась. Весь холм, вся роща, весь дом теперь кишат живыми существами. Нежданные гости появлялись тысячами, и еще тысячи и тысячи других следовали за ними. Скорее всего, визитеры заявились в его обиталище лишь потому, что это единственное скопление деревьев на много миль вокруг. Их появление стало удивительным – нет, даже поразительным событием. Но пусть эти существа и появились без предупреждения, он ничуть не возражает против их вторжения. Ведь благодаря своим гостям, он снова знает, какой сейчас год.
---------------------------------------------
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:29 PM | Сообщение # 3 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Восточное побережье штата Мэриленд
Весна 2004 года
- Говорю же тебе, это не саранча, Малдер!
Скалли изумлена совершенно иррациональным поведением напарника. Всего-то навсего маленькое насекомое – незваный гость на их тихом пикнике – только что свалилось с ветки дерева. Даже не поднявшись с покрывала, Малдер пытается откатиться от крохотного существа, нелепо дрыгая ногами и суетливо отползая подальше, и в результате упирается спиной в ствол дерева. С каждым движением он все больше сбивает покрывало в высокие складки, которые в конце концов погребают под собой всю их еду. Между двумя возвышенностями, словно ручей в долине, струится коричневый поток; питающий его загадочный источник – перевернутый кувшин с чаем, тоже исчезнувший, словно таинственный злоумышленник, где-то в недрах этих «холмов».
Схожесть Малдера с крабом во время этого комичного бегства вызывает восхищенный смех у обычно сдержанной Скалли, а ее веселье в свою очередь вызывает приступ раздражения у обычно невозмутимого Малдера. Он гордо выпрямляется с возмущенным протестом наготове, но в этот момент получает болезненный удар о ствол дерева.
- Ой, не ободрал голову?
Он торопливо кладет руку на затылок и говорит:
- «Ободрать» можно только колено или локоть, Скалли, больше ничего.
- Но тебе, кажется, удалось.
Малдер оборачивается к зловредному дереву и дотрагивается до свежесодранного кусочка коры. Наконец он понимает, что Скалли имела в виду, и бросает на нее недовольный взгляд.
Скалли опускается на колени рядом с ним, чтобы оказать первую помощь и утешить.
- С тобой… - Одной рукой она прикрывает рот, чтобы скрыть улыбку и так и рвущийся наружу смешок. Кое-как ей все-таки удается закончить фразу:
– С тобой все в порядке, Малдер?
- Нет, как видишь!
Скалли изображает сочувственную гримасу и наклоняется поближе, чтобы удостовериться, что ничего, кроме гордости напарника, не пострадало. Малдер покорно наклоняет голову, усмиренный ее прикосновением, но вдруг вскакивает на ноги и начинает судорожно стряхивать что-то с футболки, размахивая руками, как безумный.
- Господи! Чертовы жуки!
Еще пара насекомых совершают головокружительное падение – сначала с дерева на Малдера, а потом – на землю, и он пытается раздавить их.
- Эй, эй! – кричит Скалли. – Малдер, не смей этого делать!
Ее предостережение подоспевает слишком поздно, чтобы остановить Малдера, уже занесшего ногу, дабы расправится с безобидными созданиями, но удерживает напарника от того, чтобы привести свой план в исполнение, и он просто брезгливо спихивает насекомых мыском ботинка с покрывала в мягкую траву, отходит на несколько ярдов и смотрит вверх, на нависающий над ними зеленый балдахин крон.
Скалли долгим, ленивым взглядом окидывает фигуру Малдера с ног до головы - поджарую и грациозную, гибкую и пружинистую. Налетающие на них ветра могут заставить его склонить голову и даже пасть на колени, но он все равно устоит и никогда не сломится. В этом мужчине есть что-то величественное, думает она. Так же, как в окружающих их дубах и платанах. Даже сейчас, когда ему, как и остальным великанам леса, не дают покоя насекомые.
Невозможно разглядеть больше, чем пару десятков сидящих на деревьях созданий, но судя по доносящимся до них звукам, на самом деле их великое множество. Неумолкающее, пульсирующее, трещащее стрекотание неоспоримо свидетельствует об этом.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:30 PM | Сообщение # 4 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Скалли оглядывает остатки их пикника.
- Слушай, Гулливер, иди-ка сюда и помоги мне с этими руинами. Давай подвинем еду так, чтобы твоя половина оказалась под открытым небом и солнцем, где лилипуты не будут тебя так изводить.
Только тогда он наконец замечает оставленную им на покрывале разруху, быстро опускается на колени и начинает убирать остатки и покорно передвигать посуду туда, куда ему велит Скалли. Но уступать напарнице в другом по-прежнему не желает.
- И это тоже саранча, - говорит он, приподняв брови, словно указывая на обитателей дерева.
- Малдер… - устало начинает она с мягким упреком в голосе.
- Ладно тебе, Скалли, просто признай это! У них наружный скелет, сочлененные конечности и соразмерные крылья. Они летают роем и шумные, как черт знает что. Это саранча!
- А я повторяю тебе еще раз, Малдер, - терпеливо говорит Скалли, смахивая невидимые пылинки с кукурузного кекса и намазывая его малиновым джемом. – Это не саранча. Это цикады.
- Ну-ну, так называемый доктор Скалли. А что ты на это скажешь?
Малдер роется в сумке, которую сегодня утром достал из багажника машины, и наконец извлекает на свет скомканную газету двухдневной давности, спасенную из урны рядом с магазином, в котором они покупали еду. Прямо под сгибом, на главной странице заголовок возвещает о «Возвращении семнадцатилетней саранчи».
Скалли пробегает глазами по статье и смеется.
- Ты ее читал?
