|
Изба-читальня: "Двенадцать обрядов посвящения"
|
|
| Kena | Дата: Среда, 2012-08-08, 6:21 PM | Сообщение # 121 |
 Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Дом Маргарет Скалли
16 февраля 1998 года
8:58
Малдер неторопливо обошел кабинет Уильяма Скалли, отметив про себя простую, суровую обстановку комнаты. Две из четырех стен занимали книжные шкафы, а напротив окна стоял видавший виды, но крепкий письменный стол из красного дерева и два шкафчика с картотекой. На секунду Малдеру показалось, что он вернулся в свой старый дом в Чилмарке, в кабинет отца. Обстановка там была более изысканной, но в атмосфере превалировала такая же утилитарная строгость. У Билла Малдера и Уильяма Скалли было очень много общего.
Что еще, помимо любви к аскетичному декору?
Малдер заверил миссис Скалли, что нисколько не сомневался в чести и достоинстве Уильяма Скалли и в общем и целом не соврал.
Но он столько видел, столько раз разочаровывался, что уже не мог доверять никому безоговорочно.
Кроме Скалли.
Малдер украдкой взглянул на нее. Напарница, прислонившись к столу, наблюдала, как ее мать отпирает один из шкафов. Со стороны могло показаться, что она спокойна и безмятежна, но Малдер знал Скалли достаточно давно, чтобы сразу заметить морщинки, прорезавшие ее лоб от напряжения, резкие движения груди, свидетельствовавшие об учащенном от волнения дыхании. Она боялась. Страшно боялась, что какая-нибудь находка заставит ее усомниться в уважении и обожании собственного отца.
Малдер завидовал тому, что у нее еще есть иллюзии, которых можно лишиться. От его собственного идеализма не осталось и следа уже много лет назад, а последние открытия, касающиеся предательства его отца, стали последней каплей.
Скалли повернулась к напарнику, на мгновение встретившись с ним глазами, но тут же торопливо отвела взгляд.
- Отец вел дневник, сколько себя помню. – Ее голос казался тихим, безучастным. – Когда я была маленькой, он иногда записывал что-то и спрашивал меня, как правильно пишутся слова. Такая у нас была игра. Обычно он называл простые слова – «бежать» или «вода», но иногда лукаво поглядывал на меня и интересовался, как правильно пишется что-нибудь вроде слова «преломление». – Она тихонько усмехнулась и показала рукой на шерстяной коврик у стола. – Вот тут я училась правописанию, сидя на полу у папы в ногах.
- И даже победила в соревновании по орфографии, когда была в пятом классе, - бросила через плечо Маргарет. Она с силой дернула ручку нижнего ящика, и он открылся. Миссис Скалли вытащила оттуда несколько тонких обтянутых кожей записных книжек. – Это его дневники от начала 60-ых. – Она протянула их Скалли и открыла один из верхних ящиков. – А эти - от 1992 и 1993 годов. – И отдала их Малдеру.
Он взял дневники, вытащил очки из кармана и нацепил их на нос. Усевшись в одно из кожаных кресел у стола, Малдер открыл записную книжку и начал перелистывать страницы, пытаясь отыскать имя своего отца.
- Даже не знаю, получится ли у меня. - Его сосредоточенное чтение прервал голос Скалли. Малдер посмотрел на нее и увидел, что напарница прижала дневник к себе и нахмурилась. – У меня такое ощущение, будто я вмешиваюсь в папину личную жизнь.
Маргарет подошла к дочери и обняла ее за плечи.
- Дана, он был бы рад, если бы эти записи тебе помогли.
Скалли быстро взглянула на Малдера, и он с привычной легкостью прочитал смысл этого взгляда. Напарница ничуть не хуже него понимала, что настало время поискать ответы на кое-какие вопросы, возникшие после прочтения бумаг, хранившихся в сундуке Билла Малдера.
В частности, о том, что случилось с Мелиссой в 1973 году.
Скалли очень не хотелось поднимать эту тему. И не хотелось, чтобы Малдер начинал разговор. Не хотелось даже задумываться об этом. Это нежелание явственно читалось на ее обеспокоенном лице.
Малдер и сам не знал, что делать. Он меньше всего хотел еще сильнее расстраивать миссис Скалли, но, быть может, если им удастся выяснить, что произошло с Мелиссой, то тогда они узнают больше и о случившемся с его сестрой. Вероятно, у него появятся доказательства, и он даже отыщет ее останки. Тогда они с матерью могут отпустить Саманту, дать ей покоиться с миром и продолжать жить дальше.
- Мне нужно ненадолго отлучиться, дорогая, - заговорила Маргарет, прервав молчаливый напряженный диалог между Скалли и Малдером. – Оставайтесь здесь, сколько понадобится. Чувствуйте себя, как дома. В холодильнике есть чай, можно сделать сэндвичи. Я вернусь домой до обеда.
Скалли молчала, пока не услышала, как за матерью захлопнулась дверь, а потом повернулась к Малдеру.
- Мне кажется, все это очень тяжело для мамы. Она пытается не подавать виду, но ужасно скучает по отцу. Он вышел на пенсию всего за год или два до смерти – они так мечтали провести все это время вместе, каждый день…
Малдер кивнул.
- Жизнь иногда невыразимо жестока.
Взгляд Скалли сочувственно смягчился, и что-то внутри Малдера отозвалось. Он твердо знал, что если сейчас шагнет к ней навстречу и выкажет ту боль и страх, что так долго прячет внутри себя, она не отшатнется и смело примет их, постарается облегчить его участь, забрать эту ношу себе. Как раз тогда, когда он наконец свыкся со своей пугающей участью одиночки, Скалли оказалась рядом и поддержала его в этом нескончаемом сражении против невидимых врагов.
Слава Богу.
Но Малдер все равно не мог заставить себя откреститься от ставшей столь привычной боли. Иногда ему даже казалось, что только благодаря этим страданиям он все еще держится. Они, как клей, не давали ему рассыпаться на миллион крохотных кусочков. Раз он чувствовал боль, значит, был все еще жив, по-прежнему дышал.
Малдер снова посмотрел на лежавший у него на коленях дневник, пролистал страницы до марта 1992 года и выбрал шестое число – день, когда Скалли направили в Секретные материалы. Никаких записей. Зато спустя три дня Уильям Скалли написал следующее:
«Дана стала полевым агентом. Она говорит, что рада попробовать что-то новое, но меня совершенно не греет мысль о том, что моя девочка теперь должна ходить по улицам с пистолетом за пазухой. Кроме того, ее назначили в какой-то странный отдел, точнее, проект, как она говорит. Называется Секретные материалы. Я расспросил про него Бада Кромвелла, и он рассмеялся. Судя по всему, какой-то эксцентричный гений в Бюро прячется в подвале штаб-квартиры ФБР и занимается поиском призраков и гоблинов. Господи Боже мой, и ради этого я служил и защищал родину столько лет?
И вот теперь бедняжке Старбак придется работать с этим чудаком. Ну что ж, если кто-то на этом свете и может поставить этого парня на место, так это моя дочь».
Губы Малдера изогнулись в улыбке. Это уж точно.
Тот факт, что отец Скалли видел в нем всего-навсего неудачника, изгоя, который будет не больше чем помехой в жизни его дочери, отнюдь не грел душу. Хотя у Малдера была склонность к самоненавистничеству, он все-таки понимал, что Дана Скалли воспринимает напарника отнюдь не в качестве камня на шее, тянущего ее ко дну. Он спасал ей жизнь, она спасала жизнь ему – и неоднократно. Всякий раз, когда ей требовалось утешение или поддержка, он оказывался рядом. А иногда, пусть она ни за что в этом не призналась бы, даже умудрялся ее рассмешить.
Малдер посмотрел на напарницу и, видя, что она целиком погрузилась в чтение дневника, воспользовался этим моментом, чтобы без помех полюбоваться на нее, отметив, что, чем дольше Скалли читает слова отца, тем отчетливее преображается выражение ее лица. Такие тонкости никогда не ускользали от него. Их отношения стали самыми насыщенными, самыми необыкновенными и самыми длительными их всех, которые у него были, тем не менее, несмотря на это, общество напарницы никогда не приедалось ему. Напротив, даже в ее внешности он всякий раз подмечал в ней что-то новое, что-то незамеченное ранее – волнистую прядь волос, почти невидную мушку над верхней губой, то, как менялся цвет ее глаз – столь же часто, как погода за окном.
- Что-нибудь нашла? – спросил он.
Скалли посмотрела на напарника, удивленно моргнув, словно за это время успела вовсе позабыть о его присутствии в комнате.
- Читаю запись от 11 апреля 1963 года – это день, когда затонул «Трешер». В основном, папины записи касаются смерти его друга. Здесь ничего не сказано о каких-либо подозрениях касательно «Трешера» и русской субмарины. Но это на него очень похоже: отец обязательно сначала пробил бы информацию по всем нужным каналам, а не рассуждал об этом в своем дневнике.
Малдер кивнул и снова сосредоточился на записях, медленно листая страницы в попытке отыскать среди заметок Уильяма Скалли знакомые имена или даты. В записи за октябрь 1992 года он нашел еще одно упоминание Секретных материалов.
«Дана приезжала сегодня. Кажется, она довольна своей работой в Секретных материалах, хотя, когда я спросил ее о напарнике, она только закатила глаза. Бедный дурачок, он, наверное, сидит теперь, съежившись, в своем подвале и трясется от одного ее вида. Молодец моя дочурка, так держать!»
Малдер тихо усмехнулся.
- Что такое? – спросила Скалли, оторвавшись от дневника.
- Мнение твоего отца обо мне… оставляет желать лучшего.
- Он же никогда с тобой не встречался, Малдер.
- Ну, ты явно описала меня, не жалея красок. Юродивый, который прячется в подвале ФБР и боится солнечного света. И, разумеется, испытывает благоговейный трепет перед своей напарницей.
Глаза Скалли игриво засверкали.
- Понятия не имею, откуда у него такое впечатление.
Малдер выгнул бровь и снова принялся читать дневник. Следующая интересная запись была датирована 15-ым октября 1993 года:
«Мои давние подозрения подтвердились. Малдер – напарник Даны – действительно сын Билла Малдера. Теперь я задаюсь вопросом о том, кто именно назначил ее в отдел Секретных материалов и с какой целью. Достаточно омерзительно сознавать, что я сам был пешкой в чужой игре. Что когда я служил на флоте, мне лгали и пытались мной манипулировать. Я не позволю, чтобы то же самое случилось с моей дочерью. Цена может оказаться слишком велика. И я не стану сидеть сложа руки. Дана, конечно, разозлится на меня за вмешательство, но я просто не могу бросить ее одну в самом змеином гнезде и даже не попытаться что-нибудь изменить».
А потом – 12 ноября:
«Я отправил письмо Биллу Малдеру и попросил его встретиться со мной в Бостоне 19 ноября. Написал, что хочу обменяться важной информацией. Пусть поверит, будто я знаю больше, чем на самом деле, – это не повредит. Ясное дело, риск немалый, но мои источники утверждают, что Малдер – персона нон-грата в кругу его бывших соратников, пьяница и трус.
Сомневаюсь, что мне следует бояться, но уверен, что поездка окупится сполна».
Малдер выдохнул с облегчением. Все сомнения, которые он подспудно питал относительно Уильяма Скалли, исчезли без следа и оставили после себя лишь глубокое и растущее чувство уважения и восхищения перед покойным отцом напарницы. Малдер сожалел, что ему так и не выпал шанс встретиться с ним лично. Конечно, человек, который сумел завоевать сердце миссис Скалли и воспитал такую дочь, как Дана, просто не мог оказаться злодеем.
Но, когда он вновь перечитал абзац, чувство облегчения сменилось сожалением: «Он пьяница и трус»…
Брови Малдера слегка приподнялись. Давайте, капитан Скалли, не смягчайте удар. Расскажите, что вы на самом деле думали о семье Малдеров…
- Малдер, только послушай, - голос Скалли вытянул его из мрачных размышлений. Она принялась зачитывать запись из дневника вслух:
«Наконец я представил военному комитету свои подозрения относительно происшествия с русской субмариной. Изложил сомнения гидроакустика Джоффри по поводу звука винта и подтвердил его слова, но все впустую. Комитет сообщил мне, что команда из Пентагона под прямым руководством Госдепа тщательнейшим образом проверила оба инцидента и не увидела между ними никакой связи. Мне даже показали написанный по этому поводу меморандум.
Не верю, что они говорят правду, но у меня нет никаких доказательств обратного, и я просто не могу оспорить официальный отчет. Но основательно сомневаюсь в том, что в департаменте провели достаточно глубокую проверку. Ни меня, ни лейтенанта Джоффри не опрашивали об этом происшествии. Сейчас лейтенант находится в самоволке, и некому подкрепить мои умозаключения. Все, что у меня есть, - это подозрения и имя человека в Госдепе, ведущего это расследование, - Уильям Малдер».
Скалли взглянула на напарника.
- Вот об этой связи, скорее всего, и говорила мама.
Малдер кивнул, вдруг почувствовав, что разболелась голова. Он снял очки и сжал пальцами переносицу.
- Что еще там сказано? Нет упоминаний о смерти лейтенанта Джоффри?
Брови Скалли удивленно приподнялись.
- Смерти?
- Ты же не думаешь, что он правда ни с того ни с сего отправился в самоволку? Чересчур уж удобное совпадение, не находишь?
- Пожалуй.
Скалли тихо вздохнула и снова уткнулась в дневник.
Малдер какое-то время не спускал с нее глаз и чувствовал, что его захлестывает острый приступ сильнейшей зависти. «Как здорово, наверное, - думал он, - знать, что твой отец прямо-таки образец для подражания. Чертов Капитан Честность по кличке «Все-по-инструкции». Мистер «Я такой, мать вашу, идеальный, что на моем фоне Билл Малдер выглядит самим Антихристом!»…»
Малдеру вдруг захотелось что-нибудь швырнуть об стену и полюбоваться, как оно разлетится вдребезги. Желание прошло через секунду, но этого мгновения хватило, чтобы напомнить ему, что перспектива пойти по стопам своего отца вполне реальна.
