Сумерки вступили почти в полную силу, когда «Таурус» приехал в небольшой городок на севере восточного побережья.
Крупными хлопьями сонно опускался снег, под нежно-желтым светом уличных фонарей. На землю из окон ложились причудливые тени, играющие на лицах редких прохожих. Город готовился уснуть.
Скалли вздохнув, посмотрела на часы.
- Поздравляю Малдер, двадцать одна миля за жалких два часа.
- Точно – Малдер сверился со своими часами – Не думал, что время пролетит так быстро.
Скалли взглянула на поблескивающую пестрыми огоньками гостиницу. Здание в три этажа приятно выглядело на фоне заснеженных, низеньких магазинчиков, из витрин, которых, вечно красуясь, смотрели нарядно одетые манекены.
Дана, сразу вспомнила старый фильм, про гангстеров двадцатых годов. Казалось, будто город нарочно воплотил то время, возродив невысокие здания с ветхими дребезжащими окнами, угловатые дороги вдоль которых, склонив голову, ровным строем тянулись, тощие фонари.
Агенты вышли из машины, оставив ее недалеко от входа в гостиницу.
По улице, подпевая кружащимся снежинкам, разлетался приятный, сильный голос Фрэнка Синатры.
Малдер увидел очарованные глаза напарницы, и улыбнулся:
- Правда, неплохо?
Скалли наслаждаясь мелодичностью скрипки, по-детски улыбнулась в ответ, а потом прошептала:
- Странники в ночи…
Агенты скрылись за дверью гостиницы.
Маленький городок покорил сознание очередных своих жертв, с каждым разом это удавалось все виртуознее. А мелодия, когда-то захватившая чувства миллионов людей, бездушно оборвалась, оставив за собой лишь мрачное эхо…

Номер Малдера следующий после номера Скалли. Планировка такая же.
- Это не люкс, а обычный, поэтому у нас они все одинаковые – пояснил Хьюго и добавил со смехом – люксы кстати тоже.
- Ясно. Ванная совмещена с уборной, полотенца и мыло естественно чистые. Зеркало во весь рост это гардеробная. Письменный стол, бумага, ручки – повторяя манеру речи Хьюго, говорил Малдер – Книжки нет.
Хьюго пожал плечами:
- Бернард (Здесь Хьюго говорит о самом Бернарде Шоу (авторе афоризмов). Прим. Автора) дал только одну – тихо ответил он, через миг, захихикав от собственного остроумия.
- Понятно – пустив руки в карманы, пробормотал Малдер, и вытянул двадцать долларов – десятка от Скалли.
Парень взял купюру с задумчивым лицом, посмотрел на агента надеясь, что тот пояснит «десятку от Скалли».
- Она просто не захотела взять мою фамилию – с наигранной горечью добавил Малдер – Но позволила распоряжаться семейным капиталом. Мы пока в соре.
Хьюго глупо засмеялся:
- Да, да, я понял. Ну ладно, отдохните, как следует.
- Надеюсь – пробурчал Малдер, прикрывая за Хьюго дверь. Но нога прислуги резко впихнулась в проем между ней и косяком:
- Не закрывайте дверь на замок, ладно? – глаза парня весело засветились.
- Да, хорошо. – «оживленно» отозвался Малдер.
Когда шаги Хьюго отдалились, Малдер без угрызения совести закрыл дверь на замок, оставив в нем ключ.
Наконец-то можно отдохнуть….

Скалли посмотрела ему в глаза, засверкавшие в тусклом свете проектора. Малдер осторожно положил руку ей на плечо
Тихо сказал:
- Проектор. Заработал.
Локоны ее волос упали ему на щеку.
- Да – так же тихо отозвалась Скалли – Заработал.
Малдер облизал губы, чуть открыл рот, чтобы сказать, но замер, будто забыл слова, и Скалли, осторожно приблизилась к его устам.

