- Сэр? – окликнул его Колтон с опасением в голосе.
- Колтон, я предоставил Вам Малдера, потому что Вы пока не сдвинулись с мертвой точки в расследовании по этому делу Монументмена.
- Да, сэр, и я очень благодарен.
- Так покажите это, черт возьми!!!
Колтон, казалось, смутился и Скиннер продолжил:
- Я знаю, что для Вас это первое большое расследование в качестве Начальника Сектора. И я знаю под давлением какой ответственности Вы находитесь. Но одна из Ваших обязанностей – одна из Ваших ГЛАВНЕЙШИХ обязанностей – заботиться о членах своей команды.
Лицо Тома Колтона вспыхнуло в гневе:
- Я не знал, что в мои обязанности входит кормление с ложечки взрослого человека. Может быть, мне еще прижать его голову к своему плечу и похлопать по спинке, чтобы он срыгнул?
Скинер взял секундный тайм-аут, чтобы сделать глубокий вдох и очистить мысли, иначе он мог взорваться.
-Послушайте, Колтон, когда Малдер работает над делом подобным этому, единственная цель его жизни - единственная гребаная причина для его существования - состоит в том, чтобы думать как преступник. Он так сильно сосредотачивается на этом, что иногда забывает о том, кто он. Забывает то, ЧЕМ он является; что он только человек, из плоти и крови, которому необходимо есть и спать, а время от времени и принимать душ. Вы понимаете?
- Значит я должен охотится за серийным преступником, похитившим уже восемь детей и, одновременно, нянчить Малдера?
- Да. – просто ответил Скиннер, не поддавшись на искус раздражения.
Колтон скривил лицо и фыркнул, выказывая свое неудовольствие, но в конце концов сломался под устойчивым пристальным взглядом Скиннера.
- Ну хорошо, ладно! Господи!
Скиннер вышел без дальнейших коментариев.

Позже, в беседе со Скалли о состоянии Малдера, он смягчил акценты, говоря, что Малдер был «очень увлечен расследованием».
- Почему бы Вам самой не подняться и не поговорить с ним, агент Скалли? Я уверен, что Малдер был бы очень рад Вас видеть.
Скалли с горечью подумала, что она скорей всего будет последним человеком, которого Малдер хотел бы увидеть. Но даже если бы это и было не так, и если бы она навестила его, она понятия не имела, что сказать ему... Она конечно, беспокоилась о нем, но в то же время, все еще сердилась на то как он отреагировал на..., ну вообщем, он сам догадался о том, что произошло... И то, что он, очевидно, действительно собирался, оставить ее в офисе и, если бы Скиннер не вмешался, улететь в Спокан в одиночестве...
Скиннер был удивлен сбивчивым ответом, отведшей глаза в сторону, Даны Скалли:
- Мм, я уверена, что сейчас он слишком занят, сэр. Впрочем, как и я. – сказала она, поглядывая на наручные часы. – На самом деле мне уже пора идти...
Скиннер наблюдал, как она вышла и вздохнул. Потом спохватился и покачал головой. Он был Помощником Директора в ФБ – гребанном – Р. Так почему же, иногда, у него возникало ощущение, что он преподавал в начальной школе? Гребаный Малдер! Ну и что, что он снял носки и похудел на несколько килограммов? Он уже большой мальчик – пусть научиться сам постоять за себя в сражениях с этим хорьком Колтоном. И если у Скалли была любовная ссора со своим подвальным другом, почему он должен был даже думать об этом? Иногда он очень скучал по Вьетнаму, где единственной политикой офиса была перекличка тех, кто наутро был все еще жив. Уолтер Скиннер, без приветствия, свирепо пронесся мимо своего секретаря, с силой захлопнув за собой дверь кабинета. И когда, через пару дней он остыл и подумал, что возможно, действительно пришло время справиться о Малдере; Малдер, Колтон и остальная часть команды, работающей над делом Монументмена уже уехали в Алабаму...

Вот уже много дней, с тех самых пор, как он проснулся в пустой кровати, все еще пахнущей Даной Скалли, его не покидала тайная, захватывающая идея рассказать Малдеру. Он не знал спал ли Малдер с Даной тоже, или только хотел этого. В любом случае, таким образом Колтон сквитался бы с ним за тот скандал с профилем.