И гнев рассеялся, оставив после себя лишь чувство вины и раскаяния. Он злился вовсе не на Уильяма Скалли – к чему притворяться? Малдер негодовал против слабости и озлобленности собственного отца. Что бы он только не отдал за то, чтобы его отцом стал Уильям Скалли! Человек, который готов был бросить вызов самому дьяволу ради благополучия своих детей. Капитан Скалли никому бы не позволил заставить себя выбирать между детьми. И сражался бы за них до последнего вздоха.
Слезы обиды защипали Малдеру глаза, и он потер их, пытаясь прийти в себя. Хватит, самобичевание вряд ли поможет распутать этот клубок.
- Джоффри обнаружили мертвым в переулке в Сан-Франциско спустя две недели после катастрофы.
Голос Скалли показался Малдеру тихим и усталым.
Он взглянул на нее слегка затуманенными глазами.
- Убит?
- Передозировка опиума.
Малдер кивнул.
- Значит, убит.
- Мой отец тоже так подумал. – Скалли положила дневник на стол и откинула назад прядь волос. – Я понятия не имела, что ему через такое пришлось пройти. Он никогда нам об этом не рассказывал.
- Думаю, хотел уберечь свою семью от подобных историй. Тяжело привить детям патриотизм, когда правительство твоей страны выкидывает такое.
- Ты всегда был таким циничным, Малдер? Разве твой отец тебя не жалел? Хотя бы немножко?
- О да, конечно, жалел, - пробормотал Малдер искаженным от гнева голосом. – Ценой жизни моей сестры. Спасибо, папочка.
Нижняя губа Скалли задрожала, и Малдер укорил себя за то, что опять выплеснул на нее свою боль и злость. За что ей все это? Опасность, с которой приходится сталкиваться из-за него каждый божий день? Потеря веры…?
- А что у тебя? Нашел что-нибудь? – спросила Скалли, заставив себя успокоиться и кивком указав на дневник.
- Только краткий реестр всех промахов нашей семейки. – Малдер попытался улыбнуться, но из этого ничего не вышло. – Собираюсь почитать, что он написал по поводу встречи с отцом в Бостоне. Полагаю, она все-таки состоялась.
Открыв дневник, Малдер перелистал страницы до записи, датированной 18 ноября 1993 года, и принялся читать вслух.
«Билл Малдер оказался куда более жалким человеком, чем я рассчитывал. И не только в физическом отношении, но и в эмоциональном и духовном тоже. Фактически это не человек, а одна только оболочка – одна видимость человечности, прикрывающая внутреннюю пустоту. Он уже давно не живет, а существует, и я понял это задолго до того, как Малдер озвучил ту же мысль сам. Он потерял все, и ради чего? Ради каких целей? Не знаю. И не думаю, что сам Малдер знает.
Мне хотелось возненавидеть его за то зло, что он сотворил, но встреча с ним скорее породила во мне жалость. Да, мне было жаль этого человека, потому что я осознал, что у меня есть то, о чем он больше всего мечтает, - семья, которая меня любит. Чистая совесть. Искреннее желание жить».
Малдер с трудом сглотнул, и дневник выпал из рук ему на колени. Читать стало невыносимо тяжело.
Скалли встала из-за стола и, присев на корточки рядом с Малдером, накрыла его руку своей, чем вынудила Малдера поднять глаза и встретиться с ее взглядом, полным нежности и сострадания. Он передал Скалли дневник.
- Дочитай, пожалуйста.
- Уверен?
Малдер кивнул.
Скалли взяла у него дневник, встала и, прислонившись к столу, продолжила читать:
«Он был пьян. Весь дрожал от слабости. Говорил невнятно и загадками. И еще задал мне чрезвычайно странный вопрос…» Голос Скалли затих.
Малдер увидел настороженность в ее взгляде.
- Что такое?
Она ответила не сразу.
- Читай, Скалли.
Малдер собрался – эмоционально и физически, приготовившись дослушать текст до конца, и крепко обхватил руками подлокотник кресла.
Скалли глубоко вздохнула и дочитала до конца.
«Он задал мне чрезвычайно странный вопрос. «Капитан Скалли, если бы ваши дети были в опасности, и вы могли бы спасти только одного, кого бы вы выбрали?»
|
| |
| |
| Kena | Дата: Среда, 2012-08-08, 6:21 PM | Сообщение # 122 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Скалли замолчала и посмотрела на Малдера, который отвел глаза и зажмурился, словно не в состоянии выдерживать жалость в ее взгляде.
- Продолжай, - сказал он голосом таким хриплым, будто наглотался осколков битого стекла.
Она подчинилась.
«Меня так разозлил этот вопрос, что я чуть было его не ударил. Но потом увидел, что он и без того в агонии. Говорят, его дочь исчезла, когда была совсем маленькой. И он так никогда и не оправился. Не могу себе представить такую боль, да и не хочу, и поэтому просто ушел. Думаю, я нашел ответ на свой вопрос: Билл Малдер и его сын не представляют никакой угрозы для моей дочери. Мне стало совершенно, до жалости ясно, что Билл Малдер вообще ничего ни для кого не представляет – вероятно, даже для собственного сына».
- Он ошибался, - прошептал Малдер. – Неважно, что натворил мой отец, неважно, сколько боли нам причинил и сколько раз подводил, я все равно любил его. И все равно жаждал его одобрения, признания. Это совершенно ненормально, да?
Скалли посмотрела на него полным сочувствия взглядом.
- Малдер, он ведь твой отец. Ты любил его просто потому, что ты его сын. – Она прикоснулась к руке напарника. – Иногда большего и не требуется, и в этом нет ничего ненормального.
Малдер отстранился от ее прикосновения – стремительно и раздраженно, не в силах сдержать гнев.
- Из-за него я поверил в то, что по моей вине Саманту забрали, Скалли. Он знал, почему это произошло… Господи, да он сам принял это решение! – Малдер нервно взъерошил волосы. – Как бы я хотел, чтобы он выбрал меня вместо нее, Скалли! Чтобы они забрали меня…
Скалли отчаянно покачала головой.
- Нет.
- Тогда я хотя бы не прожил последние двадцать пять лет с этой пустотой внутри, которую ничто и никто не может заполнить. – Малдер помотал головой, и злость постепенно переросла в разочарование и грусть. – Я пытался заполнить ее, Скалли. Работой, одержимым поиском правды. Алкоголем, сексом… - Он замолчал на мгновение и взглянул Скалли в глаза. – Когда мы только начали работать вместе, я думал, что, может быть, смогу заполнить эту лакуну тобой. Что ты займешь место Саманты. Но ты не она.
Внутри у Скалли все оборвалось. Она не смогла заставить себя посмотреть на напарника, видеть его грусть и разочарование.
- Мне жаль.
Малдер протянул руку и взял ее за подбородок, вынудив посмотреть ему в глаза.
- Нет, Дана.
Скалли моргнула, изумившись вдруг прозвучавшему из его уст имени.
- Тебе предназначено в моем сердце совсем другое место. Я понял это, когда тебя забрали. – Он положил ладонь ей на шею и притянул к себе, другой рукой обхватив за плечи в болезненно крепком объятии, и нежно коснулся губами ее лба. – Когда-то меня воодушевляло то, что тебя вернули: я думал, что, быть может, и ее вернут. – Он вздохнул, и Скалли почувствовала его теплое дыхание на своих волосах. – Но этого не произойдет, ведь так?
Скалли обняла напарника за талию, пытаясь, как верный боевой товарищ, дать ему надежду, выразить сопереживание, способное облегчить мучившую его глубокую душевную боль. Но еще больше, чем сочувствие, Малдер ценил честность. А правда состояла в том, что на возвращение Саманты рассчитывать не приходилось.
Малдер отпустил ее.
- Не знаю, как ты миришься с таким невыносимым типом, как я, Скалли. Мне следует чаще тебя благодарить.
- Могу сказать о себе то же самое, Малдер, - ответила она с улыбкой. – Что теперь?
- Ну что ж, мы сняли все подозрения с твоего отца. Значит, об этом можно больше не беспокоиться.
На душе у Скалли потеплело, стоило ей только услышать облегчение в голосе Малдера. Она сожалела, что ей не удается найти какой-нибудь способ хотя бы частично очистить от скверны имя его отца. Хотя все, казалось бы, говорило об обратном, но Скалли интуитивно чувствовала, что перед смертью Билл Малдер пытался искупить хотя бы часть своих грехов. И, судя по всему, даже хотел исповедаться перед сыном до того, как его застрелили. В тот вечер, когда отца Малдера убили, а сам он плохо понимал, что происходит, из-за подмешанных в воду наркотиков, он рассказал Скалли все, что смог вспомнить, о встрече с отцом. Деталям недоставало четкости, но она вытащила из напарника достаточно фактов, подтверждающих, что Билл Малдер собирался рассказать сыну все грязные секреты, что ему пришлось хранить так долго.
В конце пути ему хотелось совершить правильный поступок. А это кое-что да значит.
- Но вопрос о Мелиссе остается открытым.
У Скалли замерло сердце.
- Наверняка мы что-то неправильно поняли в тех документах, Малдер. Не могу поверить, чтобы моя сестра пропала на два дня, а я об этом ничего не слышала. Пусть даже мне было всего девять лет. Я бы знала, что что-то произошло.
- Как еще можно понять написанное там, Скалли?
- Не знаю. – Скалли подошла к картотеке и оперлась рукой о гладкую, холодную медную ручку ящика с табличкой «1970-1980». – Должно найтись другое объяснение.
- Его-то мы и пытаемся отыскать, Скалли. Объяснение.
Она ищущим взглядом окинула лицо напарника. «Его ли ты пытаешься найти? - задумалась она, увидев жадный блеск в глазах Малдера, напряженное предвкушение, от которого все мускулы в его теле напряглись. – Или просто хочешь отыскать доказательства своей теории о похищении своей сестры? И подтвердить, что и мою сестру похищали?»
Скалли отвернулась, поддавшись внезапному приступу гнева. Черт его возьми, думала она. Чтоб она провалилась, эта его ненормальная одержимость, это эгоистичное упрямство, с которым он пытался доказать истинность своей абсолютно надуманной версии правды. Иногда она спрашивала себя, что бы произошло, найди они доказательства того, что ее похищение – результат внеземных экспериментов. Скалли знала, что втайне Малдер был совершенно в этом убежден. Он бы обрадовался? Ликовал бы? Восторжествовал бы, наконец убедившись окончательно и бесповоротно в своей правоте, пусть даже это означало бы, что против его напарницы совершили какое-то совершенно невообразимое зло? Принес бы он ее в жертву истине?
Поглощенная гневом, Скалли вдруг вспомнила ту темную ночь, когда на освещенном лунным светом мосту около города Бетесда, штат Мэриленд, Фокс Малдер обменял женщину, которую считал своей сестрой, на нее, Скалли. Она знала, что он просчитал каждую вероятность, принял все возможные меры предосторожности, чтобы ни одна из них не пострадала, но в конечном итоге напарник поставил на кон безопасность той женщины – главной цели его поиска – ради нее. И в глубине ее души, за тяжелым занавесом сомнения и страха, жила уверенность в том, что он поступил бы так и снова.
Скалли потянула ящик за ручку, и он открылся, издав низкий металлический стон. Она проглядела стопку аккуратно сложенных дневников с написанными черным жирным шрифтом на тонких корешках датами. Она нашла дневник, датированный периодом от октября 1972-го до сентября 1973-го года и, вытащив его из ящика, открыла в самом конце, и в этот момент ощутила, что Малдер подошел к ней сзади, распознала знакомое тепло его тела, проникающее сквозь плотную ткань ее одежды. Скалли закрыла глаза на секунду, пытаясь обрести присутствие духа, а потом пролистала дневник до 18 августа и проглядела записи отца за тот день.
- Он тогда был в плавании, - прошептала она, пробежав глазами перечень ежедневных обязанностей и забавных моряцких историй, записанных отцом. Скалли медленно пролистала еще несколько страниц, пытаясь отыскать какие-то упоминания Мелиссы. По-прежнему ни слова – вообще ни одного предложения о детях, кроме краткой записи о том, что он позвонил домой, как только руководство сняло режим секретности.
- Ничего нет? – спросил Малдер с разочарованием в голосе.
Скалли покачала головой, обернувшись к напарнику.
- Ничего.
- Значит, надо спросить твою мать.
- Спросить меня о чем?
У Скалли сердце ушло в пятки, когда она услышала голос матери. Она была так поглощена чтением дневника, что не заметила, как открылась дверь, и Маргарет вошла в кабинет. Скалли с облегчением положила руку на плечо матери.
- Как же ты меня испугала!
Маргарет нервно переводила взгляд с дочери на напарника.
- О чем вы хотели меня спросить, Фокс?
Скалли взяла Малдера под локоть и сжала его руку, надеясь, что он поймет ее без слов. Но если он и понял, то решил это проигнорировать.
- Миссис Скалли, в августе 1973-го Мелисса не пропадала?
Глаза миссис Скалли расширились от удивления.
- Да. Откуда вы узнали?
Скалли похолодела.
- Когда это произошло?
Маргарет прошла вглубь комнаты.
- Как и сказал Фокс, в августе. В середине месяца, кажется, точно не помню. Мелисса была тогда под Бристолем, в Вирджинии – в лагере Милосердия Пресвятой девы. Это католический лагерь для девочек.
- Я такого не помню, - возмущенно сказала Скалли.
- Тебя там не было, милая. Ты то лето провела в Мэне, в «Лагере юных ученых». Помнишь? Еще получила на церемонии первый приз.