- Почему у тебя на лице кровь?
- У тебя тоже, Скалли.
Указательным пальцем Скалли коснулась верхней губы, а, нащупав влагу, быстро его отдернула. Кровавое пятнышко все же попало на кончик пальца. Дана боязливо посмотрела на подушку. Наволочка в алых полосах. Одеяло, которое Скалли крепко сжала в руках, тоже испачкано.
- Что… что это… – У Даны перехватило дыхание.
- Когда я проснулся, то увидел у себя на постели то же самое, Скалли. А еще, перед тем как уснуть, я закрыл дверь, на замок, оставив в нем ключ. Утром, она была открыта…
Скалли отчаянно пыталась стереть кровь с лица.
- Подожди – успокоил напарник. Он скрылся за дверью в ванную комнату, и через секунду, вышел с полотенцем – Держи – протянул его Скалли.
Влажной стороной, Дана стерла слегка засохшую кровь, а другой насухо вытерлась.
- Что это, Малдер?
Он аккуратно сел на край кровати. Взял полотенце из рук напарницы, осторожно коснулся им ее побледневшей щеки.
- Я не знаю, Скалли, но – убрав последние кровавые разводы с ее лица, прошептал он – то, что ты пережила два года назад, ушло навсегда. – Бережно обнял ее за плечи, прижал к себе. Пальцы скользнули на нежной коже вниз по спине. Аромат ее восхитительных, шелковистых волос ударил в голову. Жар ее тела. Ее горячее, чуть щекочущее шею дыхание.
Женский острый крик ворвался в комнату. Малдер отстранился от Даны.
- Слышала?
- Да.
Агент встал, выглянул в коридор. Туманно-солнечный свет омывал лучами закрытые двери.
- Что там? – спросила Скалли, быстро застегивая пуговицы на блузке.
- Тише. – Шепнул Малдер, и прислушался.
Опять надрывный крик.
Малдер ринулся к дальним дверям коридора.
Крик, еще громче, еще сильней, еще мучительней.
Номер тридцать девять. Малдер дернул ручку, заперто.
- Эй! Откройте это ФБР!
Вопль оборвался, дойдя до предельной точки.
- Откройте, дверь!
Секунда, вторая, третья, четвертая…
Малдер отошел назад. Ударил ногой чуть выше замка. Дверь с треском залетела внутрь комнаты.
Возле постели рыдала женщина. Длинные спутанные волосы прилипли к влажному от слез лицу. Голос ее дрожал то, поднимаясь до визга, то, опускаясь до шепота.
- Все было так…все было так…все…так…
Агенты переглянулись.

Женщина раскачивалась из стороны в сторону словно маятник. Нашептывая:
- Все было так… все было так…. Все… все было так!
Скалли без страха подсела рядом, положила руку незнакомке на плечо:
- Успокойтесь, все хорошо, должно быть вам приснился кошмар. Вздохните глубже, оглянитесь, посмотрите на меня.
Женщина вздрогнула. На мгновение Скалли решила, что сделала ей больно. На Дану посмотрели испуганные, серые глаза:
- Вы тоже это видели? – чуть слышно спросила незнакомка – Вы видели ИХ? Они были здесь…
- Кто? О ком вы? – Скалли взглянула на Малдера, за его спиной появился мужчина – Малд…
Выстрел. Незнакомая женщина содрогнулась от боли, из горла вырвался хрип. Глаза закатились. Она откинулась на кровать, сжала пальцами простынь. Обмякла.
- Чокнутая – добавил крупный мужчина чем-то похожий на дальнобойщика.
Малдер, быстро отскочил в сторону, навел на него пистолет.
- Положите оружие! Положите оружие!!!

В небольшой столовой витал запах выпечки, но посетителей не было. Почти все стулья за исключением семи, задвинуты, видимо, здесь все же недавно кто-то ел. Остатки омлета в пяти фарфоровых чашках, и недопитый лимонад в стаканах, только подтверждали это. Из крана, хлюпая, стекала в раковину с горой грязной посуды, вода.
За окном загудел двигатель автомобиля.
Малдер выбежал на улицу, не побоявшись утреннего мороза. Парили в воздухе редкие снежинки, щекоча кожу, они липли к лицу. В нос въедался смрад, будто неподалеку жгут мусор. Вдалеке, за видимыми пределами городка, сквозь серую пелену, проглядывались горы и густой лес.
Откуда тут дым?
Озноб прервал раздумья. На противоположенной стороне дороге, у сугроба, который исполнял роль бордюра, тянулся небольшой ряд машин. Среди них находился и «Таурус», его ли двигатель работал, пока непонятно.
Согревая дыханием руки, Малдер подошел к своей машине, и та, сию же секунду затихла. Двери разблокированы, но нет ключа в зажигании. Малдер сел на место рядом с водителем, чтобы чуть-чуть согреться. Захлопнул дверь. Он окинул взглядом гостиницу.
В сумерках она выглядела куда привлекательней. Заметно, что краска местами слезла с дощатых стен, а оконные рамы вот-вот развалятся от старости.
Больше похоже на дом из фильмов с Джоном Уэйном… Времен его молодости…
Агент почувствовал на себе пристальный взгляд. Фокс оглянулся. Сзади, в паре метров от багажника стояла девочка. Или то, что когда-то ей было. Грязная, местами рваная, серая ночная рубашка сочеталась цветом с кожей ребенка, глаза которого, окруженные сине-черными потеками напоминали бездонные дыры.
По спине агента побежали мурашки.
Девочка немо открывала рот, словно что-то говоря. Она обошла машину, проводя рукой по боковым стеклам со стороны Малдера. Бледная ладонь остановилась напротив лица агента. Ребенок, едва не касаясь носом стекла, всматривался в сидящего внутри.
Ужас, словно кровь, наполнил собою тело Фокса. Нельзя смотреть ей в глаза, но невозможно отвернутся.
Девочка улыбнулась, больше это походило на звериный оскал. Зубы залиты кровью.

