― Малдер, время лечиться.

Я издаю неопределенный звук, поскольку от меня не требуется никакого ответа. Эти маленькие пилюли все равно окажутся в моей руке, нравится мне или нет; и сотрудничество в данном случае - самый быстрый и легкий способ доставить Скалли удовольствие. Моя покорность не вызывает ее улыбки, но, по крайней мере, признаков раздражения на ее лице тоже не видно.

В тот первый день, когда она пошла на работу, а я остался дома, мне пришла в голову светлая мысль усесться за компьютер Скалли и писать ей по электронной почте. Это было так непринужденно; я РАЗГОВАРИВАЛ! Должно быть, послал дюжину сообщений в течение двадцати минут. Она ответила на первые два, третьим ее ответом было:
― Малдер, ты, может и не на работе, но я-то да. Почитай книгу или займись чем-нибудь еще.
В ответ я написал что-то умное и дерзкое, но больше от нее ничего не приходило. Скалли позвонила пару часов спустя, явно чувствуя себя неудобно за то, что отшила меня, и мы протрепались некоторое время. Было так приятно просто слышать ее голос, то, что она говорит, даже если я немного мог сказать в ответ. Казалось, прошло совсем немного времени, но стоило мне устроиться на диване поудобнее, как моя любимая собеседница внезапно заявила:
― Малдер, мне нужно идти, - и повесила трубку.

В любом случае, Скалли ждет до трех часов дня, так что я должен успеть вернуться к этому звонку. Она не всегда звонит точно в это время, так что у меня должен быть некоторый запас. После второго звонка она больше не позволяет себе звонить, поскольку скоро конец рабочего дня и нет никакой причины говорить мне что-то по телефону, если можно сказать это мне лично по приезду домой. Свободное от звонков время я трачу на то, чтобы аккуратно заправить кровать Скалли, чтобы она не догадалась, что я здесь спал. Иногда желание пересиливает страх быть раскрытым, и я снова позволяю себе поваляться на ее простынях, пусть и недолго.
Обычно я не профилирую Скалли, но сидеть здесь становится нестерпимо скучно, и, так или иначе, это профилирование довольно безопасно. Ничем не отличается от рассуждений человека, пытающегося разгадать мотивы действий другого человека, которые тот совершает при различных обстоятельствах. Но так случилось, что это мое проклятие – делать очень точные предположения.
Вернемся к исходной точке.
Есть кое-что, что я действительно до безрассудства хочу: заняться с Даной Скалли любовью. Знаю, что прямо сейчас ей не до этого – ради всего святого, она даже говорить мне не разрешает, хотя я мог бы ее заверить, что я не буду много болтать во время того, как мы….
Я постоянно фантазирую об этом. Не думал, что даже после того, как у нас со Скалли был секс, я буду так много желать его повторения вновь и вновь. Увы, обстоятельства таковы, что у меня нет другого выбора: только и остается, что мечтать. Обычно я делаю это, когда «смотрю телевизор», и покрывало довольно хорошо скрывает результаты моих мечтаний. Иногда даже не слышу, что Скалли говорит мне, поскольку мои уши слышат «возьми меня, Малдер», а не «спокойной ночи, Малдер».

Может, чай поможет.

*~*~*~*~*~*
Продолжение следует...

―Что ты смотришь?
Наполнив стакан Малдера и водрузив его на кофейный столик, я встаю рядом с диваном и задаю этот вопрос – довольно простой, как мне кажется. Но моему напарнику сфокусироваться на трех простых словах не судьба: Малдер безучастно пялится в экран.
― Мммм...
Неудобно признаваться, но даже этот короткий звук заставляет меня трепетать. Хрипота в его голосе чрезвычайно сексуальна. Думаю, подсознательно именно поэтому я заставляю Малдера сохранять молчание большую часть времени. Впрочем, есть и медицинское противопоказание для его болтовни: издаваемые звуки тревожат ткани гортани, которые должны восстанавливаться. Хорошо, хорошо, и еще дело в том, что едва ли я смогу сохранять здравомыслие, если Малдер, проводящий дни и ночи в моей квартире, рядом, обворожительно начнет говорить мне что-то длиннее и содержательнее «мммм».
Но даже без этой сводящей с ума хрипотцы голос Фокса Малдера так или иначе отличается от любого другого. Мужские голоса обычно ровные, слишком плоские и ничего не выражающие. Баритон Малдера… он изменчив. Вы никогда не знаете, что последует дальше. Когда Малдер испытывает какие-то чувства, голос выдает его с потрохами. Люди часто совершают ошибку, прислушиваясь к его словам, а не к интонации, поэтому агент ФБР Фокс Уильям Малдер представляет загадку для большинства окружающих. Они просто не слышат его.
Но Малдер не может спрятать свои чувства от меня, а когда он пытается это сделать, у него ничего не выходит. Именно эта черта и покорила меня в нем. После семи лет, уверена, я могу распознать в его голосе любую возможную эмоцию… и авторитетно заявляю, что привлекательнее всего его голос звучит, когда становится глухим, низким и хриплым. Например, во время наших занятий любовью. Такой его голос я слышала совсем недавно…

― О, - соображаю я, и против своей воли обращаю внимание на экран, где Люсиль Болл* выясняет отношения с Рикки.
*Прим.перев.: Люсиль Болл - американская комедийная актриса и звезда телесериала «Я люблю Люси».