Скалли кивнула, с трудом докапываясь до воспоминаний о тех событиях.
- Но как… Что…
Она даже не знала, какой вопрос задать первым.
- Что тогда случилось, миссис Скалли? Как долго Мелиссы не было?
- Пару дней. Она пошла одна в лес и потерялась. Ее нашли через два дня, с ней все было в порядке - устала, расцарапала коленки, вот и все. Мисси сказала, что отправилась искать триллиум* в лесу, и ее отвлекло семейство кроликов, играющих в подлеске. Она побежала за ними и потерялась, и чем больше бродила, тем меньше понимала, где находится.
[*Прим. Пер.: Триллиум – многолетнее травянистое растение]
«Как это похоже на Мелиссу, - подумала Скалли, не сумев скрыть грустную улыбку. – Всегда плохо ориентировалась и так же легко отвлекалась».
– И все? Она потерялась, а потом ее нашли?
Маргарет кивнула.
- Я даже больше не вспоминала об этом после того, как все кончилось. И твоему отцу рассказала только через несколько недель, когда он смог вырваться домой.
- А Билл и Чарли? Они никогда об этом не упоминали.
Маргарет нахмурилась, выгнув бровь, и Скалли покраснела, осознавая, что разговор стал похож на перекрестный допрос.
- Билл был в лагере для мальчиков, а Чарли тогда едва-едва исполнилось четыре – сомневаюсь, что он вообще понял, что происходит.
- А Мелисса? – спросил Малдер. – Она что-нибудь вспомнила потом? У нее не было пробелов в памяти?
Скалли и Маргарет одновременно повернулись к Малдеру, и его слегка передернуло. Во взгляде Скалли читалось предупреждение: она очень надеялась, что напарник понимает необходимость передать эстафету ей. Но, как это и случалось слишком часто, он проигнорировал напарницу.
- Она все смогла вспомнить, миссис Скалли? Рассказывала, где была, что делала? Вам не показались неубедительными ее объяснения?
- Малдер… - начала Скалли.
Маргарет резко подняла руку, оборвав дочь на полуслове и, гордо подняв голову, медленно подошла к Малдеру.
- Фокс, на что ты намекаешь?
Малдер пристально посмотрел на миссис Скалли и покраснел. Но, набравшись смелости, продолжил:
- Так что с воспоминаниями Мелиссы? Не было ли в них пробелов, миссис Скалли?
Дана с трудом сглотнула, оказавшись меж двух огней - гневом матери и вызывающим упрямством Малдера. Скалли никогда раньше не доводилось быть свидетелем конфронтации между ними, и вся ситуация казалась ей на удивление неестественной.
- Малдер, думаю, нам пора…
- Ей было одиннадцать, Фокс. Разумеется, она не могла в деталях описать каждую секунду. Не думаю, что взрослый справился бы с подобной задачей.
- Она сказала, что провела ночь под открытым небом? Или что нашла какое-то пристанище? Брошенную хижину или пещеру?
Глаза Маргарет расширились от удивления, а возмущенный комментарий замер у Скалли на губах.
- Именно так, - ответила Маргарет. – Мелисса сказала, что нашла лачугу в лесу, где и переночевала.
- Но никто в том районе и понятия не имел о существовании такого места, так?
Маргарет опасливо кивнула.
- Откуда ты знаешь?
Малдер опустил взгляд.
- Похищенные часто выдумывают такие истории, чтобы объяснить исчезновение времени. Вариант «Хижина в лесу» очень распространен: исследователи полагают, что это результат гипноза.
- Что ты этим хочешь сказать, Фокс? Что мою дочь похищали инопланетяне?
Вопрос Маргарет повис во внезапной тишине. Напряжение - тягучее и горячее – буквально переливалось через край. Скалли не знала, что думать, что чувствовать. Ее неминуемо охватывал гнев. И страх. Точнее, ужас.
- После того, что случилось с Мелиссой в 73-ем, в ее поведении никогда не замечалось никаких странностей? Она не страдала провалами в памяти? Лунатизмом? Не случались ли у нее временные параличи во сне?
- Параличи?
Скалли с ужасом взглянула на мать.
- Так бывало такое? – настойчиво переспросил Малдер.
Маргарет кивнула.
- Это страшно ее пугало. Она засыпала и внезапно ощущала себя так, будто парализована. Мисси рассказывала, что слышала голоса людей, но не могла им ответить. Не могла даже пошевелиться. Чувствовала себя ужасно - так, будто на нее навалилось что-то огромное и тяжелое и не давало дышать.
Скалли вдруг поняла, что помнит об этом. Помнит кошмары Мелиссы, ее крики, страх засыпать. Родители думали, что это связано с началом переходного возраста, и в течение года все постепенно сошло на «нет». Но после этого Мелисса стала… другой. Более спокойной. Больше сосредоточенной на своем внутреннем «я». Более мечтательной. С этого начался ее интерес к духовности и увлечение нью-эйдж.
Однажды, незадолго до того, как Мелисса покинула отчий дом и несколько лет не поддерживала никаких контактов с родными, Скалли спросила сестру, почему та обратилась к кристаллам и чакрам в поисках просветления. И тогда ей показалось, что Мисси, как обычно, ответила чересчур размыто: «Только так я ощущаю покой».
- Паралич во сне и лунатизм – типичные проявления синдрома, наступающего после похищения, вы эти признаки найдете в любом учебнике, - сказал Малдер с возбуждением человека, нашедшего подтверждение своим догадкам.
В ответ на это злость Скалли закипела с утроенной силой, и она, решительно встав между матерью и напарником, повернулась к нему.
- Никаких учебников по этому вопросу не существует, Малдер, потому что не существует никаких убедительных фактов, доказывающих наличие подобных явлений!
Малдер уставился на напарницу одновременно с гневом и жалостью.
- Скалли, что-то случилось с Мелиссой в 1973 году. Что-то, изменившее всю ее жизнь. Что-то, связанное с моим отцом и его работой…
- Твоим отцом? – вмешалась Маргарет.
Агенты одновременно повернулись к ней. Малдер коснулся пальцами руки Скалли, и она всем телом ощутила его напряженность.
- Мой отец был одним из участников заговора, целью которого являлось получение образцов тканей каждого человека, вакцинированного от оспы.
Брови Маргарет от удивления взметнулись вверх.
- С какой целью?
- Мы не знаем, - ответила Скалли, пока Малдер не запугал ее мать еще больше. – У нас нет никакой информации, которая пролила бы свет на предназначение этих тестов.
- Откуда у вас такая информация? – спросила Маргарет. – И как давно это выяснилось?
Малдер покачал головой.
- Перед смертью Мелиссы мы со Скалли обнаружили шахту в Западной Вирджинии, в которой хранилась огромная база медицинских данных. Там был файл моей сестры. И Скалли.
- Даны? – Маргарет перевела взгляд на дочь.
Скалли сжала руку матери, пытаясь успокоить.
- Мы только знаем, что там были медицинские карты. Может, это вообще ни о чем не говорит.
- Тогда нам не удалось их изъять, а когда мы туда вернулись, то обнаружили, что файлы то ли перевезли куда-то, то ли уничтожили, - добавил Малдер. – Но вполне вероятно, что там были и данные по Мелиссе.
- А это «пропавшее время», про которое ты меня расспрашивал? Думаешь, кто-то похитил мою дочь и проводил над ней какие-то… эксперименты?
- Мы ничего не утверждаем, мам, - настойчиво заверила ее Скалли, не дав напарнику ответить. – Малдер просто размышляет вслух, вот и все. – Она повернулась к нему и пригвоздила к месту разъяренным взглядом. – Мы получили ответ на наш вопрос. Думаю, пора идти.
Глаза Малдера потемнели, а губы сжались в тонкую линию.
- Придешь на ужин сегодня вечером? – спросила Маргарет.
Скалли обернулась к матери.
- Конечно.
- Вообще я задала этот вопрос Фоксу, Дана. Но тебя, разумеется, я всегда счастлива видеть.
Скалли изумленно посмотрела на мать. Ей сейчас полагалось злиться на Малдера, а не приглашать его на ужин. Но взгляд, которым миссис Скалли окинула ее напарника, скорее был умиротворенным и даже полным симпатии.
- Ты ведь тоже придешь, правда, Фокс? – спросила Маргарет.
Тот вопросительно взглянул на Скалли. Она закрыла глаза и кивнула.
- Хорошо, миссис Скалли. Приду.
Маргарет взяла дочь под руку и проводила до двери.
- Тебя я тоже жду, Дана.
Скалли снова кивнула.
- Обязательно.
Маргарет поцеловала дочь на прощание, а потом сжала руку Малдера, словно пытаясь убедить его, что он прощен. Способность ее матери любить людей, несмотря ни на что, иногда просто восхищала Дану.
- Спасибо, миссис Скалли, за вашу помощь. Я понимаю, что отвечать на мои вопросы было тяжело.
- Если вспомню что-нибудь еще, обязательно сообщу, - заверила его Маргарет. – Ну что, до встречи в половине седьмого?
Скалли кивнула и еще раз обняла мать. Когда дверь за ними закрылась, она прошла на шаг впереди Малдера к машине, а потом резко развернулась на каблуках и схватила его за грудки.
- Ты что, черт возьми, себе позволяешь?
|
| |
| |
| Kena | Дата: Среда, 2012-08-08, 6:22 PM | Сообщение # 123 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Малдер опустил голову, разглядывая маленькую, но сильную руку напарницы, сжимающей ворот его рубашки.
- Я задал твоей матери пару вопросов про таинственное исчезновение твоей сестры в 73-ем году. Разве не за этим мы сюда приехали?
- Ты прозрачно намекнул в ходе разговора, что мою погибшую сестру похищали инопланетяне, Малдер! Не проявив никакого понимания, не щадя ее чувств…
- Я задал ей вполне разумные вопросы, Скалли. И она, кажется, не возражала, так почему ты так возмущаешься?
От ярости Скалли вспыхнула.
- Нет никаких доказательств того, что Мелиссу хоть кто-то похищал, Малдер! Ни люди, ни тем более инопланетяне! То, что ее имя в списке, ничего не доказывает.
- Пока нет.
Губы Скалли сжались от нетерпения.
- Ты не имел на это права.
- Права на что? Спросить твою мать про исчезновение Мелиссы? Или покушаться на твое косное мировоззрение?
- Косное? – Скалли стукнула Малдера крепко сжатым кулаком в грудь и резко отстранилась, отпустив ворот. – Это у тебя оно косное, Малдер! Ты такой упертый, что даже не рассматриваешь никаких версий без участия пришельцев или монстров. Ты хоть раз подумал о том, что Мелисса просто-напросто заблудилась в лесу, как и сказала моя мать?
- А ты хоть раз подумала о том, что так возмущена просто потому, что до смерти перепугана? – Малдер схватил Скалли за плечи. – Я знаю, тебе страшно из-за того, что случилось с тобой, Скалли. Мне тоже. Но неужели проще жить в ужасе и сомнениях, чем посмотреть правде в глаза? Разве не лучше узнать наконец, что на самом деле произошло, чем гадать всю оставшуюся жизнь?
Скалли раздраженно стряхнула его руки с плеч и обернулась к напарнику спиной. Когда она заговорила, ее голос был тихим и неровным.
- Я знаю, что со мной случилось. Я видела, где меня держали. Я помню Ишимару и остальных врачей. Помню зонд внутри меня, помню, как мне раздували живот. Единственное, чего я не знаю, - с какой целью все это делалось. И предстоит ли мне умереть от не выявленного вовремя рака, как тем женщинам в Аллентауне.
Малдер закрыл глаза и прислонился к машине. Господи, он и сам не знал, во что ему хочется верить. Может, и правда легче принять то, что ее похитили люди? Что они вживили чип ей в шею, что проводили над ней Бог знает какие эксперименты? Может, это проще и понятнее, чем верить в то, что все это сделали какие-то инопланетные существа?
Малдер открыл глаза: Скалли по-прежнему стояла в паре метров от него, повернувшись к нему спиной. Она выглядела такой маленькой, такой невероятно хрупкой. Малдер знал, что внешность обманчива: Скалли самый сильный человек из всех, кого он встречал. Но когда-то давно обстоятельства вынудили его запомнить раз и навсегда, что, несмотря на ее силу, она всего лишь человек. Из плоти и крови. И ей бывало больно, иногда - больно до слез.
Малдер глубоко вздохнул и продолжил:
- Скалли, эти бумаги моего отца должны что-то означать, иначе их бы вообще там не оказалось.
Скалли медленно обернулась к напарнику, и в глазах ее по-прежнему сверкал гнев.
- Тогда почему бы тебе не выяснить, что же они означают?
- А ты?
- У меня есть кое-какая зацепка.
- Какая?
Скалли покачала головой и отвернулась.
- Сама точно не знаю. Когда выясню, сообщу тебе.
Она совершенно намеренно изъяснялась загадками, специально удерживая его на расстоянии, и теперь пришла очередь Малдера злиться. Скалли вечно обвиняла его в том, что он бросает ее, не учитывая мнение напарницы, но с недавних пор у нее появилась мерзкая привычка поступать точно так же. Она убегала от него - не в буквальном смысле, конечно, просто пряталась за стеной холодности, осознанно отгораживаясь от других людей, не позволяя им приблизиться, дабы они не причинили ей боль. И с ним поступала таким же образом. Иногда – именно и только с ним.
- Не надо отстраняться, Скалли.
Она резко вскинула голову и выгнула брови, без слов напомнив Малдеру об иронии этих слов. Он вздохнул и отвернулся, потерев переносицу. Прошлой ночью ему спалось даже хуже, чем обычно, и в результате он ощущал неотвратимое приближение сильнейшей головной боли.
Малдер глубоко вздохнул.
- Мне нужно знать, где тебя найти в случае чего, Скалли.