Ведь если бы Малдер тогда не поднял шума, Дана продолжила бы с ним встречаться, в этом Колтон был уверен.

Они позавтракали в ресторане, отлично провели время; они оба красивы и у них много общего. На взгляд Тома Колтона, еще бутылочка красного и они бы уже выбирали свадебный сервиз.
Но тут Юродивый Малдер, как ребенок заныл о своем драгоценном профиле и, внезапно, Дана приняла его сторону, вместо того, чтобы поддержать Тома, и прежде, чем он узнал об этом, Том Колтон был отодвинут в сторону, а Дана Скалли вернулась в подвальный офис вместе с этим носатым ублюдком, словно у нее могло быть там какое-то будущее.

У Колтона были с тех пор другие женщины. Другие подруги. Одной из них он даже собирался сделать предложение, до того, как выяснилось, что она была еврейкой.

Но ни одна из них не произвела на него такого глубокого впечатления, как Дана Скалли. И уж, конечно, теперь, после того, как он переспал с ней и обнаружил все о чем мог только мечтать и даже больше, он вовсе не хотел расставаться с ней.

Тем более, что таким образом он убивал сразу двух зайцев: получал Дану и мстил Малдеру.

Колтон знал, что Малдер любил Дану. Как мог он не любить ее? Он также знал, что Малдер, после всех этих лет совместной работы с ней, в значительной степени считал ее своей собственностью.
«Больше нет, приятель», - про себя усмехался Колтон. Да, они с Даной не спали вместе с того самого первого раза, но это только потому, что он вынужден был уехать из Вашингтона, и абсолютно точно, что как только он вернется, они обязательно снова будут близки.

Идея увести Дану у Малдера из-под носа, была настолько заманчивой, что Колтон даже возбудился.

Но самым классным во всем этом было то, что в то же самое время Малдер помогал ему раскрыть преступление, работая под его началом на деле Монументмена.

О, да, это был совершенный план.

Колтон перевел дух. Малдер говорил не о Дане.

Глаза Малдера запали в темные провалы глазниц, щеки покрывала щетина двухдневной давности и он выглядел на пару килограмм легче, чем на прошлой неделе, но вся его энергия и внимание были направлены на расследование.

- Да, - ответил Колтон – точно такие же были найдены и на месте остальных похищений.

Малдер медленно кивнул и огляделся по сторонам. Его волосы были влажны от дождя, а мокрая сорочка прилипла к спине. Колтон все больше склонялся к мысли о смирительной рубашке. Было еще не холодно, а утро выдалось и просто жарким, но у человека не хватало здравого смысла даже на то, чтобы хотя бы накинуть пиджак, пока идет дождь!

Колтон заметил, как по телу Малдера пробежала дрожь.

- И в других автомобилях разбиты окна...
- Это никак не связано. – сказал Колтон – Мелкий вандализм.
- Подобный вандализм наблюдался на месте, по крайней мере, двух других аналогичных похищений. Нечего сказать, отличное совпадение.

Колтон пожал плечами.

- Это уединенные автомобильные стоянки. Здесь просто рай для хулиганов и воришек. – возразил он.
- Я так не думаю – размышлял вслух Малдер.

Тон его голоса не нес конфронтации, но Колтон все равно ощетинился, заметив, что остальные члены команды, повернулись и слушали Малдера.

- Я имею в виду, зачем хулиганам ехать пятнадцать километров по разбитой дороге, только для того, чтобы разбить несколько окон? Почему не пойти в близлежащий парк, со множеством киосков, безлюдных аллей и обязательной стоянкой для машин поблизости? И, если мне не изменяет память, из этих автомобилей с разбитыми окнами, ни разу ничего не пропало.

- Таким образом, Малдер, Вы утверждаете, что похититель, схватив ребенка, вдруг, решил потратить драгоценное время, необходимое ему для бегства на то, чтобы разбить несколько автомобильных окон, просто потому, что ему это ни с того, ни с сего взбрело в голову? Вернитесь к реальности!