Малдер секунду безмолвствует, пока в нем не зарождается страшное подозрение, угрожающее нанести болезненный удар по его самолюбию, а потом выхватывает газету из рук Скалли и начинает читать вслух.
- «Туристам, стекающимся со всей страны на Восточное побережье этим летом, придется разделить свой отдых с… с так называемой семнадцатилетней саранчой, - триумфально произносит он, а потом читает все медленнее и медленнее, - известной в науке как периодические цикады(*5)… Оглушающий стрекот в разгар сезона спаривания…» - Он раздраженно отбрасывает газету в сторону и принимается за еду. – Все равно я отчасти прав.
- Ты же родился и вырос на Восточном побережье. Где же ты был, Малдер, летом 1970-го, раз никогда не слышал о цикадах? Они тогда заполонили весь восточный Мэриленд. Даже я это прекрасно помню, хотя мне было всего шесть.
Пожав плечами, Малдер берет в руки кукурузный початок, аккуратно отгрызает кусочек и, судя по всему, остается весьма доволен его вкусом, поэтому жадно с хрустом впивается в него зубами.
- В то лето Сэм сломала ногу. Ммм… Кажется, меня отправили в лагерь. Я тогда был этаким одиночкой – сидел все время в комнате один, не играл с друзьями. – Скалли фыркает, но не перебивает его. – Мама решила, что мне нужно побольше солнца и свежего воздуха, а меня преследовало ощущение, что она просто хочет от меня избавиться. В общем, она отправила меня в летний лагерь в Вермонт, на озеро около Ратленда. Насколько я помню, там все время шел дождь.
Скалли грустно улыбается напарнику: она уверена, что память его не подводит. Эта история вписывается в образ человека, которым он вырос. Ей больно за того мальчика – не из-за дождя, конечно, а из-за его одиночества.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:30 PM | Сообщение # 5 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| - Зато, - продолжает он, - я стал настоящим мастером декоративно-прикладного искусства, причем с использованием одних лишь палочек от эскимо. Дай мне коробку гвоздей и бутылку клея - и я сварганю превосходную салатницу. А если десять коробок - то сделаю гарнитур для столовой. А уж будь у меня неограниченное число палочек… - Он потирает руки и изображает злодейский смешок. – Знаешь, однажды…
Малдер замолкает, увидев ее косой взгляд. Она его раскусила. Как всегда.
- Всего три слова, Скалли: «левиттаун»(*6) из палочек.
- Да уж, магнат из тебя вышел бы отменный, - говорит она, протягивая ему тарелку с капустным салатом. Жизнь в бегах, которую они вели вместе, неумолимо вынуждала его к потреблению «кроличьей еды».
- А следующий раз? В 1987-ом?
Он задумывается, продолжая жевать листья салата. На губах остается белая капля соуса, и Скалли, поддавшись импульсу, протягивает руку и стирает ее салфеткой.
- Это был первый год после Академии. Почти ничего не помню про тот период, кроме работы. Я из штанов выпрыгивал, чтобы впечатлить своего руководитель – а это был не кто иной, как сам Билл Паттерсон.
- Хм… - Скалли кивнула, уловив иронию в его словах. – Ну, а я в 87-ом была на втором курсе медицинского. Так что, честно говоря, цикад того года тоже не помню.
При упоминании медицинского колледжа Малдер, как всегда, позволяет себе нарисовать в воображении молодую прилежную студентку Дану Скалли. Чинно отклоняющую приглашения на вечеринки: «Извини. Мне надо готовиться к понедельнику». Отправляющуюся домой на каникулы только ради того, чтобы родители показывали ее друзьям и знакомым, как обвешанную медалями овчарку: «Дана, наш будущий врач!» И, наконец, – попадающую под влияние ловеласа-мечтателя Уотерстона. И как обычно, эта мысль возвращает Малдера в настоящее место и время.
Скалли объясняет циклическую природу жизни цикад, и как длительность их существования отличает их от настоящей саранчи.
- Они не хотят нашей еды, Малдер. Не хотят ни злаков, ни даже листьев, упавших с деревьев. Они хотят только друг друга.
Малдер отмечает про себя, что в деловитом научном тоне, которым Скалли подает эту тему, сквозит некая непристойность и столь не характерная для напарницы игривость.
- Это очень просто. Они сбрасывают свой кокон, исполняют брачный ритуал и спариваются. По сути, они уже приходят в этот мир с желанием совокупиться. Прямо как я!
Малдер громко смеется, и его глубокий, низкий рокочущий смех звучит, как барабанная дробь.
- Огого, да уж! Это точно про тебя!
- Ну, - говорит она, перекатившись на живот и неторопливо запустив руку под его футболку, - после того, как ты выманил меня из кокона, - конечно.
Он ложится, облокотившись на локти, чтобы облегчить ей путь.
- Так что ты хочешь этим сказать, Скалли? Что ты наполовину цикада?
Наградой Малдеру служит бесподобная хищная улыбка, предназначенная для него одного. Скалли проводит кончиком языка по зубам – неизменно возбуждающее его движение.
- Это было бы весьма примечательно, - говорит она, потягиваясь и скользнув руками по его груди, и ее тело соблазнительно выгибается.
- Да уж, - соглашается Малдер, закрывая и вновь лениво открывая глаза. По его мнению, сейчас Скалли, без всякого сомнения, гораздо больше похожа на кошку, чем на цикаду.
- Проблема в том, Скалли, что цикады умеют петь.
Шутка вошла в оборот целую вечность назад, и она наконец-то готова достойно парировать этот выпад.
- Поверь, я прекрасно умею петь, - отвечает она, пальцем проследив дорожку волос на животе Малдера. – Мне просто нужна хорошая мотивация.
И проворно садится ему на колени, разбросав остатки их обеда по траве – маленький подарок местным муравьям.