Она издала какой-то тихий, суховатый звук, отдаленно напоминавший смешок. Но когда Малдер обернулся к напарнице, то не увидел улыбки – скорее, смесь злости и неприступности.
- Так… так что? – вопросил он, вскинув руки в бессильной ярости. – Это расплата?
- Заметь, это ты сказал.
- Ты это ясно дала понять, - пробормотал он.
- Прости, Малдер, но я уже устала, - сказала Скалли, прикрыв глаза рукой.
- От меня?
Она печально взглянула на него.
- В том числе.
Стиснув зубы, Малдер уставился на потрескавшийся асфальт. «Сам напросился», - подумал он.
- Так чего же ты вообще со мной возишься?
- Потому что не верю, что ты сам справишься, - ответила Скалли.
Малдер взглянул на нее, пытаясь понять, шутка ли это, но лицо ее выражало полнейшую серьезность. Скалли не верила, что он сам справится сам. Вряд ли можно ее винить в этом – достаточно бросить беглый взгляд на его досье, чтобы понять, что инстинкт самосохранения у него практически отсутствует. Скалли, увы, слишком часто приходилось иметь дело с последствиями этого печального факта.
- Не хочу, чтобы ты чувствовала ответственность за меня, Скалли.
- Слишком поздно, - сказала она, пожав плечами. – Думаю, ты миришься с моими «косными» взглядами по той же причине.
«Неправда, - подумал Малдер. – Я остаюсь с тобой, потому что ты помогаешь мне оставаться честным. Раскрываешь глаза на то, во что я ввязываюсь, – хотя бы иногда. И потому что ты самый замечательный человек из всех, кого я знаю».
Почему он не мог сказать все то же самое вслух? Из боязни раскрыть перед ней свои чувства? Господи, да всего три дня назад он всерьез собирался начать самые что ни на есть настоящие отношения с Даной Скалли, а теперь не мог собраться с духом и сообщить ей, что она его лучший друг?
Да уж, кому, как ни ему, говорить о страхе…
Скалли тихо вздохнула.
- Я поговорю со знакомым гипнотерапевтом Мелиссы. Если у Мисси действительно случались приступы лунатизма или потери памяти, наверняка она обсуждала это с доктором Померанцем. Хочу выяснить, может ли он мне что-нибудь рассказать.
Глаза Малдера от удивления расширились.
- Гипнотерапевт?
Скалли явно стало не по себе.
- У Мелиссы не было тех сомнений в надежности гипнотерапии, которые есть у меня.
- Думаешь, она проходила сеанс регрессивного гипноза?
- Если считала, что не помнит чего-то из своего прошлого, то уверена: она бы на это решилась. – Скалли смотрела сквозь него, отстраненно, как будто мыслями была за много миль отсюда. – И еще я уверена, что Мисси пошла бы к доктору Померанцу. – Скалли снова взглянула на Малдера, на этот раз - жестко. – Хотелось бы, чтобы ты выяснил, что за информация в этих документах. Может, там есть другие знакомые имена, или в них обнаружится какая-то система. У тебя хорошо получается разгадывать такие загадки.
Малдер воспринял эти мягкие слова как предложение мира.
- Ладно, возьму такси, езжай на машине. – Он протянул напарнице ключи, но вместо того, чтобы взять их, она лишь мягко сжала его руку, и ее губы слегка изогнулись в улыбке.
- Я сломала машину – мне и ехать на такси.
Малдер заглянул ей в глаза и кивнул, давая понять, что перемирие достигнуто.
- Попробую узнать, остались ли у мамы копии наших свидетельств о рождении. Думаю, мне лучше поговорить с доктором Померанцем в качестве сестры Мелиссы, а не агента ФБР.
Малдер кивнул.
- Хорошая мысль.
- Позвоню тебе, как только побеседую с ним. Надеюсь, ты что-нибудь найдешь к этому моменту.
Скалли подошла к машине и открыла дверь.
Малдер сел за руль и вновь взглянул на напарницу. Она махнула ему рукой и, вернувшись к дому, постучала в дверь. Малдер проводил ее взглядом, завел машину и уехал.
***
Здание им. Дж. Эдгара Гувера
Научная лаборатория
11:13
Алан Пендрелл изо всех сил старался не извиваться, как червь, под пристальным взглядом специального агента Фокса Малдера. Не стоит тому знать, что он чувствует себя ужасно жалким, иначе придется навеки распрощаться со своей мечтой стать полевым агентом.
- Думаю, вы правы насчет этих сокращений. Они определенно походят на записи о физическом и психологическом состоянии объектов исследования.
Пендрелл отъехал на стуле и попытался не отшатнуться от близости Малдера. У этого долговязого темноволосого агента явно наблюдалась привычка вторгаться в личное пространство других людей, и в особенности – его напарницы, Даны Скалли.
Пендрелл слышал все пересуды насчет «Чокнутого» и «Ледяной Королевы» и ненавидел оба прозвища всей душой. Может, Малдер и не похож на остальных, но Пендрелл знал, что он блестящий специалист. Долгое время пытаясь пробиться до должности полевого агента, Алан специально наблюдал за другими сотрудниками Бюро и всю эту информацию старательно мотал на ус. И до сих пор ничто не заставило его усомниться в том, что Фокс Малдер – агент высшего класса, один из непревзойденных.
А что касается агента Скалли… Пендреллу она никогда не казалась холодной. Он считал ее преданным своей работе следователем, в котором невероятное упорство сочеталось с исключительными личными качествами. В одном эта женщина была непреклонна: сама работала на износ и того же требовала от других, но взамен они всегда получали от нее похвалу и благодарность.
А уж когда она улыбалась… Боже…
- А можно пробить эти имена по базе ФБР, посмотреть, не выдаст ли поиск каких-нибудь данных, по которым их можно будет объединить? – прервал размышления Пендрелла Малдер. – Может, тогда и поймем, по какому принципу выбрали этих людей и почему именно их похитили.
От этих слов Пендрелла пробрало до костей. Конечно, он был осведомлен о несколько странных представлениях агента Малдера о внеземных цивилизациях и, будучи в курсе некоторых дел Малдера и Скалли, Пендрелл понимал, почему взгляды Малдера на паранормальные явления вызывали столько недоумения. Конечно, ему самому, пожалуй, ближе воззрения агента Скалли. Да уж, кто бы мог подумать…
Пендрелл попытался скрыть слабую, полную презрения к самому себе улыбку.
- Это займет несколько часов.
- А как-нибудь побыстрее можно? – пробурчал Малдер, в чьем голосе явно сквозило нетерпение.
- Может быть. - Вероятно, у него получится немного ужать данные и сократить цикл. Пендрелл взглянул на лицо Малдера, полное нетерпеливого предвкушения. – Вы доверите мне сам диск? Если придется перепечатывать с него все имена, это займет гораздо больше времени.
- Я специально сделал копию, но я вам доверяю, Пендрелл. Никто не должен увидеть этот диск, кроме вас, и, куда бы вы не пошли, он должен быть при вас, не спускайте с него глаз ни на секунду. Договорились?
Пендрелл попытался не выдать удивления и обеспокоенности.
- Договорились.
Малдер протянул Пендреллу дискету, на которой не было никаких пометок, кроме маленькой буквы «X», начерченной карандашом в правом верхнем углу.
- Попробуйте что-нибудь нарыть, Пендрелл. И распечатайте все, что удастся обнаружить.
Пендрелл с трудом подавил раздражение. Послушать Малдера, так ему предстояло шнурки завязать, а не провести огромного объема поиск по всей базе данных Бюро. Но он жаловаться не станет. Если сейчас начнет ныть, то точно рухнет с карьерной лестницы, по которой так долго карабкался.
- Конечно, - пообещал он Малдеру.
Агент кивнул, выдавив из себя полуулыбку.
- Будем на связи.
И с этими словами развернулся и вышел из лаборатории.
- Зачем приходил агент Малдер? – Аннелл Холлис, отвечающая за анализ отпечатков пальцев, подвинула поближе свой стул и посмотрела на Пендрелла загоревшимися от любопытства глазами.
Пендрелл бросил быстрый взгляд на темноволосую лаборантку и тихонько засунул дискету в карман.
- Просто хочет проверить по базе кое-каких людей.
- Эх, жаль, Скалли с ним не было, да, Алан? – спросила Аннелл, подмигнув.
Пендрелл залился румянцем и уткнулся в своей компьютер: на заставке цветные пираньи пожирали друг друга.
- Да иди ты, Аннелл!
- Ой, да ладно тебе, Алан, ты что, шуток не понимаешь? – Аннелл ободряюще сжала руку коллеги сильными, теплыми пальцами, и это прикосновение заставило Пендрелла оторваться от экрана. – Уверена, не будь она по уши влюблена в своего напарника, то влюбилась бы в тебя.
- Это ведь просто слухи, ты же знаешь, - возразил Пендрелл. – Мне не кажется, что между ними что-то есть.
Аннелл усмехнулась.
- Ты принимаешь желаемое за действительное. Я же не говорю, что они вместе. Просто оба этого хотят.
Пендрелл рассеянно ощупал диск в кармане, вспомнив, как по-собственнически Малдер вел себя вчера вечером, когда Алан забылся и дотронулся до лица Скалли. Приходилось признать, что определенная доля мужского соперничества там и впрямь присутствовала.
- Вот что я тебе скажу, Алан: давай-ка я тебя угощу обедом, и ты утопишь свое горе в старом добром сочном чизбургере? – Брови Аннелл выгнулись, а на щеках появились маленькие ямочки. – За мой счет.
Улыбка девушки была очень заразительной, и временное огорчение Пендрелла отошло на второй план.
- Я бы очень хотел, Нелл. Но, судя по всему, сегодня у меня будет работы по горло.
- Ну хочешь, я тебе чего-нибудь принесу? – Она отъехала на стуле к своему столу и взяла сумочку, а потом подошла к Пендреллу, пригладив волосы. – Ты же растешь, тебе надо побольше кушать.
Он скорчил рожу.
- Ну, тогда и про десерт не забудь.
Аннелл засмеялась и, наклонившись, прошептала ему на ухо:
- Дана Скалли просто дурочка, Алан. Ты такой лакомый кусочек! – Она сжала его плечо и вышла из лаборатории.
Веселая улыбка еще некоторое время не сходила с губ Пендрелла. Он вытащил дискету из кармана и вставил ее в дисковод. Тихо вздохнув, поерзал на стуле, пытаясь устроиться поудобнее, и зашел в поисковую систему. День обещал быть долгим.
|
| |
| |
| Kena | Дата: Среда, 2012-08-08, 6:22 PM | Сообщение # 124 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Центр здравоохранения
Силвер-Спринг, Мэриленд
12:28
Скалли с удивлением заметила, что на двери не висело таблички с именем Марка Померанца. Вместо нее там значилось – «доктор Люсинда Браун. Психотерапия и гипноз».
Скалли нахмурилась, пытаясь понять, что же ей делать дальше. Очевидно, Померанц теперь работает в другом месте. Можно посмотреть «Желтые страницы», подумала она. И вообще-то следовало это сделать до того, как сюда заявиться.
Конечно, доктор Браун может знать, где теперь работает Померанц. Спросить стоит. А если ей ничего не известно, тогда Скалли заглянет в справочник и отыщет адрес сама.
Она толкнула дверь, и та с легкостью поддалась. В приемной за высокой стойкой стояла стройная брюнетка, поглощенная чтением какой-то книги. Скалли удалось разглядеть название на корешке: «Подавленная душа: новый взгляд на «Моби Дика»*. Брови Скалли от удивления приподнялись.
[Прим. пер.: отсылка к цитате из «Моби Дика»: «Душа моя покорена, подавлена, и кем? Безумцем!»]
Брюнетка поймала ее изумленный взгляд и скорчила недовольную мину.
- Экзамены, - пробормотала она, как будто это должно было все объяснить.
Скалли бросила взгляд на табличку на стойке.
- Мисс Хьюик, меня зовут Дана Скалли. Доктор Браун сейчас занята?
- А вы записаны? – спросила Барбара Хьюик.
- Нет, но я не ее пациентка. Я пытаюсь отыскать доктора Померанца.
Что-то в лице Барбары изменилось, а взгляд потух.
- Понятно.
Она подняла трубку и нажала на кнопку вызова. Последовал звуковой сигнал, а потом – помехи. Искаженный голос просочился через динамики:
- Да?
- Доктор Браун, здесь некая мисс Скалли, она ищет доктора Померанца.
Последовала неловкая пауза, и доктор Браун сказала:
- Сейчас подойду.
Через несколько секунд внутренняя дверь открылась, и из кабинета вышла симпатичная миниатюрная блондинка и протянула Скалли изящную руку. Она была одета безупречно – ни одна ниточка не выбивалась из сидевшего как влитой костюма. В глазах василькового цвета явно читался ум и сообразительность.
- Мисс Скалли, я Люсинда Браун.
- Приятно познакомиться. – Скалли пожала руку врача, пытаясь говорить спокойно и размеренно и ничем не выдать своего нетерпения. – Как верно заметила мисс Хьюик, я пытаюсь найти доктора Марка Померанца.
- Вы его пациентка? – спросила доктор Браун.
- Нет. – За исключением одного раза, после того, как она вернулась из Нью-Мексико в полной уверенности, что Малдер мертв. – Но я думаю, что моя сестра могла лечиться у него, и хотела бы задать доктору Померанцу пару вопросов.
- Боюсь, это невозможно, - мягко ответила доктор Браун печальным голосом. – Доктор Померанц скончался почти три года назад.
***
Здание Дж. Эдгара Гувера
Штаб-квартира ФБР
12:29
Фокс Малдер рассеянно листал распечатанные документы с дискеты отца, пытаясь отыскать хоть какие-то подсказки, которые навели бы его на правильный путь к поиску истины, ответов на все эти повисшие в воздухе вопросы. Столько жизней искалечены, пущены под откос, уничтожены… И все ради чего?
