Хм, да? Поправим тогда)

Всем пожалуйста, я рада, что понравилось. Сейчас почти доделана первая часть второй главы (да, вот так все сложно и к несчастью мало времени), поэтому пока подразню вас замечательной иллюстрацией-обоей от признанного мастера-гения манипуляций и коллажей Hazel Eye. Именно она будет иллюстрировать этот фик-сказку.

И как вариант на рабочий стол)

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

Где можно посмотреть ее работы сейчас, не знаю - я их видела на одном только сайте, но он уже не функционирует. Единственное - могу дать вам архив тех работ, что сохранились у меня.

Fanart by Hazel Eye

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

Первое что ощутил Тарнор, придя в сознание – боль. Все тело с головы до ног ломило, словно его пропустили через мясорубку, потом склеили и еще раз пропустили. Вдохнув сладковатый запах травы, Тарнор перевернулся на спину и на миг зажмурился - сквозь нависшую над ним крону ярких зеленых и желтых листьев, пробивались лучи солнца. Легкий бриз шевелил ветви деревьев, заставляя листву трепетать.

- Боже, какой кошмарный сон, - пробормотал, встав на ноги Тарнор и рассеянно почесывая за ухом.

- "******", - раздался позади него хриплый женский голос. Тарнор резко повернулся и обомлел. Остроконечные уши, пару раз дернувшись, приняли вертикальное положение. Маленькая рыжеволосая женщина в странных одеждах как раз поднималась на ноги. Черт, так ему это все не приснилось! За ухом непрерывно и нестерпимо зудело, с каждой секундой все сильнее и Тарнору захотелось не просто почесать, а расцарапать это место. Может, тогда он проснется… Минутку, но раз женщина здесь, то где в таком случае волшебник?

- «********!!!! – заорал мужской голос откуда-то сверху. Тарнор вскинул голову и ахнул. Волшебник каким-то образом умудрился оказаться на дереве и лежал теперь, вытянувшись во весь рост, обхватив толстенную ветку ногами и руками. Женщина подошла к Тарнору, и тот невольно отметил, что она выше его на примерно на две головы. Однако рост в данном случае роли не играл – дотянуться до ветки они не смогли бы при всем желании. Ко всему прочему, дерево оказалось древним дубом, который рос уже бог знает сколько веков. Ствол в обхвате достигал нескольких футов, а веток у него не имелось вовсе. Вернее, имелось, но не в непосредственной близости от земли, а футах в десяти над ней. Поэтому забраться на дерево, равно как и слезть с него было весьма проблематично.

Крайне растерянный Тарнор, не понимавший, почему волшебник просто-напросто не спустится на землю при помощи левитации, напряженно вслушивался в разговор двух незнакомцев. Они то ли спорили, то ли, судя по интонации, пытались решить, как действовать. Женщину похоже забавляла ситуация, в которую попал ее спутник – тонкие губы растянулись скорее в ухмылке, чем в улыбке, обнажив жемчужную полоску зубов. Мужчина, заметив это, нахмурился, черты его лица на миг исказились, а глаза из карих превратились в темные, почти черные. Аура вспыхнула и, закручиваясь голубой спиралью, столь ослепительно засияла, что Тарнор зажмурился. Затем медленно попятился и принялся осторожно отходить, про себя решив, что женщина либо необычайно смелая, либо, что вероятнее, чересчур безрассудная. На памяти Тарнора никто не осмеливался насмехаться над волшебниками, а те же, кто рискнул это сделать, не остались безнаказанными. Да и волшебными силами не стоит размениваться по пустякам. Даже Рейнальд, хоть и является «белым» магом, никогда не станет впустую их тратить. Кто-то рассказывал, что один юный ученик чародея, вздумавший устроить безобидный на его взгляд, розыгрыш своему учителю, и глазом не успел моргнуть, как превратился в осла. Две недели провел в таком виде, таская вагончики. И он еще легко отделался, считал Тарнор, слышавший немало жутких историй о том, что вытворяют порой разгневанные волшебники. И сейчас он безошибочно определил, что разумнее всего будет отойти как можно дальше, поскольку ощущал, как накаляется обстановка.