---------------------------------------------
Резервация Машантакет-Пекот
Лето 2021 года
Теперь муравьев больше нет. Если он поразмыслит как следует, пороется в залежах научных знаний, скопленных за долгие годы их совместной работы, то, возможно, сумеет каким-то образом найти объяснение сему странному факту. «Наверное, это как-то связано с плохим состоянием почвы», - решает он, но без полной уверенности. Но одно Малдер знает твердо – он понятия не имел, что у почвы вообще бывает какое-то состояние – плохое или хорошее, - пока Скалли не поведала ему об этом.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:32 PM | Сообщение # 6 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Первые годы их «заслуженного отдыха», как он называл период времени, последовавший за бегством из Бюро, меньше всего походили на досуг. Они боролись за свое существование «вне системы», одновременно пытаясь подготовиться к страшному будущему, которое надвигалось на них с ужасающей скоростью. Планировали свои действия как можно тщательнее, стараясь предусмотреть все возможные варианты развития событий, но неизбежно оценивая их с точки зрения человека – единственной, доступной им. Исходя из всего, что знали об истории нашествий и сопротивлений, побед и поражений, через которые довелось пройти человечеству, они намеревались противостоять инопланетной колонизации организованно и пытались понять, как постепенно справиться с превосходящим по мощи врагом. Задавались насущными вопросами: какого масштаба силы им удастся мобилизовать и как скоро? Какое снаряжение получится достать и насколько оно будет эффективным? Искать ответы было не так просто, но все же это придавало спокойствия, дарило надежду на то, что грамотно спланированные действия принесут победу.
Но выяснилось, что они готовились не к тому будущему. Строили свои догадки на ложных предпосылках. Теперь это ясно как день – теперь, когда он сидит под защитой холма и смотрит на одинокую рощу деревьев.
Им удалось внедриться в бизнес по утилизации отходов. Несколько лет они спасали каждую унцию магнетита(*7) из выброшенной аудиоаппаратуры, мобильных телефонов и компьютеров и делали из него пули. «Преврати мусор в оружие!» и «Напряжение и сопротивление» - это были два самых удачных из придуманных им лозунгов для этой работы, но они, увы, так и остались невостребованными.
«Никакой борьбы за господство на планете не произошло», - думает он с горечью. Впрочем, даже если бы она состоялась, то все равно не смогла бы изменить исход событий. Сопротивление - скажете тоже! Они пришли и ушли, и никто даже не понял, что случилось.
«Колонисты». Пфф! Хуже термина не придумаешь. Он прерывает свои размышления, пытаясь вспомнить, откуда вообще взялось это слово - придумал ли он его сам или услышал, как оно слетает с уст заговорщиков. «Какая жалость, - в который раз думает он, что ни один из этих ублюдков не дожил до сегодняшнего дня и не узнал, что они стали объектом самой большой насмешки за всю историю Вселенной». И затем вызывает в воображении образ одного из особенно досадивших ему конспираторов, приклеивает ему на лицо изумленное выражение, любуется несколько секунд, а потом отпускает, и картинка рассеивается, как дым.
«Ну ладно, они и правда хотели заполучить планету и в частности – весь род человеческий», - признает он, берет с земли кусочек расплавленного молнией песка и бросает его с холма.
- Но они пришли не ради колонизации.
Его голос поначалу неуверенный, гулкий, но постепенно набирает силу, звучит громче и убежденнее.
- Они пришли не для того, чтобы завоевать и поработить. - Он замолкает и сплевывает. – Земля была для них лишь одним гигантским месторождением.
А человечество просто стало одним из первых истощившихся ресурсов. Они безвозвратно погубили всю флору и фауну, изъяв из нее недопустимо большое количество растений и живых существ. Экосистема непоправимо пошатнулась от этой потери и начала разваливаться, как карточный домик, в котором каждая карта была неразрывно связана с другой. Жизнь на Земле где-то едва теплилась, а где-то – иссякла вовсе. И не осталось никого, способного повернуть этот процесс вспять.
Они забрали из недр Земли все месторождения полезных ископаемых. Чем они руководствовались в своем выборе, так и осталось за гранью человеческого разумения.
- Черт, они забрали всю серу! – кричит он, вскочив на ноги. – Зачем? Зачем же, мать вашу, им понадобилась вся сера на земле?
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:32 PM | Сообщение # 7 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Он копает мыском почву под ногами, словно пытаясь отыскать следы когда-то бывшего там желтого порошка. Как будто его отсутствие станет неопровержимым доказательством кражи.
Он дышит с трудом. От старости. От выпавших на его долю невзгод. И просто от того, что стоит.
- Слишком много пассивного курения. – Эта шутка столько раз слетала с его уст, что он даже не пытается вспомнить, откуда она пошла.
По правде говоря, вина за это лежит на Них. Лишив планету всех ее природных богатств, Они вдобавок поменяли состав атмосферы, «срезали» с нее несколько слоев. В последующие девять лет выжившим пришлось тщательно дозировать объем физической активности, в том числе сил, которые уходили на поиск еды, и ограничить пребывание на безжалостном солнце, от которого теперь не спасали даже бесчисленные слои одежды. Несметные сотни людей погибли просто от того, что не смогли найти подходящего укрытия в разгар солнечного дня.
Небольшие островки зелени – такие же, как тот, в котором сидит сейчас он, - беспорядочно разбросаны по разоренной земле. Среди этих оазисов дышится легче, впрочем, ненамного. В такой день, как сегодня, когда воздух даже здесь, на уровне моря, разряжен до предела и, кажется, вот-вот исчезнет вместе с тем, что еще осталось от озонового слоя, нет никакой разницы между тенью и пеклом.
