Малдер почти рассмеялся от облегчения, увидев рваную рану, начинающуюся на его левом бедре и тянущуюся направо, поперек живота, к паху.
Рана чертовски болела и из нее сочилась темная кровь, но кому какое дело, счастливо думал Малдер – ведь она была всего на пару дюймов выше основания его члена! Он даже больше оттянул трусы, чтобы убедиться, что все в порядке и довольно усмехнулся. Да, детка!

-Эй!

Малдер с гримасой боли отпустил резинку трусов, виновато обернулся на зов и увидел на расстоянии пятидесяти метров мужчину, пробирающегося через снег к нему навстречу. Замерзшие пальцы Малдера никак не могли схватить собачку проклятой молнии, поэтому он оставил ширинку в покое, застегнул ремень и привел себя в почти приличный вид. После чего спецагент развернулся в сторону приближающегося мужчины, который теперь находился всего в нескольких метрах от Малдера.
На вид мужчине было около пятидесяти лет, очень коренастый он, казалось, обладал крепким здоровьем и носил клетчатую рубашку, широченный синий свитер поверх нее, летние брюки из хлопчатобумажного твила и ботинки.

-Привет, - голос Малдера звучал неестественно даже для него самого. Как по этикету приветствуют такого же выжившего в авиакатастрофе, посреди засыпанной снегом дикой местности, где вы почти наверняка собирались вместе умереть?

-Привет, - мужчина остановился в нескольких шагах от Малдера, тоже выглядя несколько не в своей тарелке.
-Джордж Блэк. Из Ленсингтона. – он протянул Малдеру руку.

Малдер в ответ подал ему свою красную обмороженную ладонь:
-Фокс Малдер. Из Вашингтона.

Увидев, как распухла рука спецагента, Джордж Блэк, лишь слегка, мягко коснулся ее своими пальцами и, кивнув на пах Малдера, где сквозь серую брючную ткань начинала проступать свежая кровь, спросил:
-Удар ниже пояса?

Малдер заметил смесь тревоги и иронии на его лице и успокоился. У него мелькнула догадка, что с Джорджем будет легко ужиться.
-Выглядит хуже, чем на самом деле. – сказал он.- Всего лишь царапина на бедре.
-Уф!
- Вы меня понимаете!

Они слабо усмехнулись друг другу. Потом Малдер спросил:
- В любом случае, вы не врач? Не так ли?
- Нет. Вы правы, я не врач. Простите. Я – лошадник.
- Я согласился бы и на ветеринара.
- Я сожалею. Ну и ну, мне никогда не приходило в голову, что я настолько бесполезен.

Установилась непринужденная тишина и Малдер понял, что они вообще не вспоминали о катастрофе, но это висело между ними в воздухе. Малдер первым решил разрядить обстановку.

Они автоматически огляделись по сторонам, как будто разрушенный лайнер мог как мираж, внезапно, появиться в воздухе.

-Где Вы считаете мы должны его искать? – у Джорджа был мягкий акцент уроженца штата Кентукки, напомнивший Малдеру о яблочном пироге на кухонном подоконнике. Тон его голоса был размеренным, не резким и не слабым, таким как надо...

Малдер вспомнил проблеск гор, пойманный им с самолета: снег уже оранжевый в лучах садящегося солнца. Сейчас, когда солнце еще виднелось над вершинами, перед тем как окончательно спрятаться за них, Малдер мог в грубом приближении указать направление полета. Конечно, он понятия не имел какие виражи и спирали выделывал самолет за время их стремительного спуска, но оценив возможности в процентном соотношении, решил, что им нужно идти на север. Джордж согласился.

Малдер бросил последний взгляд на свое кресло, в поисках того, что еще можно было спасти и, что могло бы им пригодиться. Ящик предназначенный для хранения спасательного жилета был цел и Малдер, вытащив жилет наружу, надел его через голову.

- Спасение утопающих дело рук самих утопающих?
Малдер усмехнулся:
- Жилет выкрашен люминисцентной оранжевой краской. Что совсем не повредит при наших обстоятельствах. Плюс есть свисток и светоотражающие детали.