Солнце закрыла темная туча угрожающих размеров, которая постепенно расползаясь в стороны, клубилась над головами троицы. Даже деревья как-то притихли и затаились, лишь листья чуть подрагивали. Воздух сгустился до такой степени, что его можно было резать ножом. Женщина, махнув волшебнику рукой, звонко рассмеялась, и в тот же миг грянул гром, воздух пропорола молния, ударившись в землю всего в нескольких дюймах от ног. Та вскрикнула, отпрыгнула, и, не удержав равновесия, плюхнулась на землю. И тут словно кто-то наверху резко и неожиданно открыл кран - раздражение и недовольство трансформировались в дождь - и точно ей на голову вылился незапланированный душ. Шел он всего несколько секунд, но этого хватило, чтобы одежда промокла насквозь.

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

"*************************," – процедила она, и в голосе ее Тарнор ощутил холодность. А убийственный взгляд голубых глаз заставил хихикающего волшебника замолчать. Сообразив, что спускаться ему придется самому, он состроил недовольную гримасу и осторожно принял сидячее положение. Затем перекинул левую ногу через ветку и, чуть помедлив, принялся осторожно сползать вниз. Дальнейшие действия вполне потянули бы на неплохой цирковой номер, при условии что акробат, делавший его, не учился этому профессионально – повиснув на руках, волшебник раскачался и, сделав кувырок, приземлился на землю. Даже с некоторым изяществом, как гимнаст после удачного выступления, твердо уверенный в том, что обойдет всех конкурентов. На лице его появилась самодовольная улыбка.

Шлепая ногами по чавкающей грязи, Тарнор приблизился к женщине и, встав за ее спиной, наблюдал как волшебник, подойдя с другой стороны, галантно протянул руку. Несколько секунд женщина игнорировала ее, но все же сдалась и, со вздохом ухватившись за предложенную руку, поднялась на ноги. Макушкой она едва доставала спутнику до плеча, и даже туфли на шпильках не сокращали разницу в росте, поскольку увязали в земле. По тому, с какой заботой Волшебник отряхивал перепачканную одежду спутницы, и по теплоте в его глазах стало понятно - худшее уже позади.

Тарнор же, слегка озадаченный и встревоженный сложившейся ситуацией, считал, что радоваться рано – безопасным лес назвать нельзя, тут полно всякой нечисти, а то и зверья похуже. А он совершенно не понимает язык этой странной парочки! На данный момент ясно одно - силы у волшебника есть, в этом Тарнор не ошибся, однако сводится все к тому, что обращаться с ними он умеет разве что в теории. А теория без практики - это рюкзак с учебниками по плаванию за спиной тонущего. Дар, без разницы, темный или светлый – это своего рода зверь. Если не кормить зверя – он разорвет хозяина. И почему этого до сих не произошло с волшебником, который вырос уже во вполне сформировавшуюся взрослую личность, уму непостижимо. Тарнор надеялся, что у того хватит сил и ума защитить хотя бы себя. Хотя, может он слишком самоуверен и считает, что никто и ничто не способно причинить ему вред? Гадать Тарнор не стал, но в одном он был уверен точно – путешествие в Замок Средиземья вряд ли будет веселой прогулкой.

Идущую через лес маленькую процессию возглавлял пришелец, за ним решительно и уверенно шагал лучащийся энтузиазмом Малдер, а позади всех устало тащилась Скалли. Зачем она идет непонятно за кем и непонятно куда, Скалли откровенно не понимала, но Малдер, не видя никакого смысла оставаться в лесу и ждать помощи с небес, решил довериться пришельцу, который настойчиво призывал их следовать за собой вглубь леса. И вот сейчас Скалли шла и все ждала, когда же наконец проснется. «Да-да, это все странный сон», напомнила себе Скалли, запинаясь за корягу. «Или галлюцинация», поправилась она, вновь запнувшись, и неуклюже взмахнув руками, упала на четвереньки. Пришелец, оглянувшись, тут же оказался рядом, чтобы помочь ей подняться, в то время как Малдер со счастливым видом изучал все вокруг – каждый листик, травинку и камешек. И отвлечь его от этого увлекательного занятия не смог бы никто, даже напарница.