- Они изменили климат! – кричит он, обращаясь к вершинам деревьев. – А потом? Украли и весь чертов воздух! - Пытается восстановить дыхание и одновременно судорожно вспоминает, что именно только что сказал – «чертов воздух» или «хренов воздух». Это один из тех странных навязчивых страхов, которые стали преследовать его накануне шестидесятилетия.
- Они одержали победу на самой Природой, - немного тише говорит он. – Невольно задаешься вопросом: чем же теперь можно помочь Земле? Ну а вас, похоже, не смущает, что немного не хватает кислорода? - Он завидует отваге поющих хором насекомых и сам мужается, убедившись в их стойкости и живучести. – Да, вы, кажется, отлично справляетесь. Ну что ж, тем лучше для вас. Тем лучше…
- Мы, - начинает он, подразумевая себя и напарницу и всех остальных, кто знал правду, - ошибались на Их счет. «Колонисты», черт побери! Они пришли. Надругались над планетой. А потом? - Его смех наполнен горечью и мукой. – Просто ушли. - Воспоминания об этих страшных, темных месяцах захлестывают его, но, оставаясь мятежником до мозга костей, он не может удержаться от последней дерзкой и уничижительной характеристики. - Они… Они не более, чем обычная саранча! Нашествие проклятой, бездумной, бездушной саранчи…
И опускает голову, чтобы стереть пот со лба и спрятать лицо от солнечных лучей. Ушло то время, когда он еще пытался проводить под солнцем не больше положенного времени.
- Мы все поняли неверно. Кроме даты. Ее мы знали наверняка. Падение Земли произошло точно по расписанию.
От беспощадного труда и долгих лет нелегкой жизни на закате существования человеческой расы он сгорбился, но дух его так же крепок, как и раньше. Последний Человек, придерживая соломенную шляпу за обвязанную вокруг нее ленту, улыбается, глядя в небо.
Некоторые свои убеждения он, впрочем, пересмотрел. Да, Они опустошили планету, но не смогли заставить цикад замолчать. Он приветствует насекомых, приподняв шляпу, и уходит. «Может, благодаря вам Земля в конце концов устояла. Вы пережили Их. Черт, да вы пережили практически всех и вся. - Он торжественно преклоняет голову. – И, быть может, даже переживете меня». С улыбкой он, шаркая, заходит в дом и, усевшись у окна, продолжает этой освещенной звездным светом ночью сторожить деревья вместе со своими гостями.
---------------------------------------------
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:33 PM | Сообщение # 8 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Резервация Машантакет-Пекот
Конец марта 2017 года
Они едут без остановки уже несколько дней подряд, и ее состояние ухудшается с каждой милей. Она прижимается к его спине, сидя позади на гнедом коне – сильном и благородном животном. Поездка идет относительно гладко, особенно с тех пор, как Малдер отточил свои навыки наездника и худо-бедно научился справляться со скакуном. Но вот быстрой ее никак нельзя назвать, хотя вина за это лежит отнюдь не на коне. Во-первых, и в-главных, их продвижение замедлилось из-за старой ломовой лошади, привязанной к луке седла и нагруженной припасами – теми немногими пожитками, что им удалось скопить за эти годы. Во-вторых, путь извилист и тернист – в прямом и переносном смысле – и для путешественников, и для их скакуна.
Но не тяжелая дорога вынудила их остановиться. И не крайняя нужда, хотя Малдер видит, что его спутница слабеет на глазах. Он привязал ее к седлу, устроив так, чтобы она сидела, обхватив его за талию и склонив голову ему на спину. За последние несколько часов поначалу крепкий обхват ее рук стал легче перышка, а вес головы, напротив, чувствовался все больше и больше. С ног до головы они оба закутаны в костюмы химзащиты. Вначале Скалли пошутила, что в этом наряде он напоминает ей «поцелуйчик» «Hershey's»(*8), поэтому первые пару часов дороги они посвятили воспоминаниям о том, какими простым и радостным было в прошлом это удовольствие – положить нежную конфетку в рот и наслаждаться тем, как она медленно тает.
Как туристы в прежние времена, они остановились здесь лишь потому, что достопримечательности вдоль дороги привлекли их внимание.
- Деревья. Смотри, Малдер! – впервые с раннего утра она заговорила. – Это правда деревья?
Скалли слишком слаба, чтобы идти, даже с его помощью. Поэтому Малдер на руках относит ее в рощу и аккуратно усаживает на мягкое покрывало мха у подножья самого высокого и раскидистого дерева. Словно он сделал это из желания угодить ей, а не потому, что ничего другого ему не оставалось, она благодарит его и с улыбкой смотрит вверх, на ветви дерева. Им не доехать туда, куда они первоначально направлялись, и осознание этого мучает его. Но она заверяет, что не разочарована. Потому что здесь есть деревья.
---------------------------------------------
Когда-то, еще совсем недавно, на Земле царило невероятное буйство жизни, и планета в изобилии одаривала своих обитателей плодами, которые те не ценили по достоинству и воспринимали как нечто само собой разумеющееся. И не только деревьями и людьми. Разве задумывался хоть кто-то в те времена, с какими из этого многообразия даров природы будет тяжелее всего расстаться, что больнее всего будет потерять, когда настанет час? В начале февраля 2013 года, спустя меньше месяца после Дня «К», беспрестанная вибрация наконец начала затихать, и после этого странный стон, такой, словно кто-то клещами пытается вывернуть ржавую металлическую трубу, раздался из глубин земли. Этот звук ознаменовал момент, когда человечество решилось покинуть подземные шахты и выйти наружу из своих пещер на неузнаваемую поверхность планеты и ступить на героический путь сопротивления.