Майра начала отсчитывать время.
- Три. Два.
Дверь с громыханием распахнулась. В комнату, обняв за плечи, внесли окровавленного Малдера.
Глаза Скалли в ужасе расширились, она хотела подбежать к напарнику, но труба не дала ей этого сделать.
- Малдер! Что вы с ним сделали?! – крикнула она в спину уходящим мужчинам.
- Молчать! – Майра пихнула Фокса ногой, тот никак не отозвался – Здесь я задаю вопросы, а вы на них отвечаете, – по буквам произнесла женщина, она попыталась нащупать пульс новоприбывшего.
- Развяжите меня…. Я… врач. Я помогу ему.
- Врач? – изумилась Майра – Ты же из ФБР.
- У меня медицинское образование.
- Превосходно, значит, еще чуть-чуть поживешь. – Майра подошла к двери, еще раз посмотрела на Малдера – Надейся, что и он тоже, – дверь закрылась.
Синий свет. Холод. Пустое помещение. Два человека. И жив ли второй?
Она уже почувствовала солоноватый вкус его нижней губы, когда у него кармане заверещал сотовый телефон. Нехотя Скалли оторвалась от его уст.
- Телефон – прошептал Малдер.
- Прости, - немного по-детски застенчиво отозвалась Дана.
Они поднялись пола. Скалли поправляла костюм, а Малдер с мобильным возле уха вышел за дверь.
Дана посмотрела на проектируемое изображение, улыбнулась. Забавно.

Малдер огляделся по сторонам, и нажал кнопу ответа:
- Малдер.
- Это Эллис Квински, вы все еще хотите узнать о том, где находится то место?
- Конечно…