Поднявшись, Скалли поблагодарила пришельца, на что тот в ответ разразился длинной тирадой на своем непонятном, но звучном и мелодичном языке. «Может это мое подсознание», подумала Скалли, разглядывая существо, «и оно пытается мне что-то сказать». Но с другой стороны, неважно снится ей все происходящее или же нет – пора отсюда выбираться. Потому что во сне ли, наяву ли, но ее совершенно не радует тот факт, что она промокшая, перепачканная и уставшая. Пройдя чуть вперед, Скалли заметила раскидистое дерево, под которым стоял большой валун, и с облегчением устремилась туда. Усевшись на камень, Скалли стянула с ног лодочки, первоначально бывшие светло-синими, а сейчас превратившиеся в нечто растоптанное и серо-буро-малиновое. Настроение окончательно ушло в минус - любимые туфли безнадежно испорчены, впрочем неудивительно - такие удобны в городе, но никак не подходят для пеших прогулок по лесам.

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

- Что-то случилось, Скалли? – обеспокоенно спросил он.

- Да, Малдер, - терпеливо ответила та тем тоном, которым обычно объясняют маленькому ребенку, что вот от этой волшебной кнопочки срабатывает водопадик. – Туфли как и костюм, можно смело выбрасывать, я вся промокла до нитки, ноги жутко ноют и черте что с волосами. А еще я голодная, потерялась то ли в своем, то ли не в своем сновидении и никак не могу проснуться. Нет, что ты, полный порядок!

- Прости, – сказал Малдер – Это я виноват. Не начни я терять сознание, мы бы успели выбраться из лаборатории раньше, чем портал открылся.

- С чего ты взял, что мы до сих пор не в лаборатории? А даже если и не там, то где-то… – Скалли на секунду задумалась, – в другой секретной лаборатории, напичканной чем-то вроде… ну не знаю… галлюциногена. И все это, – Скалли обвела рукой вокруг, - галлюцинация. Я уверена, что вот-вот проснусь.

То обстоятельство, что это «вот-вот» тянулось уже несколько часов, Скалли нимало не смущало.

- Скалли! – в голосе напарника послышалось разочарование. – Да разве это галлюцинация? Смотри сама! - И в доказательство пнул валун. Камень равнодушно остался стоять как стоял – не рассыпался в прах и никуда не делся. Малдер вопросительно глянул на напарницу. - Ну вот как можно отрицать очевидное?

- Запросто, - ответила та, начиная злиться. – А еще я убеждена в том, что ты – тоже плод моего воображения. Но поскольку я в этом воображаемом мире застряла на какое-то время, то полагаю, нам не остается ничего другого, кроме как идти… куда-нибудь. Куда-нибудь мы все равно попадем, - сказала Скалли, вспоминая опять всю ту же «Алису в Стране Чудес». – И раз уж это все глюк, то пусть мне привидится душ, чистая одежда, еда и постель.

Высказав сие пожелание, напарница поднялась на ноги и с гордо поднятой головой прошествовала мимо Малдера, который проводив ее взглядом, усмехнулся.

Пришелец, тем временем успевший уже уйти довольно далеко вперед, вновь оглянулся, словно желая убедиться, что его спутники следуют за ним. Впрочем, кто знает, может он опасался вовсе не того, что странная парочка сможет потеряться?

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

Скалли давно уже потеряла счет времени и сколько они шли, понятия не имела. Лес ей казался бесконечным - восхищаться его красотами сил не осталось даже у Малдера. Последние несколько часов агенты старались потерять из виду темно-серую фигурку. Шагал пришелец все так же быстро, останавливаясь лишь тогда, когда агенты спотыкались и отставали. Но едва они нагоняли, пришелец, словно сорвавшись с цепи, вновь устремлялся вперед, довольно бодро шагая через густой подлесок. При каждом шаге уши его дрожали и наподобие антенны поворачивались в разные стороны, ловя малейшие движения и шорохи. Солнце постепенно клонилось к западу, и в сгущающихся сумерках лес из солнечного и теплого становился зловеще-тенистым, причудливым и чужим.