Джордж мрачно кивнул.
- Мне не пришло это в голову. Я оставил свой далеко позади.
- Как далеко?
- Речь идет не о том как далеко, а о том как я найду его теперь? Я просто встал и пошел. Я шел и шел, пока не увидел, что Вы заглядываете в свои штаны, – он кратко рассмеялся и Малдер пожал плечами.

- Неважно, в самолете таких жилетов будет полно. – сказал он, пытаясь стянуть с кресла застегнутый на молнию матерчатый чехол.

Джорджу пришлось помочь ему. Малдер обмотал несколько кусков ткани вокруг рук и головы. Он где-то вычитал, что потеря 90% тепла человеческого тела происходит через голову. Джордж последовал его примеру.

- Ну что ж, - сказал Малдер, – в путь!

Но первый же шаг, сделанный им в сторону от кресла, заставил спецагента вздрогнуть.

- Вы уверены, что можете идти? – спросил Джордж.- По такому глубокому снегу, это будет довольно тяжело.
Малдер снова пожал плечами:
- Я должен. - Это было все что он мог сказать, потому что понимал, это было все, что он мог сделать.
Малдер подворачивал свои обернутые руки под мышки и они, вместе с Джорджем Блэком, ступили в белую мглу...

Они продвигались медленно.

Рана на бедре быстро утомляла Малдера, несмотря на его первоначальное ликование, когда, сняв штаны, ему не пришлось обнаружить, что он лишился своего члена. Это рана находилась в самом худшем месте для попыток идти/плестись/шатаясь продираться через почти метровый слой порошкообразного снега. Поднимать ноги было не слишком тяжело, но опускать их вниз и переносить с одной на другую вес тела – довольно болезненно, а выдергивать из снега для следующего шага – просто адски больно. Малдер, чтобы уменьшить нагрузку на ноги, старался идти след в след за Джорджем, но трудно делать длинные шаги, согнувшись почти пополам. По крайней мере усилие заставило его кровь быстрей бежать по жилам к самым отдаленным частям тела, хотя руки все еще оставались красными и оцепенелыми.

- Вы в порядке? – Джордж с волнением оглянулся назад на Малдера.

Малдер кивнул и, нагнав Джорджа, остановился, благодарный за передышку. Джордж подбородком указал на его пах и сказал не меняя интонации:

-Снова кровит.

Малдер видел, что Джордж прав. Черт побери! Конечно, движение не давало возможности крови свернуться, и рана не затягивалась. Малдер неловко зачерпнул пригоршню снега, как делал это уже трижды за последний час, и приложил его к ране, надеясь хоть как-то ослабить боль. Он так и не смог застегнуть молнию, но по-крайней мере открытая ширинка обеспечивала ему свободный доступ к поврежденному бедру. Он надеялся, что используемый им снег был таким чистым, как казался. Джордж должно быть прочел его мысли, потому что сказал:

- Не берите желтый!

Малдер слабо улыбнулся этой попытке Джорджа пошутить, и сунул новую пригоршню снега себе в штаны. Если бы его скрючившийся от холода член, когда- нибудь снова показался из своей зимней берлоги, это оказалось бы настоящим чудом!

- У Вас есть кто-то на самолете?

Малдер кивнул. Он хотел сказать, что это была: «спецагент ФБР, мой партнер, Дана Скалли, мы летели в Джуно работать», но как только открыл рот, его язык онемел, горло перехватило от боли, а глаза так защипало, что все, что он смог сделать, это молча кивнуть. Джордж, не смущаясь, сочувственно похлопал его по плечу.

- А у Вас? – Малдер предпринял отчаянное усилие сдержать эмоции; они с Джорджем должны были поддерживать друг друга. Малдер научился у Скалли, что это была улица с двухсторонним движением, но годы работы в одиночестве свидетельствовали о том, что иногда это все еще было для него трудно.