Глава 3
Клетка

Четыре часа боли. Не оттого, что веревка сдавливает запястья онемевших рук, не потому что ноет правый висок. Мучение глубоко внутри. Где-то там, где зарождаются величайшие, самые искренние чувства, которым не присущи корысть, и расчет. Страдает то, что не найдет ни один опытный врач. И не вылечит. То, что сейчас покидает изнеможенное вечными поисками тело Малдера.
Глаза слезятся. Нет, она не плачет. Почти. Только тихонько, сдавленно всхлипывает.
До него, ее разделяет пара шагов. Маленькое, ничтожное расстояние, с каждой секундой превращается в расширяющуюся бездонную пропасть. Он рядом, но его нет. Никогда раньше они не были так далеки.
Нельзя коснуться рукой, обнять, поцеловать. Даже так: без ответа.
- Малдер…
Мигнула лампа на потолке. Теперь, она будто часы, постоянно напоминает об ускользающем времени. Снова мигнула.
- Малдер!!!
Крик вырывается из груди, раздирая горло до крови. Словно птица об стекло, он бьется о стены, сливаясь с гулом ламп, и зарывается в женское рыдание. Именно его пробудил вопль. Не Малдера.
Со щеки на холодный пол сорвалась слеза. Так родилось отчаяние.
На картинке от проектора красовался рисованный темноволосый человечек в парадном костюме. Левой рукой он весело держал блестящие ключи, а правой показывал табличку с аккуратно написанным лозунгом «Уют не значит пять звезд». Широкая улыбка да сияющие глазки располагали к себе, навеяли памяти старые мультфильмы о Микки Маусе. Забавно.
Щелчок. Мягко, будто представляясь, зазвучала скрипка, зазывая простые аккорды гитары. Хриплый Льюис Армстронг присоединился к лирической мелодии, отчего песня сразу же стала родной и узнаваемой. Играла «What a wonderful world».
- Не совсем похоже на Пэтси Клайн, не замечаешь? – пробормотал, а больше промурлыкал Малдер.
- Думаешь, в ее исполнении мир бы стал еще прекрасней? – улыбнулась Скалли, перевела взгляд на картинку проектора – Не знала, что Дисней стоит у тебя в одном ряду с пришельцами.
- С ним я знаком гораздо раньше.
- И что же такого сверхъестественного ты заготовил для меня этим поздним субботним вечером, Малдер? На этот раз вместо парка и биты меня ждет лунка и кабинет?
- Сверхъестественно Скалли - играть в гольф под такую песню.
- Судя по всему, для тебя норма - играть в гольф под Петси Клайн? А что это за портрет рисует твой проектор?
Малдер ухмыльнулся, и включил свет. Убавил громкость магнитофона. Сел на край стола, выждал минутку, сверкая глазами, таинственно завел руки за спину.
- В какой руке?
- Левая, – приняла забаву Скалли.
- Тадам! – воспел напарник, затем подал ей коричневую папку.
Дана помрачнела:
- Только не говори мне, что в другой руке было крем-брюле. – Принимая «приз» огорченно произнесла она.
- Нет, там ничего не было. – Пояснил Фокс.
- Значит, я проиграла?
Тихонько заскрипел дверной засов. Лучик заходящего, оранжевого солнца бесшумно проскользнул внутрь, медленно подбираясь к ногам Скалли. Когда он заиграл на ее волосах, Дана подняла взгляд, в котором, словно голубой, бесконечный океан, лениво плескаясь властвовала безысходность.
На пороге, чернелся мужской силуэт, фоном ему служил, огнистый свет, забегающей в молодые сумерки звезды.
Мужчина неспешно вошел, аккуратно закрыв дверь – снова погрузил женщину в царство блеклого, ультрамаринового, неживого, прерывающегося сияния.
- Как он? – указав на Малдера, рачительно произнес старик.
В ответ только угрюмое молчание.
Мужчина почесал почти облысевшую голову, неуверенно протянул:
- Я, понимаю, каково Вам. Знаю, что это звучит хладнокровно или даже язвительно с моей стороны. Но у нас… у них не было выбора, – он заглянул в ее озлобленные глаза – Вы… простите, забыл Ваше имя… - он ждал, что она представиться. Хоть как-нибудь.
Скалли не проронила ни слова.
- Я Джон, думаю, фамилию Вам пока знать ни к чему. Вы можете считать нас помешанными, но всему есть своя причина, даже…даже у нее – он направил пальцем в дверь – у Майры. Я не прошу простить, я прошу понять, пока доверия к вам нет. Наверное, и у Вас тоже. Но пройдет время, и… я обещаю, все уладится…