Неимоверно уставшая Скалли с трудом передвигала ноги. Правда парой часов ранее она сдалась, послала мысленно к черту свои гордость и раздражение, позволила Малдеру проявить себя джентльменом и поддерживать ее за руку. Закрыв на секунду глаза, она сделала шаг и, запнувшись, приземлилась на четвереньки. За последний час спотыкания вошли у нее в привычку – что ни шаг, то полет, но Малдер ее придерживал и не давал возможности навернуться и что-нибудь себе вывихнуть. В этот раз не успел подхватить, и упала Скалли неудачно, больно ударившись коленкой.

- Скалли! – воскликнул напарник, тут же кинувшись ее поднимать.

- Все в порядке, - отозвалась она.

Но лицо напарницы исказила такая гримаса боли, что Скалли захотелось заплакать.

Малдер поднял ее на ноги и повел к стоявшему в стороне дубу, отметив про себя, что деревья в этом мире такие же, как и в парках Вашингтона – обычные сосны и клены, разве что выглядят древнее. Усевшись на землю, в кучу палой листвы, Малдер помог сесть Скалли и устало прислонился к стволу. Горгулья – Малдер пока так и называл про себя пришельца – приблизилась и уставилась на них. Агенту показалось, что в крошечных внимательных глазках сверкнуло не любопытство, а нетерпение.

- Прости, дружок, - улыбнулся Малдер, – но нам надо отдохнуть немного. Весьма удачное место для привала, не находишь? – Он огляделся: пейзаж вокруг нисколько не изменился – все те же деревья и кустарники, мимо которых они недавно проходили.

Пришелец, поняв видимо, что спутники устали, шумно вздохнул и опустился на землю возле ног Малдера. Агент, улыбнувшись, крепче прижал к себе Скалли, которая закрыла глаза. Через пару минут дыхание ее стало размеренным и ровным - дядя Морфей не заставил себя ждать.

К Малдеру же сон не шел, и агент от нечего делать наблюдал за пришельцем, который в свою очередь выжидательно смотрел на него. Со стороны могло показаться, что они играют в «гляделки». «Может попробовать вновь с ним пообщаться?», - пришло в голову Малдеру. Он вспомнил, что не рискнул устанавливать контакт с пришельцем сразу, как только они попали в странный и незнакомый мир – отчасти потому что не желал терять сознание. Но сейчас силы потихоньку восстановились и можно попытаться еще раз. Хотя… Наверно стоит начать с кое-чего другого.

Убедившись, что пришелец смотрит на него, Малдер указал на себя и отчетливо произнес: «Мал-дер». Затем указал на Скалли и сказал: «Скал-ли». Но когда протянул руку к пришельцу, тот испуганно отпрянул и, сжавшись, закрыл лицо руками. М-да, если в их мире указывать пальцем считается неприличным, а в некоторых странах даже грубым, то в параллельном подобный жест наводит страх. И как быть?

Сквозь щелку на агента глянул любопытный глаз. Малдер ободряюще улыбнулся и решил вновь попытать счастья: прижав ладонь к своей груди, он произнес: «Мал-дер», затем указал на напарницу: «Скал-ли». Повторив операцию для надежности еще раз, агент осторожно коснулся ладонью груди пришельца. Последний вновь дернулся в сторону, однако руками на этот раз в ужасе не закрылся. Впрочем, недоумение на лице пришельца осталось, из чего Малдер заключил, что его намерений не поняли. Пришлось начать заново – «Мал-дер, Скал-ли…»

После третьего повтора пришелец склонил голову набок, внимательно следя за действиями агента. Ушки-локаторы дернулись и приняли вертикальное положение. Открыв рот, вид которого довел бы до инсульта любого стоматолога, пришелец, подражая произношению Малдера, старательно выговорил: «Мол-дор, Сскал-лии» и добавил, указывая на себя: «Тааарнор». Малдер довольно ухмыльнулся, одобрительно кивнул и повторил по очереди:

- Малдер, Скалли, Тарнор.