Ради чего?
Он выпустил бумаги из рук, и они рассыпались по столу. Малдер наклонился вперед и, сняв очки, прижал руки к горящим глазам. Для него вопросы делились на две основные группы: что случилось с его сестрой и что сделали со Скалли?
Малдера не отпускали брошенные ею в гневе слова: «Единственное, чего я не знаю, - с какой целью это делалось. И предстоит ли мне умереть от не выявленного вовремя рака, как женщинам в Аллентауне».
Малдер едва ли верил во всеблагого Бога, который только и делает, что внимает всем корыстным человеческим мольбам, но на всякий случай помолился про себя. Потому что без Скалли для него нет будущего. Это невозможно. Может, если бы он никогда не повстречался с ней… Тогда, наверное, он и дальше жил бы так, как привык, - в изгнании, на которое обрек сам себя.
Но теперь – нет.
Может быть, именно с такой целью они и подослали ее к нему? Чтобы напомнить, каково это – довериться кому-то, а потом потерять этого близкого человека навсегда? Догадывались ли они, что Скалли станет нужна ему, как воздух?
Тихий стук в дверь вырвал Малдера из задумчивости, и он резко выпрямился, быстро моргая, чтобы прояснить взгляд.
- Да?
- У меня кое-что есть для вас, агент Малдер, - послышался из-за двери приглушенный голос Пендрелла.
- Открыто! - выкрикнул Малдер, снова надел очки и, засунув распечатки в папку, положил ее рядом.
В кабинет вошел Пендрелл, держа в руках стопку бумаг.
- Это выписки из базы ФБР по именам с 1969-ого до 1975 года. Будет еще больше, но я решил, что стоит отнести вам первую порцию. – Он положил бумаги на стол. – А вы, агент Малдер, уже обедали?
Малдер удивленно поднял бровь, явно не ожидая такого вопроса.
- Пока нет.
- Так я и думал. – Пендрелл засунул руку в карман своего лабораторного халата, вытащил оттуда бумажный пакет и с немного виноватым видом положил его перед Малдером. – Должен вас предупредить – это вегетарианский бургер. Агент Холлис почему-то решила, что в ее обязанности входит следить за моим уровнем холестерина.
Малдер улыбнулся агенту, и Пендрелл покраснел, но ответил улыбкой.
- Женщины! – добавил он, пожав плечами. – Обещала большой сочный чизбургер, а вернулась вот с этим.
- Должен вас предупредить, Пендрелл: когда женщина начинает следить за количеством потребляемых вами жиров, это следует расценивать как знак внимания. – Малдер развернул упаковку и опасливо принюхался. Запах нормальный. – Слышал, эти штуки даже бывают вкусные.
- Наверняка, но я-то вырос в Оклахоме – на родине говядины. Вегетарианские бургеры противоречат моим религиозным убеждениям. – Губы Пендрелла растянулись в улыбке. – Ладно, пойду проверю остальные имена. Надеюсь, здесь окажется что-нибудь полезное. – Агент двинулся к двери.
- Спасибо, Пендрелл.
Лаборант помахал Малдеру на прощание и закрыл за собой дверь.
Взявшись за пачку бумаг, Малдер осторожно откусил от бургера: вкус у него был необычный, но довольно приятный. К сожалению, файлы доставили Малдеру гораздо меньше радости: полезной информации в них нашлось немногим больше, чем на упаковке от бургера.
Малдер прикончил сэндвич в один присест, изучая записи и пытаясь выявить хоть какую-то систему - связь между людьми, чьи имена попали в список отца.
К тому моменту, как Малдер просмотрел половину записей, две связи все же выявились. Примерно треть этих людей состояли – сейчас или раньше – в разных организациях, связанных с НЛО. А четверть из них были мертвы.
***
Офис доктора Люсинды Браун
12:45
Скалли изумленно смотрела на доктора Браун. Марк Померанц умер три года назад?
- Но я сама лично видела его как раз примерно три года тому назад!
- Значит, вы, скорее всего, встречались прямо накануне его смерти.
- Как он умер?
- Полиция считает, что он случайно стал свидетелем попытки выкрасть лекарства. Его застрелили, а офис перевернули вверх дном. Видимо, вор не понимал, что психологи не выписывают лекарств, - сказала доктор Браун, пожав плечами.
Офис перевернули вверх дном? Странное чувство появилось у Скалли – непонятная убежденность, которая в результате привела к таким смелым умозаключениям, которые не посрамили бы и самого Фокса Малдера.
- А вы не помните, когда он умер? Точную дату?
Брови доктора Браун слегка вздернулись.
- В апреле 1995-го. В конце месяца – двадцатого числа или позже. Я точно помню, что это произошло после срока подачи налоговой декларации: когда я начала работать с его пациентами, то с облегчением узнала, что мне не надо сразу же разбираться с налоговой.
Апрель 1995-го. Вскоре после сеанса регрессивного гипноза, через который прошла Скалли. Как раз тогда, когда Мелиссе досталась предназначенная для ее сестры пуля.
Губы Скалли затрепетали от волнения и невольно приоткрылись.
- Я бы хотела посмотреть досье своей сестры.
Доктор Браун удивленно взглянула на собеседницу.
- Информация о пациентах конфиденциальна.
- Моя сестра погибла примерно в то же время, когда был убит доктор Померанц. Но появилась кое-какая новая информация, ставящая под сомнение ее психологическое состояние в тот момент, и я хотела бы просмотреть досье: быть может, оно прольет свет на некоторые события ее жизни. – Скалли, достав из кармана пальто свидетельства о рождении и смерти Мелиссы и свои документы, протянула их доктору Браун. – Не знаю, как по правилам должна проходить эта процедура, но я могу доказать, что действительно та, за кого себя выдаю, и говорю вам правду.
Доктор Браун просмотрела документы.
- И что именно вы рассчитываете найти в досье вашей сестры, агент Скалли?
Скалли прикусила губу, сама не зная, что ответить. А ведь действительно, что? Доказательства правоты Малдера – что ее сестру похищали пришельцы? Или доказательства того, что он ошибается? Она бросила взгляд на врача, которая ждала ответа с явно написанным на ее миловидном лице нетерпением. Скалли глубоко вздохнула и решилась:
- Доктор Браун, каково ваше мнение относительно так называемых случаев похищений пришельцами?
***
Штаб-квартира ФБР
16:29
Около четырех пополудни Пендрелл отнес Малдеру последнюю порцию распечаток, а потом предложил остаться и помочь агенту проанализировать информацию, а тот, к великому изумлению Пендрелла, согласился. Обычно Малдер ревностно оберегал свой офис от присутствия кого бы то ни было, кроме Скалли, но Пендрелл оправдал его доверие и теперь тихо и скрупулезно разбирал записи, сосредоточенно записывая карандашом в блокнот базовую информацию о жертвах экспериментов (возраст, пол, национальность и место рождения) и их членстве в любых организациях, связанных с НЛО.
Он закончил со своей пачкой около четверти шестого, а Малдер – спустя примерно пять минут. Завершив работу, агент повернулся к лаборанту и спросил:
- Ну как?
- Семьдесят процентов – женщины. Сейчас им от девятнадцати до пятидесяти лет, сорока процентам – от тридцати до сорока. Если свериться с датами в оригинальном файле, большинство из них… - Пендрелл запнулся на середине предложения, пытаясь подыскать подходящие слова.
- Похищали? – предложил Малдер.
Щеки Пендрелла залились румянцем.
- Подвергались исследованиям, - исправил он, - в возрасте между десятью и двадцатью пятью годами. Семьдесят пять процентов прошли только стандартный медицинский осмотр, если считать, что именно он и скрывается за аббревиатурой СМО, и анализу ПДРФ. Двадцать пять процентов подверглись извлечению генетического материала и составлению психологического профиля.
Цифры Пендрелла сходились с вычислениями Малдера.
- А по другим показателям?
- Около восьмидесяти процентов – белые, пятнадцать – афро-американцы, пять процентов – все остальные.
- Наш похититель явно выступает за равные возможности, - пробормотал Малдер. – Эти соотношения прямо пропорциональны расовому соотношению населения США.
- Тридцать процентов из этих людей прежде состояли или состоят сейчас в каких-нибудь группах по НЛО. Из них семьдесят процентов – члены «МУФОН», двадцать – «НИКАП»*, десять – всех остальных.
[*Прим. пер.: «НИКАП» - Национальный комитет по исследованию воздушных феноменов]
Малдер кивнул. Такие расчеты его не удивили. Из всех этих групп в «МУФОН» проще всего вступить, и его члены оказывают самую ощутимую поддержку новичкам.
- А около двадцати шести процентов этих людей мертвы. Из них шестьдесят процентов умерли от редких форм рака, тридцать – в результате несчастных случаев, десять – жертвы убийств или самоубийств. Пендрелл отложил блокнот и посмотрел на Малдера. – Надо заметить, статистика выглядит угрожающе.
Малдер молча кивнул, постукивая карандашом по подбородку, и снова вспомнил слова Скалли: «…предстоит ли мне умереть от не выявленного вовремя рака…» Малдер закрыл глаза, не желая даже думать об этом. Скалли сдала целую уйму анализов, чтобы успокоиться, - так ему сказал Бентон Крейн. По всем – отрицательные результаты. И уж конечно, к сегодняшнему дню у нее бы уже появились симптомы, будь она чем-то серьезно больна.
- Агент Малдер?
Малдер взглянул на Пендрелла, вдруг поняв, что тот уже не в первый раз безуспешно пытается привлечь его внимание.
- Да?
- Это как-то связано со случившимся с агентом Скалли?
Малдер прикрыл рот рукой, не зная, что ответить.
- Нет, насколько нам известно.
Пендрелла его слова явно не успокоили.
- Могу я еще чем-то помочь?
Малдер улыбнулся его серьезности. Да, Пендрелл явно мечтает о повышении. Очень глупо с его стороны подлизываться к штатному изгою ФБР, а не к какому-нибудь по-настоящему полезному агенту. Хотя, подумал Малдер, он ведь тоже вполне может намекнуть пару раз Скиннеру, что Педрелл неплохо справляется со своими обязанностями. Хуже ему от этого точно не станет.
- Нет, вы и так поработали на славу. Я ваш должник.
На лице Пендрелла отобразилось такое удовольствие, что это казалось даже слегка комичным.
- Не за что, агент Малдер. – Он вытащил из кармана дискету, которую дал ему Малдер сегодня утром. – Вот, возьмите… Думаю, лучше она останется у вас. – Он положил диск на стол и направился к двери.
Малдер взял дискету, искренне впечатленный осмотрительностью Пендрелла. Он просто молодец.
- Спасибо, Алан. Я сообщу, если понадобится ваша помощь.
Педрелл с улыбкой обернулся в дверях.
- Непременно, Малдер, - сказал он и вышел.
Малдер откинулся на стуле и, аккуратно повертев дискету в руках, уставился на нее так пристально, будто взглядом мог извлечь из нее все секреты бытия. Пусть даже сегодня им удалось раздобыть немало полезной статистики, вопросов все равно оставалось много больше, чем ответов. Почему выбрали именно этих людей? Почему над ними проводили разные эксперименты? Почему столь многие из них умерли?
Малдер снял очки и потер глаза, пытаясь избавиться от напряжения в плечах и шее в предчувствии очередной приступ головной боли, а потом поднял трубку и набрал номер мобильного Скалли: предоставив напарнице столь желанную возможность побыть одной, теперь он чувствовал сильнейшую потребность услышать ее голос.
- Скалли. – Ее голос прозвучал напряженно.
- Привет, это я.
- Привет. – Голос стал немного мягче. – Я не могу сейчас говорить, Малдер, но у меня кое-что есть.
- Аналогично. Подобрать тебя где-нибудь?
- Нет, я возьму такси и поеду к маме. Увидимся там, хорошо?
- Договорились.
Малдер, повесив трубку, принялся собирать бумаги, с которыми провозился весь день, и, сложив их в коробку, поставил ее в сейф. Они со Скалли приобрели его на свои личные средства чуть больше года назад. Комбинация была известна только им.
И, захватив пальто, Малдер отправился к Маргарет Скалли.
***
Дом Маргарет Скалли
16 февраля 1998 года
18:45
Дана на секунду остановилась на пороге, собираясь с мыслями, прежде чем постучать. Открывшая дверь Маргарет поприветствовав дочь улыбкой.
- Здравствуй, милая. Давай пальто.
Скалли скинула с плеч верхнюю одежду и проследовала за матерью в гостиную. Малдер, сняв пиджак и галстук и закатав рукава рубашки, уже сидел на диване, а перед ним на деревянной подставке стоял стакан с чаем. Увидев Скалли, Малдер встал – эта его галантность всегда казалась ей очаровательной, хотя во всех остальных мужчинах скорее раздражала.
- Принести тебе чаю?
Скалли удивленно выгнула брови, не в силах скрыть улыбку. Она знала, что Малдер и ее мать успели подружиться за все эти годы, но никогда не приставала ни к кому из них с вопросами. Пусть детали их отношений остаются между Малдером и мамой, рассуждала Скалли, не желая влезать в чужую личную жизнь. Но тем не менее ей показалось чрезвычайно странным, что напарник так свободно чувствует себя в доме, принадлежащем ее семье.
- Думаю, чай я сама отыщу, Малдер, но за предложение спасибо.
Она мягко прикоснулась рукой к его ладони, пытаясь показать, что мир восстановлен. Скалли не любила ссориться с напарником, а, учитывая то, что ей удалось сегодня обнаружить в офисе доктора Браун, она, судя по всему, должна еще и извиниться перед ним.