Малдер и Скалли подготовили свою команду ко всем наиболее вероятным сценариям, разработав каждый план до мельчайших деталей. У них был парк стареньких, пятидесятилетней давности автомобилей – древних развалюх, которые выглядели так, будто в любую минуту распадутся на части. Но Малдер знал, что эти машины, лишенные таких технологических изысков, как электронная система зажигания и бортовой компьютер, первый электромагнитный удар захватчиков обойдет стороной. Динозавры из Детройта(*9) выйдут из этой схватки неповрежденными и готовыми к работе. Автомобили с простым устройством даже механики-любители могли чинить прямо по дороге, используя любые подвернувшиеся под руку запчасти. Малдер и Скалли и их сотоварищи чувствовали себя уверенно, но не самонадеянно. Они были готовы к ожидавшему их на поверхности опустошению и к сражению с врагом.
И просчитали каждую возможность, за исключением той, что на самом деле встретила их, когда они рискнули и высунулись из подземелья. Колонисты ушли, забрав с собой часть атмосферы Земли и все ее природные богатства.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:34 PM | Сообщение # 9 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Не встретив врага, которому можно было бы противостоять, захватчика, которому нужно было бы сопротивляться, их компания постепенно распалась, и по взаимному согласию каждый пошел своей дорогой. Малдер и Скалли направились на север и поначалу обосновались в одной из приморских провинций Канады, а потом, когда уровень моря стал расти, перебрались вглубь континента через равнины Ньюфаундленда и горы Мэна. Они выбрали относительно зеленое местечко в старом Квебеке, которое по странному стечению обстоятельств не стали ни грабить, ни взрывать, и даже не превратили в пустыню. Следующим летом едкий, разъедающий все и вся соленый воздух наконец прикончил их пикап полувековой давности. Однако к тому моменту они уже более или менее перешли на самообеспечение, научившись возделывать каменистую почву. «Пустили корни», как шутил Малдер. И все равно не видели никакой нужды в этом стареньком грузовичке.
Пять лет они называли это место домом. А потом Скалли заболела. Ничего страшного, обычная простуда - такой диагноз она поставила себе сама. В прежние времена такое недомогание продержало бы ее на постельном режиме не больше недели. Но теперь наступила другая реальность, а времена доступных антибиотиков канули в лету. Прошлое ушло безвозвратно.
- Это просто небольшое приключение, - сказала она ему. – Поездка в магазин.
Проблема была в том, что ни один из них не знал, ни где находится ближайший подходящий «магазин», ни существует ли он вообще. Малдер отказался отходить от напарницы, пока не спала температура и пока Скалли, к его большому удовлетворению, не смогла потреблять твердую пищу и уверенно держать в руках дробовик. И все равно он сомневался.
- Надо набрать лекарств про запас, Малдер. На тот случай, если что-то подобное случится снова – со мной или с тобой.
Скалли так настойчиво просила его отправиться на поиски лекарств, что даже предложила взять лошадь. «Так получится быстрее, чем пешком». С чем трудно было бы спорить, умей Малдер хоть как-то держаться в седле. В конце концов, идти пешком оказалось быстрее, чем состязаться с конем – кто кого. Он отвел животное в лес - подальше, чтобы не видела Скалли, - и привязал к дереву до своего возвращения.
Много позже, взбираясь на осыпающийся холм под чудовищным палящим солнцем, Малдер почуял, что уже близок к месту назначения. «Просто поездка в магазин» – вполне возможно, что все и правда обернется проще простого. Тем лучше, потому что это приблизит его к возвращению домой, к Скалли.
Стоя на гребне холма, он с минуты на минуту ожидал увидеть свою цель – бывший рабочий городок под названием Шербрук, ютящийся на одной из вершин здешней испещренной холмами местности. После тяжелейшего подъема пот каплями стекал по лбу и щипал глаза. Несколько раз он, поскользнувшись, съезжал вниз, и ему приходилось ползти, цепляясь за камни руками, чтобы наверстать упущенное.
Но, как он ни пытался, города ему найти не удалось. А потом, уже готовый сдаться после очередного падения, он увидел его, а точнее, то, что от него осталось, – осколки стекла, оставлявшего глубокие порезы на ладонях после очередного падения, асфальтовые булыжники и бетонные блоки, на каждом шагу грозящие сбить его с ног.
Шербрук.
В отчаянии он стукнул кулаком по земле. Лекарств ему не добыть.
К тому моменту, когда Малдер поздно вечером вернулся домой, Скалли стало хуже. Тусклый свет масляной лампы выхватил из мрака бледное, покрытое испариной лицо. Судя по всему, у нее начиналась лихорадка. Не имея возможности дать Скалли более эффективное лекарство, он просто обнял ее - единственное, что мог сделать. И весь следующий день и всю ночь не отходил от нее ни на шаг, заставляя пить как можно больше, чтобы предотвратить обезвоживание. Наконец она перестала метаться по кровати и проспала до следующего полудня.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:35 PM | Сообщение # 10 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| - Малдер.
- Привет! – поприветствовал он ее с нарочитой беспечностью в голосе. – С возвращением, Скалли.
- С возвращением? Разве я куда-то уходила?
Она отключилась еще на пару часов, как будто эта острота высосала из нее последние силы, а когда проснулась, то увидела перед собой его разочарованное, огорченное лицо.
- Скалли, я не… не смог…
Она нетвердым движением поднесла палец к его губам.
- Я хочу домой, Малдер.
Он дотронулся до ее лба, проверяя, не в горячке ли она, но температура явно спала, глаза - ясные.
Домой. Это желание было совершенно неразумным, опрометчивым и продиктованным ее болезненным состоянием. Мэриленда больше не существовало – по крайней мере, в том виде, в каком Скалли узнала бы его. Сама поездка может убить ее. Но она больна и, вероятно, уже не поправится. И просто хочет домой. За все то время, что Малдер знал ее, она просила так мало и так редко, а он требовал от нее всего. И время, когда он еще был способен отказать ей хоть в чем-то, давным-давно ушло.