Тарнор наклонил голову и радостно оскалился:

-Тарнор!

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

Подняв морду, громадный волк с жадностью втянул носом воздух и облизнулся. Неестественные кроваво-красные губы изогнулись, обнажая длинные саблезубые клыки, с которых на землю упали капли слюны – едкой, ядовитой - в считанные секунды оставляя вместо зеленых травинок обуглившиеся стебельки. В желтых горящих зрачках полыхнуло голодное пламя, короткие уши плотно прижались к макушке. Зверь фыркнул, встряхнулся и, подняв вверх морду, издал леденящий кровь вой. Спустя секунду его подхватили члены стаи, в пролесках замелькали приземистые кряжистые тела: сильные конечности с трехпалыми лапами, длинные острые когти, способные легко продрать стальную дверь. Сбившись в кучу, стая устремилась в лес, предвкушая вкусный ужин.

Заслышав далекий низкий вой, Тарнор вздрогнул и, круто развернувшись, замер, вглядываясь в темноту. Сомнений не осталось – их обнаружили! И ни кто-нибудь, а Пожиратели Душ. Судя по всему, целая стая. Тарнор вскочил на ноги и напряженно прислушался. Он потому и стремился как можно быстрее добраться до какой-нибудь деревеньки или поселения до наступления темноты. Тьма – стихия Пожирателей, ночью они своего рода хозяева леса, чувствуют себя абсолютно свободно и вольно, и встреча с ними не сулит ничего хорошего. В отличие от Пожирателей Охотники и Разрушители даже менее опасны; они могут, затаившись на безопасном расстоянии, наблюдать довольно долгое время, но напасть не осмелятся, поскольку умны и понимают, что связываться с волшебником им выйдет дороже.

Пожиратели же существа примитивные и страх перед более сильным противником им неведом, просто потому что само это чувство им незнакомо. Эти звери питаются волшебными силами и аура Малдера для них лишь лакомый кусочек. За последние несколько лет они умертвили не одного новорожденного волшебника в Королевстве. По правилам тем семьям, в которых рождается наделенный даром ребенок, полагается поддержка и защита. Другое дело, если семьи добровольно откажутся от защиты. В таком случае есть риск оказаться легкой добычей именно Пожирателей Душ. Тарнора бросило в дрожь: он вспомнил как однажды, отправившись по просьбе Рейнальда к семье, в которой родился необычный ребенок, застал ужасающую картину. Тарнор тогда опоздал. К тому моменту, как он добрался до фермы, где жила семья, на ее месте зияла глубокая черная воронка – младенец, еще не способный контролировать свой дар, сопротивлялся до последнего, и в итоге мощь его ауры испепелила всех, кто находился в непосредственной близости к источнику магии - и пожирателей, и людей, и самого ребенка.

Тишину вновь разорвал вой, подхваченный с нескольких сторон. Малдер поднял голову и, мягко отстранив Скалли, начал подниматься на ноги.

-Тарнор, что это? – спросил он, чувствуя охвативший его озноб и липкий страх.

Спросил и тут же разочарованно присвистнул – Тарнор его не понимает, а пришедшая ранее Малдеру в голову идея наладить с пришельцем контакт, когда явно надвигается непонятная угроза, сейчас больше смахивала на самоубийство. Придется довериться «шестому чувству», то бишь интуиции.

- Малдер… в чем дело? – послышался сонный голос.

Скалли зашевелилась и, отбросив с лица спутанные пряди волос, тоже начала подниматься с земли.

- Похоже, у нас неприятности, - не вдаваясь в подробности, ответил Малдер, спешно нашаривая пистолет на поясе. Скалли протирала заспанные глаза тыльной стороной ладони, когда услышала наконец звериный вой.

-Малдер, что это? – испуганно спросила она, чувствуя, как остатки сна моментально улетучиваются.