Малдер на мгновение встретился глазами с Колтоном и тут же отвел свой пристальный взгляд. Но, не раньше, чем Колтон прочел сквозившее там презрение, что заставило Руководителя Сектора испытать сильнейшее желание, схватить Малдера за грудки и прошипеть ему в лицо всю правду.
Однако, Колтон хотел дождаться более подходящего момента, когда ситуация будет полностью под его контролем, перед тем, как он увидит крушение мира Фокса Малдера. И этот момент не наступит, до тех пор, пока Малдер сможет принести хоть какую-то пользу расследованию. А до тех пор Колтону нужно запастить терпением и держать себя в руках.

- А знаете, эти памятники не имеют даже республиканского значения.
- Что? – раздраженно бросил Колтон.
- Крейсер Алабама, Форт Морган, Батл Крик. Эти местные достопримечательности являются скорей географическими ориентирами, чем памятниками.
- И, что из этого?
- Да, ничего, - пожал плечами Малдер. – Просто подумал, что Ориентирмен - звучит совсем не так солидно, как Монументмен.

Колтон ничего не ответил на это, наблюдая, как Малдер осматривает очередное окно Вольво Эрика Эпплгейта.

- Кто-нибудь взял показания у владельцев машин с разбитыми стеклами?
- Показания о чем?

Малдер моргнул, смахивая дождевые капли со своих ресниц.

- О том, чем эти машины могли бы привлечь внимание вандалов.

- Малдер, - сердито начал Колтон, но потом несколько смягчил свой тон – не кажется ли Вам, что то, что 13-летняя девочка была похищена из этого автомобиля, немного важнее, чем то, что возможно было взято, откуда-то еще?

Но Малдер только хмуро глядел на него, словно Колтон предложил ему на выбор два абсолютно равноценных варианта. Взгляд агента стал рассредоточенным и устремился прочь в середину нигде...

- Я думаю, я поговорю с ними.

Колтон немедленно вернулся к настоящему.

-Что?
- Остальные автовладельцы. Я поговорю с ними.
- Малдер, их показания уже записаны, а автомобили осмотрены судмедэкспертами. Никаких отпечатков пальцев, ничего не пропало, никто из них ничего не видел.
- Хорошо. – сказал Малдер. – Я пойду узнаю номера их телефонов.
И он направился к трейлеру, оставляя Тома Колтона отсчитывать секунды до того моменнта, когда он сможет навсегда выбить из Фокса Малдера все его высокомерие....

В команде следователей появился новенький. Интересно, кто он. Высокий и худощавый, в одной только влажной белой рубашке, он кажется ослабленным. Даже в бинокль, судя по языку тела, я вижу, что Колтон не любит новичка.

Но тогда зачем приводить его с собой?

Я видел отца девочки. Рыдающим.

Он ДОЛЖЕН, мать его, рыдать! Он – позорит всех нас.

Мне жаль, что я не могу побыть здесь подольше, но у меня есть неотложные дела дома.

***
Малдер был опустошен. И у него болел живот. Настолько, что он не мог есть.

Это не было пустотой недельной голодовки, это походило на потерю части тела. Он спрашивал себя, чувствовал ли Крайчек точно так же свою утраченную руку? Причиняло ли ему это такую же боль, как Малдеру потеря Даны Скалли?
Он часто чувствовал себя потерянным без Скалли, но всегда оставалась надежда, что это было временно. Как, пока она делала вскрытие в морге, или он смотрел порно у себя дома, или – если это продолжалось больше двенадцати часов – когда она уезжала повидаться с матерью, на выходные, либо в отпуск...

- Значит, даже если машина застрахована, нам вряд ли это оплатят? Да, Агент Малдер?
- Не могу сказать Вам, мэм, условия страхования вне юрисдикции ФБР.

Женщина говорила об отверстии, пробитом в заднем окне Форда Таурус 94 года, уже имевшем довольно приличную вмятину на заднем бампере. Отверстие было не больше мячика для пинг-понга, с непрозрачными, покрытыми трещинами краями.

- Я оставила набор для вышивания крестом на заднем сидении, но его никто не тронул, разве Вам не кажется это странным?
- Возможно, хулиганы не любят вышивку, мэм.

Госпожа Поль обдумала это предположение.
- Возможно, - кивнула она.

Малдер включил фонарик и направил луч света на пробоину. Машина стояла на улице, но несмотря на дневное время суток , свинцовые тучи плотно закрывали солнце, погружая окружающий мир в сумерки и угрожая пролиться новым теплым дождем.