---------------------------------------------
Резервация Машантакет-Пекот
Конец весны 2017 года
- Помнишь тот пикник, Малдер?
Он занят сооружением навеса и, услышав ее слова, поначалу никак не может вникнуть в их смысл.
- Какой пикник, Скалли? Давай-ка поконкретней. Немало воды утекло с тех пор, как мы с тобой имели честь отобедать al fresco(*10).
Ее отсутствующий взгляд прикован к деревьям, а с губ не слетает ни звука, и внезапно повисшая тишина вызывает у Малдера приступ ледяного страха.
- Скалли!
Она поворачивается к нему и улыбается.
- Цикада упала на тебя. А ты, Малдер… Ты так испугался!
Он смеется с чувством ностальгии и облегчения одновременно.
- Скажешь тоже! – Он грустно качает головой. – Я думал, это саранча. Та тварь, что на меня свалилась, - уж точно. Совсем было решил, что она нацелилась на нашу кукурузу. – Он опускается на колени рядом со Скалли и тоже глядит вверх, словно желая разделить с ней эти воспоминания. – Помнишь, как мы покупали початки в том киоске? – И они оба молча уносятся мыслями к тому дню, когда молодой фермер настоятельно советовал им съесть кукурузу сразу же, пока она еще свежая.
- Да, конечно. Это было… так мило.
Скалли сидит в местечке, на которое падает тень от деревьев, заслоняя ее от яростного солнца, и, кажется, ей там вполне удобно. Малдер оставляет ее наедине с воспоминаниями и уходит, чтобы завершить постройку убежища и позаботиться о еде.
Когда он возвращается, она вновь заговаривает с ним, по-прежнему не сводя глаз с кроны дерева.
- Фотограф. Малдер, как же его звали? Тот, который думал, что обманул смерть?
Лишь через несколько секунд ему удается вспомнить имя.
- Феллиг? А что?
- Он ошибался. – Она улыбается. Светится от радости. – Ошибался! – Смеется. – Слава Богу, он ошибался…
Он пытается накормить ее тыквенным пюре, но Скалли вскоре перестает отвечать на прикосновение ложки к губам. Он осторожно стирает с ее подбородка янтарную струйку. Она оборачивается к нему, моргая от яркого солнца. И он замечает, что среди огненно-рыжих волос теперь есть и седые.
- Ты так похож на эти дубы, Малдер. Мне всегда так казалось, - говорит она тихо, но убежденно. У нее нет сил объяснять, что имеется в виду, и он не просит об этом.
Просто крепко обнимает Скалли, тихо радуясь этим словам, тому, как важен, как много значит для нее. И если ей проще выразить свои чувства таким сравнением – значит, так тому и быть. Размеренный звук ее дыхания успокаивает его. «Как это похоже на тебя, - думает он. – Даже в таком состоянии все равно дарить утешение, а не просить о нем».
Через какое-то время ее дыхание стихает, грудь замирает, и на лице навеки застывает выражение облегчения.
Еще всего секунду назад Скалли была в его руках, а в следующее мгновенье – лишь в его сердце.
---------------------------------------------
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:36 PM | Сообщение # 11 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Резервация Машантакет-Пекот
Осень 2021 года
Немногие цикады еще живы и упорно продолжают петь свои любовные песни, и Малдер сочувствует им, поддавшись легкому приступу меланхолии. А что, если совсем скоро там, среди деревьев, раздастся клич последнего из их рода, и не останется никого, способного откликнуться на этот зов любви? Но нет, все не настолько плохо, и рано впадать в отчаяние. Пока еще роща наполнена хором голосов, пусть и сильно поредевшим. И деревья по-прежнему стоят, готовые дать им кров, а в нынешнее время одно это многого стоит. Поэтому – нет, он не чувствует к ним жалости, к этим пока еще оставшимся без внимания, словно некрасивые девочки на танцах, певцам. Это чувство он приберегает для последнего оставшегося в живых. Для того, кому суждено петь соло, коротая остаток дней в одиночестве. Как-никак, а жребий они разделят один и тот же.
Голосов в хоре с каждым днем становится все меньше. Но он благодарен даже тем немногим, кто еще здесь, с ним, и услаждает его слух своими серенадами. «Что же, - думает он лениво, - сталось со всеми прочими? Быть может, их песня встретила восторженный отклик, и, обретя свою вторую половинку, они умчались вместе в иной мир – полный жизни, зелени, цветов и полей? Ведь таким рай, должно быть, представляют себе цикады?»
«Но разве не эти, последние из оставшихся, - самые лучшие, самые многообещающие с точки зрения эволюции особи? Избранные? В конце концов, именно они выжили, а значит – могут считаться самыми выносливыми из всех». В этом рассуждении кроется какая-то серьезная ошибка, но Малдер не может заставить себя собраться с силами и нащупать ее, доведя мысль до логического конца. Образы детей, которых последними, от безысходности, берут в футбольную команду, блаженных кротких, что наследуют мир(*11), бессвязно вертятся у него в голове. Ему все равно отчаянно хочется, чтобы в мироздании присутствовала хотя бы такая, пусть неразумная и нелогичная, но справедливость. Ха, забавное получилось бы зрелище, - мир, заполненный роем неуклюжих, застенчивых цикад! Ну и что ж, у судьбы осталось про запас и еще более несчастливое будущее для их истерзанной планеты…
Последние месяцы в этом постапокалиптическом мире выдались крайне тяжелыми. В разгар лета из-за невыносимой жары он не мог рисковать и приходить в рощу в дневное время и навещал ее только под покровом ночной прохлады. Незадолго до или чуть после Дня Труда(*12) - он понимает, что легко может ошибаться на месяц в любую сторону, – загорелось казино. Несколько дней всполохи огня освещали ночное небо, и по ту сторону холма, где находился его дом, темнота не наступала почти неделю. Иногда мерцающие в небе багровые искры тлеющих угольков медленно планировали на сделанную из сухой травы крышу его жилища или того хуже – в рощу деревьев.