Джордж кивнул:
- Мой сын, Ричи. Ему 22.
- Он – лошадник? – Малдер использовал сленг Джорджа, хотя знал о лошадях только то, что один конец кусает, а другой лягает.
- Нет, он полицейский. – в голосе Джорджа явственно сквозила гордость.
- Рад за него. – сказал Малдер, а про себя добавил: «только бы мы смогли отыскать их живыми» . Он не сказал этого вслух, но знал, что они оба об этом подумали об этом.

Чтобы заполнить неловкую тишину, оставленную недосказанными словами, они обернулись на запад, туда, где сорок минут назад исчезло солнце. Тени погрузили их мир в странную синеву и температура резко упала.

- Тогда нам нужно спешить.- сказал Малдер, как будто они встретились на улице в Вашингтоне и должны были успеть в супермаркет до закрытия. Малдер знал, что Джордж сам не стал бы подгонять его, но подгонять самого себя было так тяжело. Ему хотелось упасть лицом в снег и уснуть. Каждый раз, когда его нога взламывала нетронутую белую целину, он вспоминал о том, каким мягким и уютным был снег. Конечно, снег был холодным, но не менее холодным, чем сам Малдер, верно? Вот бы прилечь хоть на минутку, секунду, долю секунды... Идея была настолько соблазнительна, что Малдер испугался самого себя. Так просто. И кто смог бы его обвинить? Уж, конечно, не Джордж, выглядевший измотанным уже после часа пешего туризма...

- Давайте, дойдем до той скалы.
- А как же самолет?
- Если станет так темно, как я думаю, то идти дальше будет опасно. Если же предположить, что мы остановимся на тех камнях, они, по-крайней мере, послужат нам хоть каким-то убежищем от снега, и мы всегда сможем начать двигаться дальше, если лунного света окажется достаточно, чтобы видеть, куда мы идем.

Джордж кивнул. Без досады, без каких-нибудь споров за доминирование. Он увидел логику в словах Малдера и просто принял ее. Вот уже в десятый раз, с момента встречи, Малдер возблагодарил судьбу, которая послала ему Джорджа. В этот момент, он предпочел бы ночевать на горе с Джорджем, чем с кем –бы то ни было, даже с Джинджер Линн (известная порнозвезда). Он предпочел бы Джорджа всем остальным. Всем остальным, кроме Скалли.

Память о ней заставляла Малдера двигаться дальше, и Джордж поплелся за ним.

Нависшие камни образовали естественный грот, и мужчины уселись, прижавшись друг к другу плечами. Было слышно только клацанье их зубов и рваное дыхание.

Скала под ними была холодна, но свободна от снега и более-менее суха. Малдер бросил завистливый взгляд на свитер Джорджа. Связанный, по всей видимости, вручную, большой и пушистый, он казался теплым как печка. И хотя Малдер видел, что Джорджу все равно было холодно, он подумал, что, пожалуй, его собрат по несчастью выиграет в споре : «кто быстрей отморозит задницу одевшись не по-сезону». Его собственная сорочка, черт возьми, только отсутсвием узора из пальмовых веток отличалась от гребаной гавайской рубашки!

И снова, словно услышав мысли Малдера, Джордж стал стягивать свой свитер.
- Что Вы делаете?! Вы сошли с ума?
- Нет, - Джородж улыбнулся.- Этот свитер связала для меня жена. Но черт возьми, она не смогла бы придерживаться схемы вязания, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Посмотрите только какого размера получился этот свитер. Теперь, Вы длинный и тощий, а я плотный и, как она называет это, «коренастый», так что, думаю, вдвоем мы как говорится, будем размером со среднего наездника из Кентукки. – говоря, Джордж, помог Малдеру надеть свитер, после чего, растянув ворот просунул туда и свою собственную голову.