Малдер заметил что-то, прилипшее к краю отверстия, и осторожно вытащил темный спутанный комочек, на поверку оказавшийся несколькими короткими черными волосками, подцепив его пальцами.

- Судмедэксперты брали какие-нибудь образцы волос из вашей машины?
- Я видела, что они сняли только отпечатки пальцев.- ответила госпожа Поль, возбужденная находкой Малдера. – Вы думаете, что это может оказаться волосами преступников?
- Может.

Вдруг ее лицо упало.
- О, я только что поняла. Это принадлежит Рискеру.
- Рискеру?
- Да, нашему псу, паттердейл-терьеру. Я только что вспомнила, что этим утром в машине был Рискер. Мы взяли его с собой, чтобы погулять с ним, но забыли поводок, а он такой активный. Понимаете, мы не можем просто так выпускать его, он мог бы подраться. Не потому, что он невоспитан, агент Малдер. Рискер – домашняя собака, но без поводка и ... просто он – терьер, Вы меня понимаете? Алан сейчас выгуливает его. Бьюсь об заклад, он сожалеет, что не сделал этого раньше, когда светило солнце!
- Да, мэм. – кивнул Малдер.

Госпожа Поль была единственным, живущим поблизости, владельцем поврежденного автомобиля. Малдер пытался связаться с остальными по сотовому, но перехватил только Ренди Анвуда, в окне задней двери грузового Доджа которого, была похожая пробоина. На вопрос Малдера, пропало ли что-нибудь из машины, Ренди ответил:
- Я уже сказал полицейским. Нет, ничего не пропало. Это было маленькое отверстие, проделавшее, тем не менее, большую дыру в моем гребанном кармане.
- А какая была погода, когда Ваша машина стояла на парковке?
- А какая, черт возьми, разница?

Малдер ответил: «Возможно, никакой», и Анвуд проворчал:
- Теплая.

- У Вас в автомобиле была собака, господин Анвуд?
- Господи! Что это, как не пустая трата времени? Разве Вы, не должны заниматься поиском некоего несчастного ребенка?
- Так была или нет?
- Две. Немецкие овчарки. Ну и что?

Малдер пожал плечами и поблагодарил мужчину.

Он не смог дозвониться до остальных автовладельцев. В автомобиле он достал файл с документами и еще раз просмотрел их показания. Ни один не упомянул о собаках, оставленных в машинах.

Малдер вздохнул и вздрогнул, отлепляя насквозь промокшую рубашку от своей влажной кожи. Откинув голову он закрыл глаза. Но увидев, как Том Колтон целует Скалли, быстро распахнул их снова и потянулся к холодильнику за очередной банкой колы. Лучше вообще было не закрывать глаз, плевать, что кола разъедает его пустой желудок, словно серная кислота...

Раз в день Том Колтон вызывал Дану Скалли. Что безумно ее раздражало, но чем она пользовалась, чтобы разузнать как дела у Малдера.
- Что ты подразумеваешь под: «как у него дела»?
- С расследованием, - поспешно добавила она.
- Не очень. Он только бродит вокруг, присматривается и задает странные вопросы.
- Что за странные вопросы?
- Неважно, почему мы говорим о Малдере? Я хочу говорить о тебе!
Ей хотелось потребовать Малдера к телефону. Ей хотелось сказать Тому Колтону, чтобы тот отослал Малдера домой, если он так плохо выполняет свои проклятые обязанности. Но по раздраженному тону Колтона, она поняла, что чем больше интереса выкажет в Малдере, тем сильней Колтон усложнит его жизнь. Скалли не сомневалась, что Малдер не бережет себя; она должна была сделать все, что могла, учитывая расстояние.
- Я просто интересуюсь, насколько успешно развивается расследование, - сказала она успокоительно. – Это дело кажется очень трудным.
И тут Колтона прорвало. Некоторое время он нес всякий вздор, рассказывая ей обо всех уликах и предположениях, которые у них были, но ни к чему не привели, оказавшись тупиком. Он, очевидно, связывал все свои надежды с тем, что Малдер ему поможет, но пока этого не происходило.
- Я так по тебе тоскую,- наконец проскулил Колтон, переполняясь жалостью к самому себе.
- Прости Том, мне пора, - ответила Скалли.
- Я позвоню тебе завтра, - сказал он.
- Хорошо, - согласилась она. Ей нужно было лучше подготовить свои завтрашние вопросы, чтобы получить больше деталей о Малдере.