В это тревожное время он буквально не находил себе места. Не оставалось ничего иного, кроме как наблюдать за пожаром из окна дома с ведром воды наготове – больше за один раз все равно не унести, а, увидев первую же искру или даже намек на дым, кидаться в самое пекло, словно импровизированная пожарная бригада, состоящая из одного человека с одним ведром воды, отважно бросающаяся в схватку с безжалостным противником. По ночам он мог позволить себе чуть больше – беспрестанно наполнял ведро, поливая крышу и расплескивая воду на каждый дюйм земли, до которого мог дотянуться. Он не спал трое суток.
А потом высшие силы все-таки сжалились над ним, и ветер сменил направление. Пламя полыхающего в агонии казино продолжало освещать небо днем и ночью, но искры теперь летели в другую сторону – на северо-восток. Получив долгожданную передышку, он рухнул от усталости и заснул, и за это время «Фоксвудс» тихо и мирно догорел дотла.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:37 PM | Сообщение # 12 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Он с огромным облегчением – большим, чем сам готов был признать, - убедился, что его шумные стрекочущие товарищи вместе с ним пережили этот страшный пожар. Все же хорошо, когда есть, с кем поговорить, даже если этот кто-то – просто рой насекомых.
Конечно, это не совсем разговор, но все же какое-никакое общение. Он говорит – они поют. И даже замолкают ненадолго, словно внимая его словам. «Черт, до чего же вежливые!» - думает он. Желая наслушаться их пения на много лет вперед, он вставляет свои реплики только во время антрактов. Когда их концерт завершится, эти исполнители не выйдут на «бис» еще семнадцать лет.
Семнадцать лет. Кажется, еще вчера они со Скалли слушали серенады насекомых, давших жизнь тем цикадам, что сейчас стрекочут в ветвях деревьев. И все равно их возвращение представляется чем-то до невозможности далеким. Неужели эти предстоящие семнадцать лет и вправду могут пролететь с такой же быстротой, как и те, что остались позади?
В последнее время и впрямь кажется, что до прошлого в буквальном смысле можно дотянуться рукой. Он оглядывается на прожитые годы, вспоминая давно минувшие дни, и этот экскурс весьма познавателен – например, он, как и Скалли, убедился, что вполне мог бы обойтись без встречи с Человеком-червем. Но, в отличие от нее, с удовольствием изменил бы многое, представься ему хоть малейший шанс. Малдер всегда был несгибаем в своей целеустремленности и неудержим в принятии решений, и сама жизнь, казалось, не могла угнаться за ним, вынужденная нестись следом, словно развевающийся на ветру флаг. При таком подходе сожаления неизбежны, и постепенно он, как истинный мужчина, набирается смелости и признает их. Большинство, что вовсе не удивительно, касается Скалли.
Совесть мучает его за всю ту боль, что ей пришлось испытать, за то, что он молчаливо позволял ей приносить себя в жертву, лишь бы и дальше иметь возможность наслаждаться ее присутствием в своей жизни. Эту вину не так-то легко загладить, но он все равно намеревался хотя бы отчасти искупить ее, поведав Скалли о каждом шаге, каждом решении, каждом событии, которые изменил бы ради того, чтобы сделать ее жизнь богаче, проще и больше походящей на ту, какой она видела ее в своих девичьих мечтах.
В какой-то момент Малдер чувствует, что изнурен и опустошен этими откровениями, а после его накрывает долгожданное чувство покоя.
Но исповедь еще не окончена.
- А я ведь заблуждался на ваш счет поначалу, - говорит он вслух.
Не все его сожаления касаются Скалли. Он смотрит вверх на ветви деревьев.
- Я бесцеремонно приравнял вас к библейской саранче. Простите меня за это. Все познается в сравнении, ведь я за этот срок успел узнать, что такое на самом деле опустошительное нашествие.
На какое-то время он погружается в воспоминания, а потом вновь возвращается к разговору, и его губы изгибаются в улыбке настолько неестественной, что она больше походит на ухмылку.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:38 PM | Сообщение # 13 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| - И знаете – я ведь ваш должник за то, что вдохновили нас со Скалли этими вашими брачными ритуалами. Большой должник! – Еще больше воспоминаний, и улыбка становится еще более залихватской. – Семнадцать лет прошло, а все кажется, что это было вчера.
Возможно, воображение просто сыграло с ним злую шутку, но впечатление такое, будто, услышав эту похвалу, цикады принялись петь с еще большим жаром.
- Кстати. А «Happy Birthday to You» сможете спеть? Ну же, давайте, эту песню все знают!
На мгновение он вслушивается в тишину, а потом снова продолжает этот странный диалог.
- Нет? Ну, понятно. Видите ли, сегодня, возможно, мой день рождения. Или скоро будет.
Шестьдесят. Интересно, думает он, сколько бы он прожил, не случись нашествия, не разграбь Они планету? Может статься, что гораздо меньше.
- Невероятно, но факт, как говорили раньше.
«Прежде звучало так много ненужных слов, - размышляет он, - но вот эта фраза сейчас как никогда к месту». Работа в ФБР сводила все ожидания относительно жизни и смерти к воле случая. Бьющая ключом внутренняя энергия, неуправляемая страсть вели его прямой дорогой к удару, или сердечному приступу, или и тому, и другому, даже несмотря на все старания держаться в форме.