Скалли налила себе стакан чая и вернулась в гостиную. Маргарет сидела в кресле лицом к дивану, оставив свободное место рядом с Малдером для дочери. Скалли поняла, что без сводничества тут не обошлось, но не стала возражать, и без того прекрасно зная, в каком направлении идут мысли Мэгги. Да и к чему скрывать: эти же мысли регулярно посещали и ее саму, особенно в последнее время.
Кроме того, эта последняя находка стала поистине обескураживающей. Ей пригодится поддержка Малдера.
Скалли начала излагать новости без лишних предисловий.
- Малдер, доктор Померанц мертв. Его убили три года назад, примерно за день до гибели Мелиссы. Все его пациенты были перенаправлены к доктору Люсинде Браун, и она позволила мне взглянуть на досье. Я нашла счета Мелиссы, но все материалы пропали. Думаю, что человек, ворвавшийся в офис Померанца и убивший его, забрал все записи и файлы.
На лице Малдера отобразилось изумление.
- Это не все. – Скалли засунула руку в карман пиджака и вытащила оттуда аудиокассету. – Вот что удалось найти. Это заметки доктора Померанца о сеансе регрессивного гипноза. Их еще не расшифровали. Кассету нашли у него в кармане, поэтому, думаю, убийца ее и не забрал.
- Мелисса прошла сеанс регрессивного гипноза? – Глаза Малдера от нетерпения загорелись.
Скалли почувствовала, как все внутри нее сжалось, и перевела взгляд с выжидательного лица Малдера на обеспокоенные глаза матери.
- Возможно, - признала она, - но на кассете записан не разговор с Мелиссой.
- А с кем? – Малдер наклонил голову.
- Со мной, Малдер.
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:00 PM | Сообщение # 125 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| Часть девятая (из двенадцати)
Воспоминание
Складской район
Балтимор, штат Мэриленд
16 февраля 1998 года
19:02
В помещении царил полумрак, на стенах плясали темные фиолетовые тени. На узком мостике между этажами мужчина в сером пальто зажег спичку и поднес ее к зажатой во рту сигарете марки «Морли». Она тут же вспыхнула, и его лицо исчезло в клубах дыма. Когда они рассеялись, мужчина посмотрел вниз.
Сколько таких мест, мало чем отличающихся одно от другого, он уже повидал за свою жизнь? Если поначалу он и вел им счет, то давным-давно забросил это занятие. Казалось бы, его уже нечем было удивить.
Но в реальности…
На операционном столе лежала белая женщина лет тридцати ничем не примечательной внешности. Довольно стройная, высокого роста – ничего особенного. Лицо обрамляли волнистые каштановые волосы. Глаза были закрыты, но мужчина знал, что под веками скрываются радужки необычного каре-зеленого цвета. Случись им просто столкнутся на улице, он счел бы ее вполне привлекательной молодой женщиной – не сказать чтобы красивой или особенно эффектной. Миловидная, но при этом - сама ординарность.
Но внешность зачастую бывает обманчива. И Сара Элизабет Чендлер на самом деле представляла собой немалую опасность и к тому же являлась ниточкой, прямиком ведущей к самым неприглядным фактам его биографии. Некоторые его коллеги считали, что само ее существование несет угрозу, но мужчине удалось убедить их, что после завершения перепрограммирования Сара Чендлер будет полностью обезврежена. И более того - ее пребывание на этой грешной земле может стать для них необычайно ценным. Коллеги вняли его словам, и Сару привезли на этот склад, чтобы вновь лишить воспоминаний.
Курильщик обернулся к стоявшему позади худощавому человеку в белом халате.
- Почему так долго?
- Ее память повреждена, - ответил доктор. – Пришлось сначала избавиться от тех воспоминаний, которые мы внедрили прошлый раз, причем как можно аккуратнее. Ее разум – довольно хрупкая вещь.
- Значит, теперь ей известно, кто она на самом деле?
- Кем она была. И кем стала.
- Сколько осталось до того, как она все забудет?
- Полагаю, окончательное перепрограммирование будет завершено к концу недели. К этому времени мы реконструируем прежние воспоминания и создадим новые, чтобы она могла объяснить свое двухнедельное отсутствие.
Курильщик кивнул.
- Отлично. Отлично.
- У нее необычайно сильная сопротивляемость. В прошлый раз все прошло куда легче.
- Тогда она была ребенком.
- Вы знали ее и раньше? – врач взглянул на собеседника, и в его карих глазах мелькнуло любопытство.
Мужчина глубоко затянулся и выпустил дым изо рта. Завеса дыма снова не несколько мгновений скрыла его лицо.
- Нет, - ответил он.
***
Дом Маргарет Скалли
19:08
Малдер непонимающе уставился на напарницу.
- Ты проходила сеанс регрессивного гипноза?
- Всего один раз. - Избегая взгляда Малдера, Скалли опустила глаза и уставилась на кассету, которую держала в руках.
- Когда это было, милая? – спросила Маргарет, наклонившись поближе.
- После моего возвращения из Нью-Мексико, когда Малдер… - Она споткнулась и взглянула на напарника. Долю секунды по ее лицу было прекрасно видно, что за эмоции она пытается скрыть, и Малдер невольно затаил дыхание. Но Скалли быстро вернула самообладание и вновь принялась внимательно изучать в кассету. – Тогда-то я и обнаружила этот чип у себя в шее, но совершенно не помнила, как он там оказался. Мисси твердила, что я должна и могу вспомнить. И дала мне адрес доктора Померанца.
- И ты прошла сеанс гипноза?
Скалли нахмурила лоб.
- Я попыталась. Не думала, что это что-нибудь даст, но…
- Но? – поторопил ее Малдер.
Скалли показала ему кассету.
- Это копия записей доктора Померанца, которые он сделал после того сеанса. Я прослушала их в машине по дороге сюда. Судя по всему, я рассказала ему значительно больше, чем мне казалось.
Она подошла к стоявшему на столике около камина магнитофону, вставила кассету и нажала на кнопку. Из динамиков полился тихий, мелодичный голос.
«А сейчас я собираюсь ввести вас в особое, несколько модифицированное гипнотическое состояние. Мы используем метод так называемого холотропного дыхания*…»
[*Прим. пер.: Холотропное дыхание - метод трансперсональной психотерапии, заключающийся в гипервентиляции лёгких за счет учащённого дыхания. В результате сосуды мозга сужаются, начинается торможение коры головного мозга, и практикующий видит галлюцинации]
Малдер, выпрямившись, внимательно слушал объяснения терапевта. Доктор Хайтц Вербер на своих сеансах прибегал к другим методам гипнотерапии, но Малдер знал о технике холотропного дыхания из университета.
«Сконцентрируйтесь на своем дыхании, дышите спокойно и расслабленно. Закройте глаза и представьте такое место, где вы всегда чувствовали себя абсолютно комфортно… и безопасно…»
Малдер взглянул на Скалли, которая сейчас не сводила глаз с Маргарет, и внезапно догадался, какое именно место она видела в своем воображении во время сеанса с доктором Померанцем. И где она чувствовала себя в безопасности. Здесь. Со своей матерью. И он прекрасно понимал, почему.
«Скажите мне, где вы сейчас, Дана».
«Мне нужно кое-что вспомнить – что случилось со мной».
Слабый голос Скалли выдавал ее напряжение. Малдер ясно расслышал в нем нотки неуверенности. Она говорила неохотно, словно больше всего хотела убежать из кабинета доктора Померанца куда глаза глядят, но желание выяснить, что же случилось с ней за те три месяца, пока пересиливало. Малдер взял Скалли за руку, и напарница обернулась к нему с выражением беспокойства на лице.
Она рассказала доктору Померанцу о потере времени и памяти, о чипе у нее в шее. Голос становился все слабее и сбивчивее.
«Как вы чувствовали себя перед тем, как вас похитили?», - спросил доктор Померанц.
«Мне было страшно», - ответила Скалли невнятным, усталым голосом.
После небольшой паузы доктор Померанц продолжил: «Чего вы боялись?»
Малдер услышал какие-то тихие звуки, а потом Скалли заговорила чуть громче: «Что я умру…». К концу этой фразы голос превратился в едва слышный шепот.
«Но вы не умерли. Значит, кто-то позаботился о вас. Вы помните, кто именно?»
«Там было трое мужчин. Один отвез меня… Я…»
У Малдера подступил комок к горлу, и он перевел взгляд на Скалли, которая так и сидела, как изваяние, не поднимая глаз.
Ее голос на кассете продолжил рассказ: «Я помню свет… громкие звуки. У меня стучало в ушах».
«Они проводили с вами какие-то медицинские манипуляции. Вы чувствовали боль?»
«Я пытаюсь вспомнить. Звук слишком размытый… Сработала тревога… Я помню… помню, что они спросили меня, все ли в порядке…»
«Может, вы доверяли им и знали, что они не причинят вам вреда? Такое возможно?»
«Не знаю».
На долю секунды Малдеру показалось, что на кассете звучит голос той самой Скалли, которую он так хорошо знал. Сильный, нетерпеливый, полный готовности вспомнить забытое.
«В ФБР вы работаете с людьми, которым вынуждены вверять свою жизнь. Может, это был один из них?» - спросил доктор Померанц.
«Мне надо было кому-то довериться, - произнесла Скалли так удивленно, как будто сама не ожидала от себя этих слов. Но вдруг в ее голосе появилось сожаление. – Я была бессильна… Не могла… Не могла сопротивляться…»
Малдер сильнее сжал руку Скалли, наблюдая, как на ее помрачневшем лице промелькнула целая гамма эмоций. Как бы он хотел взять на себя часть той боли, что причиняли ей ее собственные откровения!
Доктор Померанц быстро заговорил: «Если вам слишком тяжело об этом вспоминать, попробуйте вернуться в то место, откуда мы начали…»
Послышался быстрый удивленный вздох, выкрик «Нет!», а потом – голос Скалли – дрожащий, испуганный, как будто напарница сама не понимала, где находится. «Простите, я пытаюсь, пытаюсь… - Она заговорила решительнее. – Не думаю, что из этого выйдет толк. Вряд ли мы чего-нибудь добьемся».
Кассета тихо зашуршала, и послышался приглушенный звук шагов, напомнивший Малдеру о чем-то давно забытом… О той ночи на мосту, когда он обменял свою сестру на напарницу…
«Спасибо, но я должна идти», - снова голос Скалли – уверенный, немного отрывистый, но почти не выдающий ее смятения. Затем – звук закрывающейся двери.
Раздался щелчок, как будто доктор Померанц прервал запись, но через секунду послышался второй, а вслед за ним - приятный низкий голос терапевта. «Есть основания полагать, что процедура регрессивного гипноза вызывает у мисс Скалли чрезвычайно сильное сопротивление, и она вряд ли захочет сотрудничать добровольно, хотя тот факт, что она не помнит происходившего с ней в период ее исчезновения, чрезвычайно ее огорчает пациентку. Но подозреваю, что неведение все-таки страшит ее меньше».
«Я уверен, даже исходя из информации, полученной в ходе этого весьма краткого сеанса, что опыт мисс Скалли ничем не отличается от опыта ее сестры, о котором та рассказывала во время наших с ней консультаций. Тем не менее, если Дана Скалли решит не возобновлять терапию, не в моих силах будет помочь ей устранить преграду между ее сознанием и воспоминаниями, столь глубоко отпечатавшимся в ее подсознании».
Еще один щелчок. Скалли торопливо подошла к магнитофону, вынула кассету и медленно обернулась к матери и Малдеру.
- Это все. Ничего из того, о чем я здесь говорила, я не помню.
Малдер повернулся к Маргарет Скалли, чей хмурый вид свидетельствовал об обуревавших женщину чувствах, а та в ответ слегка приподняла брови. Малдер едва заметно пожал плечами и обернулся к Скалли, которая тоже явно была сама не своя и медленно шагнула ему навстречу. Малдер встал и протянул напарнице руку.
Мгновение она просто смотрела на его ладонь, словно не могла понять, что следует делать дальше, а потом мягко взяла Малдера за руку. Он нежно притянул Скалли к себе и усадил на диван. Она молча подчинилась и сжала его пальцы в своих.
- Не знаю, как следует отнестись к этой записи, Малдер. Я слушаю себя на этой кассете, и мне кажется, что это говорю не я, а какая-то незнакомка. То, что я рассказала… У меня нет никаких сознательных воспоминаний об этом. Какие-то звуки… Кто-то, кому я доверяла…
Скалли покачала головой.
- Может, тебе стоит пройти еще один сеанс регрессивного гипноза, Дана? – предложила Маргарет.
Малдер удивленно взглянул на нее, невольно порадовавшись, что миссис Скалли первой подняла эту тему. Он был с ней совершенно солидарен: воспоминания Скалли, очевидно, запрятаны слишком глубоко в подсознании, и ей не удастся добраться до них без посторонней помощи. Но Скалли скорее примет такое предложение от своей матери, нежели от него. Слишком уж часто за эти годы они спорили друг с другом относительно ценности гипноза как инструмента реконструкции воспоминаний.
- Мам, ты же сама слышала запись… Это не работает.
- Милая, но ты же сама бросила, не успев начать. Может, тебе просто было недостаточно комфортно с доктором Померанцем?
- Мне некомфортно от мысли о том, что такая неточная наука как гипноз, в которой к тому же подвизается масса шарлатанов, может иметь иную ценность, кроме как терапевтическую. И я уж точно не думаю, что «воспоминаниям», полученным на таком сеансе, можно хоть немного доверять.
- Так и не пытайся им доверять, Скалли, - тихо предложил Малдер. – Отнесись к этому как к терапии – возможности справиться с некоторыми страхами.
Скалли резко обернулась и выпустила его руку.
- Как он может помочь справиться со страхами?
- Ты так боишься того, что скрыто в твоем подсознании, Скалли, что твое воображение создало чудовище в стократ страшнее того, что есть в реальности. Если ты решишь попробовать эти техники, то, возможно, не сможешь полностью избавиться от этого чудовища, но зато сможешь посмотреть ему в глаза и показать, что больше не боишься.