Скалли все еще боролась. Так прошла неделя. В конце концов она сломалась и попросила Колтона позвать Малдера к телефону, сказав, что ей нужно переговорить с ним об очередном деле из секретных материалов. Но когда ему передали трубку, Малдер отказался с ней разговаривать! Неведение Скалли позволило ей преодолеть страх, гнев и беспокойство, но в тот момент все эти чувства вновь вернулись к ней, нахлынув и сокрушив, как цунами. Малдер не хотел с ней разговаривать. Такого никогда не случалось. Она не могла и предположить, что это когда-нибудь случиться.
Скалли ушла домой тем вечером, окутанная пеленой беспросветной депрессии. Она никогда раньше не впадала в подобное состояние, но легко узнала признаки, описанные в учебниках. Из-за отсутствия личного опыта борьбы с депрессией, Скалли не могла знать, насколько далеко все может зайти и, поэтому чувствовала себя разбитой и угнетенной от опасения, что пелена никогда не рассеется и она никогда больше не увидит свет в конце тоннеля. Что было очень утомительно и совершенно ужасно. Подъем с постели на следующее утро и сборы на работу, оказались самыми тяжелыми вещами, которые Дана Скалли делала в своей жизни.

- Ну, главное, что я об этом знаю, а теперь и ты узнаешь! – дразнил он информационную линию Ретроплекса.

- Нет, ты первая, повесь трубку! - настаивал он, обращаясь к своему собственному автоответчику. – Нет, сначала ты!

И каждое слово, обращенное Колтоном к воображаемой Скалли, как кинжал пронзало сердце Малдера. А его живот был, большую часть времени, связан в такой плотный узел, что даже глоток воды, вызывал немедленный прилив желчи к горлу. Даже когда он почувствовал слабость от голода, одна только мысль о еде, вызывала у него рвоту. Ему так страшно хотелось услышать ее голос! Но когда Колтон протянул ему трубку и спросил, не хочет ли он передать привет Дане, Малдер только молча покачал головой. Мысль о том, что она могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы поделиться с ним новостями, находящимися у них с Колтоном на повестке дня, была для него невыносима. Необходимость передать ей свои поздравления и наилучшие пожелания, в присутствии Колтона, была тошнотворной.
Чем дольше он мог притворяться, что ничего не происходит, тем лучше. Вдруг, случилось бы что-нибудь сверхъестественное, и ему никогда не пришлось бы оказаться перед правдой. Ирония ТАКОГО поворота событий не прошла для него незамеченной.

Ночью, в мотеле Лейквью, пока в соседней кровати, Боб Крафт спал мертвецким сном, Малдер вертелся с боку на бок и метался по постели, в попытке не думать о Скалли и Томе Колтоне.
Он отчаянно искал убежище в сосредоточении на деталях расследования.
Лишь проникая все глубже в помыслы похитителя, он находил в себе силу изгнать боль из своего сердца.
Вот так и вышло, что Малдер чувствовал себя более-менее нормально, только когда думал о том, почему ему захотелось бы похитить восьмерых детей, буквально, оторвав их от материнской груди.
Убаюкать его, в краткий прерывистый сон, могла только извращенная колыбельная их испуганных криков, а единственным облегчением стало представлять, как он подкрадывается к ним, одиноко сидящим в машинах...

Через шесть дней после исчезновения Шенди Эплгейт, с автомобильной стоянки в Батл Крике пропал новый ребенок. На сей раз это был мальчик, 9-летний Пит Марш, и Том Колтон снова поменял дислокацию своей команды...