-Не знаю, - последовал ответ. – Но звук не доставляет мне лично никакого удовольствия. И Тарнору тоже, - кивнул Малдер на горгулью, которая подобравшись и одновременно вытянувшись во весь свой маленький рост, стояла рядом. В правой руке у Тарнора сверкнул появившийся невесть откуда кинжал.

- Тарнору? – непонимающе повторила Скалли.

- Да, его так зовут, – кивнул Малдер на пришельца. - Процесс знакомства состоялся, пока ты спала, однако выведать подробности личной жизни друг друга мы не успели.

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

Спина Тарнора мелькала серым пятном в черноте – петляя как заяц, пришелец несся вперед, повинуясь инстинкту. Такие мелочи как опасность упасть или напороться на ветку, Тарнора не беспокоили, он видимо, обладал врожденной способностью отлично видеть в темноте. Еле поспевавшим за ним агентам приходилось хуже – тут и днем-то есть риск не один раз упасть, а ночью и того хуже. Скалли, например, сейчас запиналась и падала через каждые два шага, однако все мысли отступили на задний план, остался лишь страх перед неизвестной угрозой и именно он подгонял ее. Лицо и кисти рук ощутимо щипало – все они покрылись мелкими царапинками, в волосах и одежде застряли репейные колючки. Угодив ногой в расщелину между корней деревьев, Скалли с трудом высвободилась, но тратить драгоценное время и доставать застрявшую туфлю не стала, она просто скинула вторую, чтобы легче было бежать.

Малдеру, обладающему высоким ростом, приходилось еще труднее. Если Тарнор и Скалли без всяких проблем протиснулись сквозь встретившуюся им на пути густую чащу, то Малдер замешкался. И пока он с усилием продирался через плющевидный терновник, точно паутину разрывая туго переплетенные ветки, то потерял из виду спутников. Мгновением позже раздался женский крик.

- Скалли! – завопил Малдер, рванувшись изо всех сил. Шелковая рубашка, не рассчитанная на подобного рода обращение с ней, затрещала, в грудь агенту вонзились шипы, небольно, но неприятно царапая кожу. – Скалли!

- Малдер! А-а-а!! – крик перешел в вопль, которому вторило низкое утробное рычание.

- Скалли! – Малдер вновь рванулся, и наконец выбрался из терновых зарослей с небольшими потерями: обрывки шелковой ткани остались на ветках.

Выбежав на небольшую, залитую лунным светом полянку, отчего земля казалась неровной и бугристой, Малдер от увиденной им сцены испытал одновременно и ужас, и ярость. В центре спиной к спине стояли Тарнор и Скалли, а вокруг них, не переставая рычать и периодически припадая к земле, словно готовясь к прыжку, кружили четверо животных. Больше всего они походили на волков – вытянутая морда, желтые глаза, и длинные, гибкие тела. Вот только саблевидные клыки не вписывались в образ, выдавая таким образом принадлежность зверей к несколько необычному виду животных. Тарнор угрожающе размахивал кинжалом, не позволяя «волкам» приблизиться. Те огрызались, поджимали уши, но отступать не собирались.

Скалли, в порванной местами одежде, неуклюже балансировала с ноги на ногу. Рыжие пряди наполовину скрывали перепачканное темными полосками грязи лицо, и при взгляде на него создавалось впечатление, что Скалли наносила «боевую раскраску» команчей. Голубые глаза яркими льдинками сверкали в темноте. В одной руке она держала толстую ветку, в другой – баллончик со слезоточивым газом. Про пистолет, должно быть позабыла. Малдер отметил, что один из «волков», катаясь по земле, скулил и яростно тер лапами морду – последствия знакомства с неизвестным ему химикатом не прошли бесследно, хотя и не напугали, как явно рассчитывала Скалли.

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.

- Нет! Прочь! – завопил Малдер, выхватывая пистолет. Прицелившись, нажал на курок, но напрасно – пистолет щелкал впустую, хотя обойма заряжена целиком. – Черт!