Скалли молча глядела на напарника, и выражение ее бледного лица полностью выдавало степень ее испуга. Малдеру хотелось привлечь ее к себе, сжать в своих объятиях, оградить от всех опасностей, которые выпали ей на долю. Но это было не в его власти… Только во власти самой Скалли. Оставалось надеяться, что она сама победит это зло.
- Я могу позвонить доктору Верберу…
- Нет. – Скалли решительно покачала головой. – Я не собираюсь подвергать его жизнь опасности после того, что случилось с доктором Померанцем.
- Ты не думаешь, что его смерть могла оказаться совпадением? – спросила миссис Скалли.
Скалли взглянула на мать.
- Нет, как бы ни хотелось мне в это верить. Его убили сразу после нашего сеанса. И мой файл, и файл Мелиссы пропали. – Она обернулась к Малдеру. – Не хочу, чтобы на моей совести оказалась еще одна жизнь.
- Можно было бы договориться о тайной встрече… - начал он.
Скалли вновь покачала головой.
- Нет, Малдер.
- А разве сам Фокс не может это сделать? – спросила миссис Скалли.
Малдер удивленно вскинул голову.
- Миссис Скалли, я же не профессиональный гипнотерапевт…
- Но много об этом знаешь. Ты сам сказал.
- Да, но…
- Ты бы смог, Малдер? – спросила Скалли и положила руку ему на плечо.
Он изумленно взглянул на напарницу.
- Ты хочешь, чтобы сеанс провел именно я?
Ее губы слегка изогнулись в улыбке.
- «Хочешь» - это, пожалуй, слишком сильно сказано…
Малдер усмехнулся, но на душе у него немного полегчало.
- У меня очень мало опыта, Скалли. А если к этому прибавить твое скептическое отношение к этим техникам…
- У нас нет времени ждать, когда мои воспоминания вернутся сами, Малдер. Да и непохоже, чтобы к этому шло. Дебора Беннетт сказала, что именно в них может быть ключ к тому, чтобы найти Сару Чендлер. И выяснить, что случилось с Самантой. Я не очень оптимистична в своих ожиданиях, но я в отчаянии и готова к решительным мерам.
Малдер проследил пальцем контур ее лица.
- Тебя так просто не выбьешь из колеи, Скалли.
Ее губы дрогнули в улыбке.
- Наверняка ты такие комплименты отвешиваешь всем девчонкам, Малдер. – Улыбка пропала, а лоб прорезала морщина. – Итак, что теперь?
- Думаю, сеанс лучше всего провести здесь. Сейчас, пока ты еще не успела себя накрутить. И мне кажется, это именно то место, где ты чувствуешь себя в безопасности. - Малдер бросил взгляд на Маргарет, которая с некоторым удивлением слушала их разговор.
Скалли кивнула.
- Это правда. Здесь мне действительно спокойно.
Малдер заглянул Скалли напарнице в глаза, дивясь ее смелости.
Скалли приподняла голову, а на ее лице появилось выражение отчаянной решимости. Она вздохнула.
- Тогда начнем.
***
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:01 PM | Сообщение # 126 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| 20:03
Скалли нервно сцепила руки и опустила взгляд, вдруг заметив, что где-то умудрилась сломать ноготь, но никак не могла вспомнить, как это произошло.
Чему тут удивляться? Сколько других, гораздо более важных вещей не сохранила ее память?
Из коридора донесся негромкий голос напарника, что-то обсуждавшего с ее матерью. Малдер предложил Мэгги подождать в другой комнате, и Скалли поддержала эту идею. Сама не представляя, через какие ужасы ей пришлось пройти во время своего исчезновения, она понимала, что присутствие матери во время сеанса будет лишь мешать. Малдер продемонстрировал удивительную деликатность, предложив такой вариант, и пообещал, что немедля приведет Мэгги, если Скалли станет звать мать.
Малдер вернулся в гостиную и медленно подошел к напарнице, заодно придвинув кресло поближе к дивану. Он сел и немного наклонился вперед, чтобы накрыть ладонью руку Скалли.
- Прежде чем начать, давай решим, каким образом ты будешь контролировать ситуацию.
- Контролировать?
Малдер кивнул.
- Я не стану ничего тебе навязывать, Скалли. Мне нужно, чтобы тебе было комфортно, чтобы ты смело заглядывала во все темные углы, даже самые опасные, и знала, что в любой момент сможешь оттуда сбежать. Как и говорил доктор Померанц, тебе нужно представить приятное, безопасное месте, в которое можно будет вернуться, если тебе станет страшно. Давай определимся, что это за место.
- Здесь.
Малдер кивнул.
- В этой комнате?
Скалли покачала головой.
- На кухне. Я сижу за столом, а мама стоит у плиты и готовит чили, который так любит папа.
На губах Малдера появилась мягкая улыбка.
- Отличный выбор. Итак… Готова?
Скалли кивнула.
Он отпустил ее руку и достал из кармана маленький диктофон. Они договорились, что сеанс надо обязательно записать.
- Ты предпочтешь сидеть или лежать?
- Сидеть, - не раздумывая, ответила Скалли, сама не понимая, почему. Она вспомнила, что доктор Померанц задал ей тот же самый вопрос, а она дала ему тот же самый ответ.
- Хорошо. Доктор Померанц уже объяснял, что тебе надо будет сконцентрироваться на своем дыхании и максимально отвлечься от внешней обстановки, выбросить все из головы и попытаться расслабиться. – Малдер поднес руку к ее лицу и мягко провел пальцами по векам, побуждая закрыть глаза. – Отвлекись от всех повседневных забот и сосредоточься на моем голосе. Дыши медленно и глубоко. Почувствуй, как твоя грудная клетка поднимается, когда ты вдыхаешь, и расслабляется на выдохе. Легко – сначала вдох, потом выдох.
Скалли попыталась подстроиться и дышать в одном ритме с его четким, уверенным голосом.
- Ты чувствуешь, как твое тело постепенно расслабляется. Диван крепкий, удобный и легко выдержит твой вес. Попробуй откинуться на подушки, почувствуй, как комфортно ногам, как ты ощущаешь умиротворение и полное спокойствие.
Конечности Скалли потеплели и потяжелели, дыхание стало медленным и глубоким, и все вокруг словно отошло на второй план. Голос Малдера звучал, как успокаивающая музыка, играющая где-то в глубине ее сознания.
- А сейчас, Скалли, мы на кухне в доме твоей матери. Сегодня ясный солнечный день, воскресенье. Ты сидишь за столом и смотришь, как мама помешивает чили. Солнечные лучи согревают твое лицо. Ты выглядываешь в окно и видишь кормушку для колибри, и птичка клюет из нее корм. Какая красивая, правда?
- Да.
- Ты чувствуешь себя совершенно счастливой. Смотришь на колибри, слышишь, как ветерок шевелит листья деревьев. Ты оборачиваешься и видишь маму. Что она делает?
- Кладет чайную ложку какао в чили. – Губы Скалли изогнулись в улыбке. – Только - шшш… Это секретный ингредиент.
- А еще кто-нибудь есть на кухне?
- Нет. Только мы с мамой. Мы всегда вместе готовим.
- Тебе здесь хорошо и уютно.
- Да.
- И ты точно знаешь: что бы ни случилось, ты всегда можешь вернуться сюда и остаться вместе с мамой.
- Да.
- Хорошо. А теперь, Скалли, я хочу, чтобы ты расслабилась еще больше и заглянула в прошлое, в свои воспоминания. Ты совершенно спокойна, абсолютно расслаблена, полностью контролируешь ситуацию и можешь переместиться в любой фрагмент своих воспоминаний. Вернись на несколько лет назад. Прошла пара дней с тех пор, как Дуэйн Бэрри взял заложников. Помнишь? Ты тогда тоже говорила со мной и очень мне помогла, хотя мне было ужасно страшно. Я очень боялся, Скалли, очень боялся, что он меня убьет. Но слышал твой голос, верил, что ты меня прикроешь, и страх отступал. Ведь ты бы никогда не позволила никому причинить мне боль, правда? И сейчас мне нужно, чтобы ты точно так же доверилась мне. Знала, что я не позволю никому тебя обидеть.
- Я знаю. – Скалли казалось, что она еле ворочает языком. Даже она сама слышала, как невнятно выговаривает слова.
- Прекрасно. А теперь мы с тобой договоримся, что у нас будет свой сигнал, хорошо? И если ты окажешься в ситуации, которая покажется тебе слишком неприятной и пугающей, я досчитаю до трех и положу руку тебе на колено. Как только ты почувствуешь тепло моей руки, то сразу поймешь, что я с тобой, что не позволю ничему плохому случиться, что мы просто сделаем шаг назад и немного подождем. Договорились?
- Да.
- Теперь вернись в прошлое – прошло два дня с того момента, когда ранили Дуэйна Бэрри. Доктора нашли что-то у него в теле. Ты помнишь, что именно?
- Кусочек металла. Похожий на шрапнель.
- Что это такое, по словам Бэрри?
- Чип.
- Я прихожу в офис, и мы обсуждаем тот чип. Ты говоришь, что собираешься что-то с ним сделать. Что?
- Отнести его в отдел баллистики. Они проводят тест, и мы обнаруживаем кое-что странное. Гравировку.
Вдруг ей показалось, что голос Малдера стал еще ближе, как будто бы звучал прямо внутри.
- Какую гравировку?
- Похоже на… - Скалли помедлила, вспоминая, какой глупой эта идея показалась ей поначалу. – Штрих-код. И тогда я беру эту штуку с собой. Не знаю, почему я так решила.
- И ты отправляешься домой?
- Нет. Нет, сначала заезжаю в магазин.
- И что происходит потом? Ты заезжаешь в магазин…
- Кассирша отходит, и я вспоминаю, что на этом металлическом предмете есть что-то вроде штрих-кода. Мне становится любопытно…
- И что ты делаешь, Скалли? Достаешь чип?
- Из кармана. Достаю его из кармана. Мне просто любопытно. Я сама не ожидала того, что произошло потом.
- А что произошло, Скалли?
Она нахмурила брови.
- Я подношу чип к сканнеру, и тот просто сходит с ума. Продавщица со всех ног бежит обратно, а я быстро ухожу.
- Ты идешь домой и…
- Да, прихожу домой и даже не включаю свет. Сразу набираю твой номер. Черт, автоответчик.
- Ты оставляешь сообщение.
- Я говорю тебе, что произошло кое-что странное. Господи. За дверью какой-то шум. По коже бегут мурашки. Я знаю, что… Что-то не так… Господи! Боже! – Скалли подняла руку, словно бы приоткрыла шторы и увидела во вспышке молнии Дуэйна Бэрри. – Малдер! – Из ее груди вырвался крик, а перед глазами возникла картинка из прошлого: Бэрри врывается к ней через окно, разбивает стекло, ломает деревянную раму. Он двигается на удивление быстро и решительно и хватает ее. – Малдер, помоги мне!
- Я здесь, Скалли… Слышишь мой голос?
Да, но голос казался Скалли едва слышным, далеким. Гораздо менее реальным, чем тащащие ее за собой руки Дуэйна Бэрри. Откуда у него столько сил, ведь он ранен? - удивлялась та часть ее мозга, которая за долгие годы работы приучилась ничему не удивляться и всегда функционировала с профессиональной врачебной отстраненностью. Но другая часть сходила с ума от ужаса.
- Малдер!
- Я здесь, Скалли. Помнишь, что я тебе говорил? Когда я кладу руку тебе на колено, это сигнал – ты должна на мгновение вернуться ко мне, вспомнить, что ты в безопасности. Я досчитаю до трех и прикоснусь к твоему колену, и тогда окажусь в одной комнате с тобой и остановлю его. Раз, два, три…
Скалли почувствовала тепло и тяжесть его ладони на своей ноге, и волна паники начала быстро отступать.
- Малдер….
- Я здесь, рядом с тобой, Скалли…
И он действительно был там, в комнате. Стоял между ней и Дуэйном Бэрри. Она сфокусировалась на дыхании, пытаясь замедлить его, успокоить биение сердца…
- Лучше…
- Хорошо. Скалли, чтобы выяснить, что случилось, мне придется позволить Бэрри забрать тебя. Только помни – ты контролируешь ситуацию. Ты не едешь с ним, ты сидишь здесь, со мной. А теперь расскажи мне, что происходит.
- Он связывает меня. Я пытаюсь бороться, но он такой сильный! Как так может быть? В него же только что стреляли… - Она покачала головой, и страх снова начал возвращаться. – Он… У меня идет кровь. Я чувствую, как капли стекают по лбу.
- Он засовывает кляп тебе в рот и тащит к своей машине.
- Да. Коврик в багажнике царапает мне щеку, когда он запихивает меня туда. Он ужасно груб. – Вновь переживая воспоминание, Скалли почувствовала боль. – Веревки связаны очень туго… - Она застонала. – Руки уже сводит…
- Сколько времени ты провела в багажнике?
- Я слышу музыку. Приглушенную… странную. Звуки нечеткие… - Скалли нахмурилась. – Наверное, их я и вспоминала раньше?
- Возможно. Расскажи, что происходит сейчас.
- Я слышу… О Господи, Малдер, я слышу сирену! Малдер, это полицейская сирена! Меня ищут! Ты отправил кого-то искать меня!
Радость так захлестнула ее, что дыхание стало сбиваться.
- Что происходит теперь?
- Машина останавливается на обочине: я чувствую, как скорость упала, звук мотора стал другим.
- Дуэйн Бэрри останавливает машину, а потом?
- Я слышу голоса. Это мужчина. Кажется, он просит Бэрри выйти из машины. Надо как-то дать ему знать, что я здесь. Нельзя позволить ему уйти! – Она тихо вскликнула в отчаянии. – Мне нужна его помощь!