***
- «Вы не любите его» - прочел Малдер на листке бумаги, помещенном в прозрачный пластиковый пакет для сбора улик.

- Это неправда! – взвизгнула Юнис Марш, побелевшими от напряжения руками, цепляясь за футболку своего мужа. Ее лицо опухло и покраснело от слез. – Мы любим его! ОЧЕНЬ любим! Что, черт возьми это значит?
Клинт Марш крепко обнял ее за плечи, когда она рыдая упала ему на грудь, с трудом сдерживая собственные слезы, ради маленькой девочки, вцепившейся в его свободную руку и глядящей на свою мать широко открытыми испуганными глазами.
- Пит напоролся на гвоздь и проткнул ногу, - отчаянно сказал он, - прямо через подметку тенниски.
- Нам нужно было купить ему ботинки, - плакала Юнис, - настоящие туристские ботинки! Не гребаные тенниски!
Малдер пристально смотрел на Клинта, взглядом поощряя его продолжать.
- Я вынул гвоздь, но Питу было больно ходить и я приказал ему вернуться в машину и ждать нас там. Мы не собирались задерживаться больше чем на полчаса, а он – послушный и благоразумный ребенок.
- Ему девять лет!!!- воскликнула Юнис. – Всего девять лет! Ты не должен был посылать его одного к машине! Это ты во всем виноват!
Малдер вздрогнул одновременно с Клинтом Маршем. Будет сын Марша найден или нет, Малдер знал, что эти слова остануться с ним навсегда.
Том Колтон поспешил вмешаться, прошипев:
- Отличный способ успокоить семью потерпевших!
Он оттолкнул Малдера в сторону и забормотал, обращаясь к чете Марш...

Малдер отошел к одной из машин с разбитым окном. В задней части внедорожника виднелись две проволочных клетки. Малдер спросил у ближайшего полицейского, где хозяин автомобиля.
- Я здесь – отозвалась невзрачная женщина, стоящая в нескольких метрах от машины. - Мне можно, наконец, забрать свой автомобиль? Мы спешим на выставку, за участие в которой я уже заплатила...

Малдер перевел взгляд с лица женщины на двух чистопородных гончих собак, которых она держала на привязи...

***
-Собаки? – недоверчиво спросил Колтон.
-Да, - сказал Малдер. – Я думаю, что он любитель собак.
- С чем я его и поздравляю! – сказал Колтон.

Малдер сумел проигнорировать сарказм.

- Я считаю, что он бьет окна, потому что хозяева оставляют собак в автомобилях в жаркие дни - ...
- Господи! – раздраженно, словно Малдер был ребенком, испачкавшим мороженным салон его автомобиля, воскликнул Колтон.

Но Малдер с нажимом продолжил:
...- и я считаю, что он забирает детей по той же самой причине. Ему кажется, что они брошены, что о них не заботятся должным образом. Я думаю, он живет в пределах часа езды отсюда, он не захотел бы держать детей в своем багажнике дольше. Свой следующий удар он нанесет на крупной автостоянке в радиусе приблизительно 80 километров отсюда.Это случится в середине недели, когда вокруг будет не слишком много людей, а день снова выдастся жарким.

- Почему? – спросил смущенный Колтон.
- Потому что, так он сможет заодно помочь собакам, запертым в автомобилях.

Колтон рассмеялся.
- Я так доволен, что Вы с нами, Малдер, - наконец фыркнул он, - От Вас так много гребаного толку!

Малдер вспыхнул:

- Вы сами попросили меня составить профиль похитителя. Этим я и занимаюсь!

Головы остальных повернулись в их сторону, как только разговор пошел на повышенных тонах.

- Вы, Малдер, занимаетесь тем, что впустую тратите мое гребанное время. Я выташил Вас из подвала на свет Божий, чтобы дать последний шанс вновь стать настоящим агентом ФБР, а не гребаным клоуном. Но Вы спускаете в унитаз все мои старания, вместе с остальной частью своей карьеры! И называйте меня СЭР, когда обращаетесь ко мне, черт возьми!

Малдер проглотил всю оставшуюся у него гордость. Он был уверен в своей правоте. Он должен был заставить Тома Колтона увидеть это, даже если ему самому пришлось бы унизиться.

- Хорошо сэр, - сказал Малдер стараясь быть нейтральным. – Похититель думает, что способен позаботься об этих детях лучше, чем их родители. Для нас это хорошие новости. Я думаю, это значит, что дети могли бы быть все еще живы.

- И где Вы думаете он держит их живыми, Малдер? Девятерых детей! В своей холостяцкой однокомнатной квартире?
- Я не знаю, - ответил Малдер. – Он собачник. Возможно у него есть ферма? Может быть в конурах?

Малдер знал, что после этих слов потерял Тома Колтона. Колтон посмотрел на него как на дерьмо на своем ботинке, потом горько засмеялся:
- Черт подери, Малдер. Я стараюсь оказать Вам услугу. Ради Даны. И вот как Вы нас благодарите!