Джон бесшумно запер дверь на засов.
- Мутите воду? – раздался за спиной молодой голос – Секретничаете, Джон?
Мужчина улыбнулся не оборачиваясь:
- Нет, Микки, я вовсе не секретничаю, – он, наконец, посмотрел на парня – А ты? Ничего не таишь от меня? – все так же по-отцовски улыбаясь, спросил Джон.
- Я? К чему это вы ведете? – Взволновался Мик - В чем-то меня подозреваете?
Джон изменился в лице, прищурил глаза, вглядываясь в собеседника.
- Куда ты спрятал их удостоверения Микки?
Низкий, смердящий смог, превращал лес за городом, в темно-серую, призрачную змею, окинувшую кольцом заброшенный поселок. Изрезанные, холмы, словно обточенные египетские пирамиды важно вздымались друг, над другом пытаясь, дотронутся верхушками до плоского багряно-золотистого небосвода. Рассеянный, пропущенный сквозь дымку, свет заходящего солнца тешил бесчувственными касаниями крыши промерзших одиночеством домов. Смирный, лишенный ветра вечерний холод, бегал по лицу злыми иголками, закрадывался в рукава слишком широкой, старой аляски.
Мужчина с густыми бровями провел ладонью по окоченевшему лицу. Подарил рукам теплого дыхания, посмотрел вдаль, и сказал:
- Мираж.
- Что? – Майра, опустила тело Анны на снег.
- Горы будто мираж. Хотя, думается, что всё вне поселка это мираж, – он говорил на удивление спокойно – Помню, как посмотрел на небо рано утром на морском берегу. Лет в пять, а то и раньше. И решил, что это еще один океан, а мы будто рыбы на его дне.
- Пятый океан?
- Да. Пятый. Спросил у отца, как он называется, а он ответил – Фата-моргана. Значит мираж.
- И ты поверил? – криво усмехнулась женщина.
Он взглянул на нее без тени улыбки.
- Запомнил. В тот день, через пару часов после разговора с отцом, мы попали в автокатастрофу. Тот день, я помню от и до. Каждое слово, каждый жест.
- Он умер? Отец.
- Нет, он остался жив. Отделался переломом ноги, провалялся в постели около года, потом когда выздоровел, бил мать, а позже бросил семью. Умерла сестра. Ей было восемнадцать, она сидела рядом с водителем и… ну ты знаешь, в восемнадцать почти каждый мнит себя бессмертным. Она не пристегнулась. Вылетела через лобовое стекло… Так прошел ее восемнадцатый день рождения.
- Прости.
- Брось, – он закурил – Помню, мать закрывала, отворачивала меня от Ники, которую размазало по дороге. Эти внутренности, растянувшиеся на метров десять, а то и больше. И лицо, точней бывшее лицо. Будто его зажали в тески, и сдавили с такой силой, что глаза вылезли из орбит. Бесформенный нос… Разорванная, болтающаяся кожа. Знаешь, что я понял? Я понял, что трупы это уже не люди, в каком бы состоянии они не находились. Что душа, есть она или нет, мигом покидает тело, и нет смысла плакать над ним. Говорить с ним. Оно как одежда, которую мы снимаем с себя, приходя с работы.
- Это ты так думаешь, – сухо отозвалась Майра, переводя взгляд на бугор затвердевшего снега, из которого выпирала табличка с надписью «Роберт».

- Удостоверения? – переспросил юноша, немного помолчав.
- Да – Джон кивнул – Они ведь у тебя, не так ли?
- С чего вы взяли?
Парень огляделся по сторонам, нервно сжав губы. Упрекающий взор, который с каждой секундой давил на него все больше и больше, казалось, будет длиться вечно. Джон ждал.
- Я… у меня, их нет.
- Микки, просто-напросто отдай мне удостоверения. Не важна причина, по которой ты их взял, поверь, никто не узнает, зачем и кто. Знаю по себе, что свои поступки всегда кажутся обоснованными, но пойми, там люди – мужчина указал на дверь – и если всё не прояснится здесь и сейчас, если их не выручить, то сегодня-завтра они будут мертвы. Пожалуйста, отдай их удостоверения.
- С чего вы взяли, что они у меня?!
- Потому что до тебя в их комнаты, никто не входил. Верни удостоверения, Микки.
- У меня, их нет, Джон. – Прозвучал твердый ответ.
- Что ж, я тебя не виню.

Перебойный шум неоновой лампы, умирающей, и возрождающейся, примерно за полсекунды, насыщал без того пропитанное отчаянием пространство мрачными оттенками.
Мокрые, холодные трубы, скромно тянущиеся вдоль стены к потолку, отстраненно, будто с отвращением, перешептываясь журчанием воды. Наблюдали. Следили за тем, как женские руки ласкают умиротворенное мужское лицо. Пальцы поднимались от подбородка ко лбу, огибая губы, взбираясь на ровный нос, скользя между бровями, а затем опять срывались вниз.
Левая рука уже немела от тяжести, но Скалли не хотела опускать голову Малдера на студеный пол. Пусть ноги самой Даны почти промерзли до костей.
Она сидела рядом с ним уже примерно полчаса. Без сознания он лежал около трех. Теперь хотя бы есть знание того, что Фокс жив. Пульс прощупывается хорошо. И это тоже хорошо.
- Скалли, кажется, ты дотерла мое лицо до мозолей – слова прозвучали сонно, спутано, невнятно.
Она улыбнулась ему, так будто не виделась с ним тысячи лет. Прижала к груди.
- Но все равно это приятней чем удар кулаком, – пробубнил он в ее блузку.
Сейчас настало то самое время, когда можно отпустить его, но такому не быть.
Дана увидела его немного растерянный и рассыпанный взгляд.
- Я боялась, что ты замерзнешь – солгала она.