Сколько он рассчитывал прожить тогда? Хороший вопрос. Он даже не мог припомнить, чтобы хоть раз задумывался об этом, ведь слишком был увлечен другими делами, пытаясь мчаться во всех направлениях одновременно и попросту не имея времени на то, чтобы раздумывать о конце пути. «Так долго, чтобы все успеть» – если бы пришлось дать ответ, то так бы он, скорее всего, и ответил.
А теперь? Теперь, когда он сидит в тени самого высокого дерева в роще, на своем привычном месте, времени на раздумья у него сколько угодно. Он будет и дальше мирно жить, плывя по течению этих бесчисленных дней, пока однажды, как то казино, просто не прекратит свое существование. Он и не боится этого неминуемого момента, и не жаждет его, а просто готовится встретить неизбежное.
В следующие месяцы дел будет невпроворот, поэтому остается надеяться, что ему отпущен хотя бы этот срок. Надо добыть все, что может пригодиться, из дымящихся руин казино – солнечные батареи, медные трубы, ткани, провода; защитить крышу еще одним слоем травы и залатать старое покрытие, истончившееся от летнего зноя. В такую жару, как сегодня, тяжело поверить, что однажды опять завоют зимние ветры, несущие с собой метели и песчаные бури, и что время это уже не за горами.
А еще ему надо кое с кем проститься. Ведь даже если еще через семнадцать лет он по-прежнему будет жить здесь, в этом леске, а цикады вновь займут свое место на хорах и примутся петь все те же неизменные, старые, как мир, любовные песни, это ведь будут уже совсем другие певцы.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Среда, 2012-03-21, 4:39 PM | Сообщение # 14 |
|
Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| И, конечно, на всякий случай нужно проверить то давным-давно облюбованное им местечко в роще, которое однажды, когда придет час, станет местом его последнего успокоения. Последним пристанищем в этом мире, которое он разделит со Скалли. Как и предначертано свыше.
Конец
1. Название является отсылкой к описанным в Пятикнижии десяти казням египетским, обрушившимся на египтян за отказ фараона освободить евреев, ведомых Моисеем, и попытки воспрепятствовать Исходу. Одной из казней (восьмой по счету) стало нашествие на Египет саранчи.
«Тогда Господь сказал Моисею: простри руку твою на землю Египетскую, и пусть нападет саранча на землю Египетскую и поест всю траву земную [и] все, что уцелело от града. И простер Моисей жезл свой на землю Египетскую, и Господь навел на сию землю восточный ветер, [продолжавшийся] весь тот день и всю ночь. Настало утро, и восточный ветер нанес саранчу. И напала саранча на всю землю Египетскую и легла по всей стране Египетской в великом множестве: прежде не бывало такой саранчи, и после сего не будет такой…» (Исход 10:22-23)
2. «Фоксвудс» (Foxwoods – букв. «лис» + «лес») - название одного из крупнейших казино и по совместительству – отеля, располагающегося в индейской резервации Машантакет-Пекот, штат Коннектикут.
3. «Последний человек на земле» (The Last Man on Earth) - американо-итальянский фантастический фильм ужасов 1964, первая экранизация романа Ричарда Мэтисона «Я — легенда», повествующего о единственном оставшемся в живых после массовой эпидемии человеке.
4. Майя Лин - американский художник и архитектор, известна своими остросоциальными работами, посвященными крупным историческим событиям. Ее наиболее известная работа — Мемориал ветеранов Вьетнама в Вашингтоне.
5. «Семнадцатилетними цикадами» иногда называют периодических цикад с 17-летним циклом жизни, которые водятся в некоторых районах США. Они массово появляются каждые семнадцать лет (у некоторых подвидов жизненный цикл составляет тринадцать лет). Они не связаны с саранчой эволюционно и не наносят большого ущерба растительности.
6. «Левиттауны» - дома массовой застройки в США в послевоенные годы, осуществлявшейся компанией «Левит и сыновья». Целые районы застраивались в те годы однотипными дешевыми домиками, которые собирались прямо на месте из готовых деталей. Фактически это было конвейерное производство доступного жилья.
7. Магнетит - минерал чёрного цвета, обладает сильными магнитными свойствами. Используется при создании носителей информации.
8. «Hershey's Kisses» - ставшая классической линия шоколадных конфет от «Hershey's», имеющая характерную форму капли (как шоколадные трюфеля). Название появилось в результате того, что один из работников фабрики заметил, что специальный механизм на конвейере как бы «целует» шоколадки, чтобы вытянуть им маковки и придать каплевидную форму.
9. Детройт – в прошлом центр автомобилестроения США, начавший приходить в упадок в конце прошлого века. Сейчас это частично заброшенный город, восстановление которого только начинается.
10. Al fresco (ит.) – на открытом воздухе.
11. «Блаженны кроткие, ибо они наследуют мир». (Евангелие от Матфея, 5:5)
12. День труда (Labour Day) - национальный праздник в США, отмечаемый в первый понедельник сентября. Традиционно День Труда празднуется большинством американцев как символический конец лета.
.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Иволга | Дата: Суббота, 2012-03-24, 2:20 PM | Сообщение # 15 |
 Разведчик
Группа: Агенты
Сообщений: 19
Статус: Offline
| Рассказ очень понравился! И это несмотря на то, что я не люблю все, что связано с ЯХВ, колонизацией, постколонизацией и смертью героев. Но этот фик великолепен. Автор смог раскрыть образы героев в столь сложный период их жизни, и пусть мне показалось, что Скалли маловато присутствовала в повествование, но это искупилось замечательным соло Малдера. Мир после дня "Х" настолько четко предстает перед взором читателя, что возникает ощущение реального присутствия. Понравилось отношение Малдера к жизни и смерти - такое спокойное взрослое восприятие бытия; он по-новому стал относится к дням минувшим, сменились его ценности.
|
| |
| |
|