Слово «нас» окончательно уничтожило Малдера. Мысль о том, что Том Колтон и Скалли были «нами», когда, после всех этих лет они все еще оставались только «Малдер и Скалли»...

Малдер размахнулся и дал Колтону по челюсти. Колтон качнулся назад и неистово набросился на Малдера, ударив его плечом в солнечное сплетение, сбив с ног и упав вместе с ним на пыльный гравий. Но, Малдер прекратил бороться, нанеся единственный удар, в который вложил, казалось, всю оставшуюся у него энергию. Он даже не попытался предотвратить свое падение, сильно ударившись головой о землю и на какое-то время потеряв ориентацию, в то время, как гораздо более тяжелый Том Колтон сидел у него на груди и наносил свои лучшие удары...

На прошлой неделе Боб заметил ухудшение здоровья Малдера, что заставило его чувствовать себя по-отечески. «Или как голубой» - криво усмехнулся он про себя.

Так или наче, но Боб понял, что Малдер вступил на путь прямого самоуничтожения.

Жена Боба Крафта перестала есть, прежде чем умерла от рака. После трех лет борьбы, в Кэтлин что-то надломилось. Он понимал, что она делала и даже соглашался с ней на некотором уровне, но никогда не переставал надеяться, что она передумает; никогда не оставлял попыток соблазнить ее.
Но все было бесполезно. Голодание ускорило развитие болезни в ее ослабленном теле и она сгорела за месяц, галлюцинируя и, под конец, превратившись в собственную тень.

Малдер был хрупок и до присоединения к команде.
Замеченная Бобом Крафтом возбужденная энергия, сказала ему о том, что с парнем уже было что-то не так, еще до того, как они начали. И как только на выезде они оказались соседями по-комнате, беспокойная манера его сна, только подтвердила это. Несколько раз Боб Крафт просыпался от бормотания Малдера, разговаривавшего во сне, или от хнычущих всхлипов, словно у него что-то болело.
Иногда Боб, сбитый с толку пробуждением от чудовищного крика, резко садился в темноте и обнаруживал Малдера сидящим спиной к нему на краю своей постели, с головой низко опущенной на руки и с сотрясающимися в беззвучных рыданиях плечами. Боб Крафт бесшумно ложился и притворялся спящим. Он едва знал Малдера и не собирался распрашивать его о кошмарах настолько ужасных, что они заставляли плакать взрослого мужчину.

Но когда он увидел, что Малдер, как и Кэтлин, морит себя голодом, Боб не смог остаться в стороне. Он не хотел походить на Ангела- Хранителя Малдера, но пытался поощрить соседа по комнате есть, как бы невзначай, оставляя пищу возле его кровати. Ничего особеного, просто печенье, гамбургер и леденцы. Поначалу, один-два раза, он находил обертки от леденцов или замечал, что половина гамбургера была съедена. Плюс Малдер постоянно грыз проклятые семечки. Но за последние четыре дня Боб Крафт не видел, чтобы что-нибудь касалось губ Малдера, кроме колы, кофе и воды.

Поэтому он не был удивлен, исходом рукопашной схватки Малдера с Колтоном. Боб видел удар Малдера, после которого тот внезапно упал на землю, даже прежде, чем Колтон набросился на него. Не говоря уже о том, что даже в лучшие времена Колтон был хоть и короче, но значительно тяжелее Малдера.

Боб Крафт был тем, кто вмешался, прежде чем ситуация стала безобразной, окончательно выйдя из-под контроля. Он перехватив руку Колтона после нескольких первых ударов и помог ему подняться на ноги. Затем Боб обернулся к Малдеру, лежащему, ошеломленно моргая, на земле, с ничего не выражающим лицом, и, кажется, совершенно не беспокоящемуся о разбитых в кровь губах и безобразном кровоподтеке, который начал формироваться вокруг его левого глаза. Крафт потянул его за руку и был поражен легкостью, с которой ему удалось поставить высокого мужчину на его нетвердые ноги.

Боб отвез Малдера в мотель, и после бессонной ночи, проведенной в борьбе с остатками лояльности к Колтону, позвонил в Вашингтон, Помощнику директора Скиннеру...