Малдер искренне смеялся, пока боль в боку, не заставила его умолкнуть со страдальческой гримасой. Ворот и вправду был огромен. Их головы даже не соприкасались. Малдер продел правую руку в один рукав и Джордж просунул свою левую руку в другой. У него тоже начался приступ смеха. Внезапно, Малдер почувствовал себя намного лучше; свитер был настоящим подарком судьбы. Плюс, Малдер мог чувствовать, дополнительный приток тепла в том месте, где бок Джорджа прижимался к его груди. Когда-то он шутя сказал Скалли, что лучшим способом сохранить тепло, было забраться вдвоем голыми в спальный мешок. Малдер часто вспоминал о той ночи, и о том, как она обнимала его, заботилась о нем, и даже о том, как она пела. Но, чаще всего, он начинал фантазировать о том, что будет, если они вдвоем окажутся голыми в одном спальном мешке. И кто бы мог подумать, что он закончит проверку своей теории, плотно прижимаясь к пятидесятилетнему фермеру- коневоду, с заснеженными усами и не умеющей вязать женой?

Если бы Малдеру удалось поплотнее подтянуть колени к груди, он пожалуй, смог бы и на них натянуть этот чертов свитер.
Когда последний свет угас, Малдер с усмешкой взглянул на Джорджа:

- Мне кажется, Джордж, я люблю Вашу жену.
- Спасибо, сынок. Я тоже.

Тогда они поплотней придвинулись друг к другу и уснули...

Малдер проснулся едва рассвело. Ни разу в жизни ему не было так холодно. Он очень замерз и его живот непрерывно урчал. Он попробовал вытянуться и достать немного снега, чтобы смочить пересохшие губы, но его правая рука окоченела и не слушалась.
Малдер также заметил, что перестал дрожать. Он понял: это означало, что у его тела больше не было энергии, для поддержания необходимой температуры. Ему необходимо было встать и двигаться.

Малдер попытался выпутаться из огромного свитера Джорджа, не нарушая покоя своего спящего компаньона, но в конце концов бросил это и, слегка толкнув Джорджа, воскликнул:

- Джордж? Эй, Джордж, мне нужно встать, а не то я умру. – с острой болью припомнились Малдеру все те времена, когда он использовал фразу : «я просто умираю». Он никогда больше не произнес бы этих слов, не подразумевая, то, что они на самом деле означали.

Джордж оставался тихим, и Малдер снова ткнул его под ребра.

- Джордж?

Тишина.

И, внезапно, Малдер понял, что Джордж Блэк умер. Теперь он это почувствовал. Тело Джорджа было таким же холодным, как и скала под его задницей. Человек, голова которого была продета в тот же ворот, что и голова самого Малдера, ночью умер.

Малдер почувствовал, что его сердце разрывается от печали. Джордж никогда не сможет найти своего сына, полицейского Ричи. Он никогда не вернется домой, чтобы рассказать жене, как скверно связанный ею свитер спас жизни двух мужчин на вершине обледенелой горы. Джордж не был лошадником больше...

Малдер не мог поверить, что способен испытывать к Джорджу столь сильные чувства. 24 часа назад спецагент даже не знал о существовании мужчины и вот теперь, его буквально оглушило чувство подавляющей потери. В замешательстве смотрел он на серый утренний снег и никак не мог проглотить комок застрявший в горле, из последних сил сдерживая эмоции. А потом спросил себя: «зачем?» , и рыдал громко и долго. Он понял, что плакал не только о Джордже, а из-за отсроченной реакции на шок, и от страха, что Скалли может быть мертва. Он плакал, пока не иссякли слезы, не чувствуя себя при этом ребенком...

В конце концов Малдер должен был двигаться дальше. Не беспокоясь больше о пробуждении Джорджа, он выскользнул из свитера, после чего стянул его с безжизненного тела. Малдер понимал, что нужно было бы снять с Джорджа и остальную одежду и затем надеть ее на себя, но он не мог заставить себя это сделать.

В конечном счете, он взял только свитер Джорджа и толстые носки. Малдеру потребовалось больше часа, на то, чтобы, сняв собственную обувь, надеть носки Джорджа. Спецагент попробовал примерить и тяжелые ботинки бывшего коневода, но они оказались слишком маленькими, поэтому Малдеру пришлось вновь сунуть ноги в свои туфли. Завязать шнурки он не смог.

Он аккуратно поставил ботинки Джорджа возле ног покойного и снова вышел в снег, более голодный, холодный и ослабленный от потери крови, чем днем прежде...