Ругнувшись, агент отбросил бесполезный кусок металла в сторону и, не раздумывая, навалился на зверя сверху. Тот, собравшись вонзить зубы в горло Скалли, от неожиданности промахнулся и вцепился в плечо. Ядовитые клыки коснулись кости, а капли слюны разъедали кожу.

Малдер извернувшись, обхватил руками мощную шею животного и с усилием ее сжал, намереваясь придушить зверя. «Волк» встряхнулся, надеясь сбросить агента с себя, но Малдер вцепился из всех сил. Желтые зрачки, в которых плескало пламя бешенства встретились с карими, горящими ненавистью – спустя секунду зверь повалился набок, и Малдер, опасаясь быть придавленным тушей животного, поспешно разжал руки. Зверь оказался проворнее и прежде чем агент успел подняться, когтистые лапы уже прижали его к земле.

Оставшиеся двое «волков» мигом подбежали к сородичу и, встав с двух сторон, голодными глазами уставились на поверженного врага. Малдер ощутил внезапную, необъяснимую слабость. Практически также он чувствовал себя после своего рода психического общения с Тарнором и Рейнальдом в лаборатории – разбитым и опустошенным. Здесь же казалось что звери выпивают жизненные силы, а вместе с ней и душу.

- Малдер, нет!

Сквозь накатывающий туман Малдер с трудом различил голос Скалли. Налитые свинцовой тяжестью веки закрывались сами собой. Заснуть сейчас проще простого и легче легкого…

- МАЛДЕР!! – голос напарницы вновь вклинился ему в мозг точно раскаленный гвоздь в масло.

- Скалли…

Малдер вздрогнул и с усилием открыл глаза. Тотчас же перед взором его возникла широко разинутая пасть, украшенная полуметровыми клыками. Малдер поморщился - лицо агента горело и неимоверно зудело от попавшей на него кислотной слюны. Малдер машинально попытался отодвинуться, но не сумел и пальцем пошевелить. Опять настойчивое, отчаянное: «Малдер!» и внезапно он ощутил боль и страх напарницы. Не так как всегда, то есть поставил себя на место Скалли, чтобы понять каково ей, а будто стал частью нее – он видел себя ее глазами, чувствовал жгучую боль в плече, слышал стук сердца и быстрое мелкое сдавленное дыхание.

- Нет!

Это он крикнул? Или она? Впрочем какая разница… Малдер ощутил гнев – яростный, беспощадный - волной прокатившийся по его телу, который смел в кучу и отбросил страх, боль и неуверенность. Оцепенение, сковавшее тело, спало, и неведомая сила наполнила всю его сущность. Каждый нерв жил казалось отдельной жизнью, каждый мускул трепетал в предвкушении, и неуклонно нарастала волшебная мощь – она давила изнутри, стремясь вырваться наружу, освободиться. Тело дрогнуло, выгнулось дугой. И вдруг…

ХЛОП!

Ночь озарили синие сполохи, волна голубого огня прошла сквозь тело Малдера. Зверь, что был сверху, едва успел взглянуть в темные карие глаза и сгинул в тот же миг. Заскулив от ужаса, остальные «волки» бросились в разные стороны. Но убежать далеко не успели – огонь, вырвавшись наружу и ощутив свободу, уничтожал их в миг, сжигая дотла. Вспышка рентгеновским снимком методично отпечатывала скелет, и все, что оставалось после – лишь черное пятно. Сверкнула молния, грянул гром, земля затряслась, ощутив электрические разряды. Огромные черные тучи наползли на луну, и лес погрузился во тьму – только синее свечение клубясь, расползалось в стороны. Еще один удар молнии и столб голубого огня, устремившись вверх, ударил в центр тучи с оглушительным грохотом. Землю вновь слегка тряхнуло, а затем пошел дождь – тугие упругие струи воды хлынули на землю, успокаивая ее, даря прохладу. На поляне под проливным дождем чуть дыша, скорчились три дрожащие фигуры.

Продолжение следует…

Когда отправляешь мозги в починку, выписывай квитанцию на возврат.