Дайте угадаю: возможно, Рикки намеренно держался вне досягаемости, доводя Люси до расстройства, не желая ее помощи, но получая сексуальное удовлетворение, валяясь на ее простынях, которые, так уж получилось, насквозь пропитались его ароматом.
Ах, да - мой нос прекрасно работает, спасибо ему за это. Я совершенно точно знаю, что, когда ухожу на работу, Малдер идет и спит в моей кровати. Уверена, что он не догадывается, что я в курсе. Если бы я отпустила какой-либо комментарий по этому поводу, Малдер, скорее всего, зарекся бы от подобных вольностей, а я не могу так с ним поступить. К тому же, скажи я вслух о его интимной "слабости", это задело бы гордость Фокса Малдера, уж можете мне поверить. В общем, ничего я не собираюсь предпринимать, к тому же мои простыни теперь пахнут просто восхитительно.
Нет, правда в том, что я вовсе не хочу лишать Малдера дополнительных часов комфортного сна. Диван в гостиной, конечно, удобный, но он не сравнится с моей уютной кроватью, особенно для такого высокого человека, как Малдер. Удивительно, каким маленьким вдруг может показаться твой старый просторный диван, когда на него ложится такой длиннющий парень. И… и еще более удивительно, когда этот парень ложится на тебя, а ты чувствуешь себя полностью скрытой под тяжестью его грудной клетки, бедер, и во власти блеска его глаз, который заставляет забыть собственное имя.
В любом случае, я ощущаю свою вину за то, что Малдеру неудобно спать на диване. Но он абсолютно непреклонен в своем решении – хотя каждый вечер я неизменно предлагаю этому упрямцу свою кровать. Честное слово, свернула бы ему шею, если бы была уверена, что это поможет.

За последние дни подобный подушечный инцидент произошел еще… хммм… несколько раз, и я уже втянулась в это занятие. Не могу дождаться ночи, чтобы лечь в кровать. Даже если настоящий мужчина и не со мной, благодаря его запаху у меня остается неплохой простор для фантазии.

Печально, не правда ли? Грустно думать о своих одиноких ночах, особенно теперь, когда я стою здесь и восхищаюсь слегка загорелой кожей предплечий Малдера, и тем, как мило его футболка обтягивает бицепсы. Нижнюю часть тела моего валяющегося перед теликом напарника закрывает одеяло, но я могу видеть маленький притягательный участок живота, где футболка слегка задралась вверх. Непроизвольно я облизываю губы, представляя, как спускаюсь вниз и провожу языком по этой полоске голой кожи, ощущая ее солоноватый привкус. А потом… потом запускаю пальцы под пояс его брюк, чувствуя шелковистую дорожку волос, которая берет начало у пупка и ведет вниз, обещая больше. Намного больше.

Не думаю, что готова к тому, чтобы Малдер сейчас об этом узнал. Или когда-нибудь еще. Я пытаюсь не замечать, что его длинные стройные пальцы спускаются к той области, о которой я только что фантазировала, к этой точке между футболкой и штанами, и эти же самые пальцы начинают лениво вырисовывать круги на коже.

Может, мне отправиться на пробежку? Но эту идею приходится выкинуть из головы так же быстро, как она пришла туда. Малдер знает, что я никогда не бегаю по вечерам, и может заподозрить неладное. В любом случае, мне не очень-то хочется бегать. Я могла бы лечь спать, но не чувствую себя достаточно утомленной для этого. Плюс ко всему, кровать с ароматом Малдера и застрявший у меня перед глазами очаровательный образ его в задравшейся футболке до хорошего точно не доведут.

Внезапная идея осеняет меня, как гром среди ясного неба. Я могу отвлечь себя от этих пагубных мыслей и одновременно выполнить рутинную домашнюю работу. Стирка белья спасет положение!

Что в этом замечательного, так это то, что мне придется уйти из дома, чтобы заняться стиркой. Наша подвальная общественная сушилка уже несколько недель не работает, и я только недавно сообщила об этой проблеме своему домовладельцу. Меня подолгу не бывает дома, а когда я здесь, находятся более важные вещи, так что я все последнее время откладывала стирку до лучших времен.