Сначала Скалли думала, что напарник трогает стены от скуки. Он оглядывал помещение, с непривычки щурясь.
- Ищешь вентиляцию, или секретную дверь? – Дана сложив руки на груди, задумчиво опустила голову.
- Если здесь нет первого, то надеюсь хотя бы на второе, – Фокс продолжал ощупывать стены – Удивительно, но здесь бетонные, несмотря на то, что сама гостинца из ветхих досок. Похоже на складское помещение…
- Здесь нет ничего, Малдер. Только один способ выбраться – через дверь.
- Клонишь к тому, что нужно выждать их и напасть неожиданно?
- Говори тише – она прижала палец к своим губам – Я клоню к тому, что нет толку вообще пока что-то предпринимать.
Малдер непонимающе посмотрел на нее, затем улыбнулся, и продолжил осматривать комнату.
- Я видимо не до конца проснулся Скалли. Ты хочешь здесь остаться?
- Единственное что мы сможем сделать, если нам повезет, это отобрать один пистолет, но Бог знает сколько еще оружия у них там. Вдруг кто-то будет ждать за дверью? У них численное превосходство.
Малдер кивнул.
- Понимаю. Я видел пятерых, один был с тобой.
- Одна.
- Что?
- Это была женщина. И их больше пяти. С ними был еще темнокожий, я его ранила, когда они решили на меня напасть.
- Полагаю, в этом они видят причину, которая позволила им засунуть нас сюда.
- Не совсем, – промедливши, пояснила она – я сама пока не понимаю, но они решили, что я убила Анну.
- Анну?
- Ту женщину в номере, которую пристрелил Дерек. Его пистолет был полон патронов, а в моем не хватало двух. В теле Анны нашли две пули. Я видела это собственными глазами, Малдер.
- Возможно, все было заранее продуманно. Вспомни дверь в мой номер, и твоя дверь тоже была открыта под утро.
- Пускай так, но это ведь не значит, что Анну никто не убивал. И, Малдер я не понимаю, кто они, чтобы нас как-то подставлять. То есть, чтобы пойти на это нужно хотя бы чуть-чуть знать человека, на которого указываешь пальцем. А они нас не знают, они сами были удивленны нашим прибытием. Майра – та женщина, что была здесь со мной, явно не в себе. Говорила, что город пуст, что сюда невозможно попасть…
Напарник внимательно следил за ее рассуждениями, но все же не удержался, чтобы не поделиться новостями:
- По крайней мере, эта гостиница, точно пуста – брови напарницы медленно, но уверенно поползли вверх – Я вышел на улицу, и там никого не было, НО были автомобили, так что нельзя точно сказать бредит она или нет. Перед тем как дать мне «передохнуть», в вестибюле я услышал, как парень вроде говорил о «остальных» то есть, о таких как мы с тобой. Майра ничего тебе о таком не рассказывала?
- С ней у нас была лаконичная беседа. Она говорила о ком-то, приписывая и меня к ним, но Малдер, где гарантия того, что все здесь происходящее не плот фантазии нескольких десятков людей?
- Включая нас.
Она посмотрела на него с укором.
- Малдер…
- Скалли, думаешь можно построить свой город, которого нет на карте, и дружно, десятками сойти с ума.
- Ты сам прекрасно знаешь Малдер, что существуют многие племена, например в Индонезии, о которых мы до сих пор ничего не знаем, и которые отделились от общества больше сотни лет назад, если им вообще знаком как таковой социум. Согласна, возвести здесь здания едва ли возможно, но вполне реально осесть уже в заброшенном городе, а если мне не изменяет память, то он не настолько уж и велик. Здесь не пролегают воздушные маршруты, а до ближайшей автострады мили, поэтому вероятность найти такую область просто крошечна. Приглядись к местной архитектуре, тут нет небоскребов на металлических конструкциях. Все здания с предельной высотой в три этажа, не удивлюсь, если эта гостинца самое современное строение из всех местных.
- Мы не в Индонезии, – отмахнулся он - В ноябре 1930 года в Канаде пропало целое поселение Эскимосов, Скалли. Недалеко от озера Анжикуни. За пару дней, а возможно и меньше. Весь город опустел, хижины, шатры, но еда в мисках осталась не тронутой. А трупы ездовых собак нашли под снегом, привязанными! Они погибли от холода и голода. Куда уйдет целое поселение без собак? На снегу вокруг города даже не нашли следов. Если такое случилось однажды, то почему не могло случиться вновь? Люди просто пропали. Без следа.