Можно поехать в соседнюю прачечную в пяти минутах от дома и постирать все там. Конечно, теоретически возможно постирать белье и здесь, а потом развесить свою одежду по всей квартире – пускай сохнет. Но делать этого не стоит: некоторые вещи после такой сушки становятся жесткими и неприятными на ощупь. Например, нижнее белье. А каждой женщине известно с детства: если и есть что-то, что непременно должно быть мягким и приятным на ощупь, так это нижнее белье.

Да, ничто так не убивает сексуальный пыл, как небольшая стирка.

Я оставляю Малдера с его телевизионной Люси и следую в ванную. Там сгребаю грязные полотенца и несу их в спальню, бросая партию в корзину. Туда же отправляется еще несколько вещей. Все, я готова ехать. Корзина полностью загружена. На секунду я задумываюсь, возможно, стоит сменить постельное белье, но решаю оставить его в покое. Свежевыстиранные простыни не будут пахнуть Малдером, так что они мне пока не нужны. А слабый голосок в голове, пищащий о том, что лучше бы постирать это белье и не искушать судьбу, я просто-напросто игнорирую.

Перед выходом достаю большую бутыль моющего средства (с защитой цвета) и кондиционер из шкафа в прихожей, закрывая дверь ногой. Видимо, этот звук наконец-то выводит Малдера из его ступора на диване. Он внимательно смотрит на меня, когда я вхожу в гостиную.

―Что происходит? – хрипло вопрошает он.

―Стирка, - выпаливаю.

От неожиданности Малдер садится.
― Но сейчас середина ночи, - он оглядывает мой прикид. ―Ты собираешься на улицу?

― Кто стирает белье в десять часов вечера? - Малдер переводит взгляд с меня на телевизор, потом на покрывало на своих коленях. Кажется, он слегка смущен, как будто не знает, что делать дальше.

Пора вывести его из замешательства.
―Я скоро вернусь, - обещаю я, подходя к столику, чтобы взять кошелек и ключи.

― Но … постой, - он пытается прочистить горло и морщится от боли.
Ясно: без объяснений мне не уйти, поэтому я рассказываю о сломанном оборудовании в прачечной, о том, что все никак не могла сообщить об этом моему домовладельцу, и о том, что прачечная неподалеку – это единственное место, где я могу нормально постирать белье.

― Ты могла бы пойти в мою прачечную, - предлагает в ответ Малдер, беря стакан с водой со столика и делая глоток. Потом вытерает рот тыльной стороной ладони.― Почему бы тебе так не сделать?

Почему мне так не сделать?
―Мне это и в голову не приходило, - бормочу я, и это чистая правда.
Но сейчас, когда возник этот вопрос, я удивлена, почему раньше не думала о том, чтобы устроить стирку в прачечной Малдера. Возможно, все дело в том, что есть что-то интимное в стирке нижнего белья там, где стирает свое нижнее белье Малдер, но все же идея перенести мою стирку к нему домой…

Наверное, я слишком зациклена на мелочах.

Внезапно я замечаю, что он запихивает вещи в свою сумку, и понимаю, что Малдер собирается пойти со мной.

― У тебя есть вещи, которые нужно постирать? – черт бы побрал эти нотки отчаяния в моем голосе. ― Я могла бы… - я направляюсь к дивану и ставлю корзину с бельем прямо перед своим напарником.

В глазах Малдера – искорки веселья.
― Скалли, ты хочешь постирать мое нижнее белье? Для меня?

ДА. Нет. Нет, мне просто нужно отделаться от него... весь смысл этой поздней стирки в том, чтобы быть подальше от Малдера.

― Я ... нет никакого смысла идти вдвоем, - бормочу я.

― Почему бы и нет? Мне тоже не мешало бы устроить стирку, вместе нам будет веселей, - разумно заявляет он.― Кроме того, ты и так уже загрузила под завязку свою корзину.
Что я могу на это сказать? Видимо, он уже настроился, чтобы пойти, и у меня нет никакой веской причины препятствовать ему - ну ладно, никакой веской причины, о которой я бы могла ему рассказать. Нет речи о том, чтобы поведать Фоксу Малдеру об истинных мотивах моих действий. А любая попытка отговорить его идти сейчас со мной только вызовет подозрения.
― Ладно, - вздыхаю я, сдаваясь.

Мне кажется, что я напрасно беспокоюсь. Мы же идем в прачечную, ради всего святого, более неромантичного и скучного места просто не придумать. И если взгляд на Малдера в этом мрачном месте убьет все мои запретные желания, то сегодня это как раз то, что мне нужно. Так что наш совместный поход может обернуться скрытым благословением.
*~*~*~*~*~*

Продолжение следует...