- Сосредоточься на дыхании, Скалли. Постарайся оставаться спокойной. Дыши глубоко – вдох, выдох.
Она прислушалась к голосу Малдера, и страх слегка отступил.
- Мне нужна его помощь. Я пытаюсь пошевелиться, ударить чем-нибудь по багажнику, чтобы он понял… Нет! – Она дернулась, услышав воображаемый выстрел. – О, господи, нет!
- Расскажи, что происходит, Скалли.
- О, господи, только не это, нет… - Она помотала головой. – Пожалуйста, нет…
- Скалли, я здесь. Чувствуешь мою руку на колене? Раз, два, три…
Тепло. Давление. И Скалли вдруг ощутила его присутствие в темном багажнике. Руки Малдера обхватили ее, она поняла, что теперь в безопасности, и спокойствие вернулось.
- Расскажи, что ты видишь, Скалли. Стань моими глазами.
Она кивнула: его просьба придала ей смелости.
- Я ничего не слышу и понимаю, что остановивший машину человек мертв. Мертв по моей вине. - Горячая слеза покатилась по ее щеке. – Это моя вина.
- Скалли, ты ни в чем не виновата. – Голос Малдера звучал у нее в ушах – уверенный и в то же время удивительно нежный. – А теперь скажи, что ты видишь.
- Бэрри открывает багажник. Я уверена, что теперь он убьет и меня. – Казалось, паника вновь прорывается наружу, но Скалли сконцентрировалась на ощущении руки Малдера и смогла ее остановить – Но он просто смотрит на меня.
- Говорит что-нибудь?
- Да. – Она нахмурилась, пытаясь вспомнить. – Говорит, что не причинит мне вреда. Что нам надо кое с кем встретиться.
- Он объясняет, с кем?
- Нет, но в этом нет необходимости. Я слышала, что он сказал тебе в турагентстве, Малдер. Я и так знаю, что он думает, будто там будет инопланетный корабль. – Страх и гнев скрутились внутри нее в тугой клубок. – Черт, как только выяснится, что никакого корабля нет, моя жизнь ничего не будет для него стоить! – Из глаз Скалли потекли слезы. – Малдер, ты непременно должен найти меня. Пожалуйста, Малдер…
***
Эта мольба так поразила Малдера, что его рука, лежавшая на колене Скалли, дрогнула.
- Я здесь, Скалли. Я здесь, рядом с тобой. – Он изо всех сил боролся с закипающей внутри яростью, пытаясь заставить себя дышать размеренно и не паниковать. – И помни, мы с тобой можем вернуться в наше безопасное место в любой момент.
Он видел, как она пытается вернуть самообладание и справиться с накатывающей паникой. По щекам текли слезы, и Малдеру очень хотелось протянуть руку и стереть их, но если он коснется ее лица, это может помешать ей сосредоточиться и раньше времени выведет ее из транса. Поэтому он не стал ничего предпринимать.
- Хорошо, хорошо… - Ее голос немного набрал силу. – Все в порядке.
- Где ты сейчас?
- В багажнике. Мы едем вниз – я чувствую, что сменился центр тяжести, и перекатываюсь на другую сторону. Под щекой что-то лежит – что-то маленькое, металлическое.
- Что это? – Малдер подозревал, что знает ответ, сразу вспомнив маленький крестик, который нашел в багажнике машины, добравшись до вершины горы Скайленд. Но сейчас в его задачи не входило подсказывать Скалли правильный вариант.
- Не могу понять. Здесь так темно – хоть глаз выколи. И руки связаны за спиной. Даже дышать тяжело, Малдер. У меня клаустрофобия. – Она стала дышать неглубоко и быстро, и стало понятно, что она вот-вот потеряет сознание. – Я не… не могу… дышать…
- Конечно, ты, можешь дышать, Скалли… А теперь, вдохни глубоко и задержи дыхание… Вот так... И еще раз... Спокойно... Глубокий вдох, задержать на счет до пяти, потом выдох. И еще раз….
Малдер помог Скалли восстановить дыхание, повторяя за ней, чтобы и самому успокоиться. Он догадывался, что проводить сеанс самому будет очень сложно, но понятия не имел, насколько. Казалось, что уже пережитый однажды кошмар повторяется заново – только на сей раз он стал еще хуже, потому что прежде только собственное воображение подсказывало Малдеру, через что Скалли пришлось пройти. А теперь он получил информацию прямо из первых уст, и у него на глазах напарница переживала все эти события заново.
А они оказалось куда страшнее, чем он ожидал.
***
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:01 PM | Сообщение # 127 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| Складской район
Балтимор, штат Мэриленд
20:25
Мужчина в сером неторопливо подошел к операционному столу и склонился над неподвижным телом Сары Чендлер. Доктора сообщили, что ввели пациентке сильное успокоительное, и теперь она спала. Ее грудь вздымалась и опускалась в спокойном, размеренном ритме.
Он положил руку на обнаженное плечо молодой женщины и ощутил тепло ее тела. На фоне ее нежной кожи его огрубевшая и пожелтевшая от никотина рука выглядела, как кусок пергамента. Выступающие вены и пигментные пятна красноречиво свидетельствовали о возрасте. А ведь когда-то мужчина был так же молод, как эта девушка. Молод и уверен в том, что мир однажды будет лежать у его ног. Какие бы карты ни подкидывала ему судьба, он играл так умело и страстно, что одерживал победы куда чаще, чем проигрывал. А разве это не самое главное?
Все возможные потери этот человек тщательно просчитывал заранее, чтобы быть к ним полностью готовым, и твердо знал, что конечная цель того стоит.
Мужчина не был жестоким по своей природе. Когда была возможность, он старался сохранить человеку жизнь. А уж если не получалось, то по крайней мере спасал от лишней боли.
Вот и Сара Чендлер давно была бы мертва, если бы не его покровительство, хотя первые тесты, проведенные двадцать пять лет назад, показали, что она, несмотря на необычное зачатие, была самым обыкновенным ребенком. Сообразительным, необычайно восприимчивым, конечно, но в этом не было ничего странного – ее родители тоже отличались неординарным умом и обладали немалыми талантами. Сара с мальчиком стали первопроходцами, пусть даже не понимали этого. Но не настолько ценными, чтобы консорциум счел необходимым сохранить им жизнь.
Но он за нее боролся. За них обоих. Оберегал их.
Мужчина снова опустил взгляд. Редко случалось ему испытывать нежность – так редко, что подобные эмоции всякий раз заставляли его врасплох. Как сейчас. Глядя на девушку, он вспоминал далекое прошлое. Солнечные лучи пробиваются сквозь кроны деревьев и яркими пятнами расцвечивают ковер из сверкающих на поверхности озера листьев. Раздается смех. Маленький мальчик кричит от восторга. Девочка с темно-каштановыми волосами и большими зелеными глазами упрашивает его прокатить ее на спине. Она так похожа на мать. Которая наивно считала, что сможет уберечь своих детей от любого зла.
Мужчина убрал руку с плеча девушки, вышел в коридор и направился к выходу. Остановившись на секунду, он прикурил сигарету и глубоко затянулся.
И покинул склад, оставив за собой шлейф из дыма.
***
Дом миссис Скалли
20:38
- Не знаю, что он мне вколол, но это лекарство меня обездвижило. Я все вижу и понимаю, но не могу пошевелиться.
Голос Скалли - глухой и испуганный.
- А тебе хочется пошевелиться?
Малдер изо всех сил старался говорить спокойно, чтобы не волновать Скалли. Но последние несколько минут подвергли его самообладание настоящему испытанию, ведь ему пришлось пережить вместе с напарницей каждую ужасающую деталь того похищения. Вскоре после того, как Дуэйн Бэрри поднял ее на вершину горы Скайленд, там приземлился черный вертолет. Люди в черной униформе без опознавательных знаков забрали ее у Бэрри и швырнули внутрь.
Спина Малдера затекла: он сидел в неудобной позе, наклонившись вперед, чтобы не убирать руку с колена Скалли. Это была связь с ее подсознанием, и, если он ее порвет, то Скалли решит, будто он ее бросил.
- Ненавижу это ощущение. – Ее голос дрожал от гнева. – Ненавижу чувствовать, что не могу контролировать собственное тело. Я хочу, чтобы эти ублюдки меня отпустили!
- Где ты? Что ты видишь?
- Я в каком-то маленьком, узком помещении. Это похоже на товарный вагон. Я чувствую движение поезда и слышу, как колеса стучат по рельсам.
- Что ты делаешь там?
- Лежу на столе. Для вскрытий. – Скалли дрожала: Малдер почувствовал вибрацию под ладонью. – Они… смотрят на меня.
Малдер придвинулся еще ближе, теперь сидя на самом краешке стула. Руке стало немного легче.
- Что значит смотрят? Просто смотрят? Или осматривают?
Скалли покачала головой.
- Нет, просто смотрят. Разговаривают друг с другом. Не по-английски.
- По-японски? – спросил Малдер.
- Думаю, да. Там… Доктор Ишимару. Кажется, он главный. Он приказывает всем остальным.
- Ты можешь догадаться, о чем он говорит?
- О господи! – Лицо Скалли исказилось от ужаса, и она судорожно вдохнула.
Внутри у Малдера все сжалось.
- Расслабься, Скалли, дыши.
- Нет, прошу… Что они…? Я все чувствую! – Она кричала, словно от чудовищной боли. – Нет, мне больно!
- Скалли, давай просто уменьшим боль, как громкость у телевизора. Представь, что ты поворачиваешь регулятор, и боль затихает.
Из ее глаз брызнули слезы.
- Они делают надрезы. Им плевать, что я все чувствую…
- Без анестезии? – сдавленным шепотом спросил Малдер.
- Да, им все равно… - Они тихо всхлипнула.
Малдер нервно сглотнул, не в силах справиться с яростью.
- Где они делают надрезы, Скалли?
- На животе. Маленькие – три, может быть, четыре. Не знаю… Я чувствую… Так больно... – Она застонала и сжала кулаки.
Малдер закрыл глаза, пытаясь успокоиться и, пару раз глубоко вздохнув, спросил:
- Ты понимаешь, что они делают?
- Это как лапароскопия – они накачивают живот газом, раздувают его… - Она снова застонала… - Мне больно…
- Знаю, Скалли. Мне очень, очень жаль. – Слезы защипали глаза и затуманили Малдеру взор. – Ты же знаешь, мне ужасно жаль, что это происходит с тобой. Но помнишь про выключатель? Давай повернем его. Уменьшим боль. – Он опустился на колени перед Скалли, сохраняя тактильный контакт. – И теперь, когда тебе уже не так больно, можно подумать о другом, правда? Расскажи, что они делают.
- Я чувствую, как внутри меня двигаются какие-то инструменты. – Она нахмурила лоб. – Это еще ужаснее, чем боль, - ощущать, что в мое тело проникли, что надругались над ним. Я хочу убить их за это.
Теперь слезы текли по щекам Малдера.
- Мне так жаль, Скалли. Я чувствую то же самое, ты же знаешь.
С ее лица вдруг пропало выражение гнева и страха.
- Знаю. В этот момент я думаю о тебе, о том, чем ты занят. Волнуешься ли обо мне? Винишь себя? Я не хочу умереть вот так, не попрощавшись…
Он подавил рыдания.
- Я тоже думаю о тебе, Скалли, волнуюсь и переживаю о том, знаешь ли ты… - Он запнулся, вдруг осознав, что теряет контроль над ситуацией. Надо отвлечься, подняться над тем кошмаром, который она воссоздает перед ним. Ему нужно зацепиться за реальность, за настоящее. Это его работа. Малдер закрыл глаза, вытерев слезы. – Хорошо, Скалли. Расскажи, что происходит теперь.
- Все закончилось. Они накладывают швы, но не нитью. – В голосе Скалли послышалось удивление и даже намек на любопытство. – Похоже на прижигание лазером, очень маленьким и точным. Мне больно, но эта боль локальная. Скорее щиплет, а не болит. Интересно, что это… Никогда не видела такого инструмента.
Малдер внимательно слушал напарницу, обратив внимание на неожиданную уверенность в ее голосе. И с трудом сдержал удивленный смешок, грозящий вырваться из его горла. Только Скалли может испытывать парализующий страх и научную любознательность одновременно.
- Они завершили процедуру. Что происходит дальше?
- Ничего. Ничего не происходит. Довольно долго. Несколько врачей сидят неподалеку и разговаривают. Остальные – где-то в другом месте. Все это похоже на кустарную лабораторию. Они что-то рассматривают. – Вдруг ее лицо отобразило беспомощную ярость. – У меня внутри болит. Они что-то сделали со мной! – Голос Скалли сорвался в крик. – Господи, что это? – Она вся напряглась, кулаки сжались. – Малдер, я не могу пошевелиться – хочу, но не могу, я просто хочу убить их за то, что они сделали со мной! Чертовы ублюдки, что вы натворили? Сволочи! – Она махнула рукой и попала Малдеру прямо по лицу, больно его ударив.
Он подавил желание вскрикнуть и сжал ее колено сильнее.
- Скалли, Скалли, спокойно, слушай меня внимательно. Давай отправимся в наше безопасное место. И чуть-чуть передохнем. Скалли? Ты меня слушаешь?
- Они что-то забрали, Малдер. – Ее голос звучал жалобно и тихо, как у ребенка. – Они что-то забрали.
Он опустил голову, не в силах больше смотреть на ее мучения.
- Мне жаль. Очень жаль.
И вдруг почувствовал, что руки Скалли нежно гладят его по волосам. Когда она снова заговорила, ее голос звучал мягко.
- Давай вернемся в безопасное место, Малдер.
Он взглянул на напарницу. Скалли все еще была под гипнозом: глаза закрыты, слезы катятся по щекам, лоб нахмурен от волнения. Она переживает за него. Даже сейчас. Малдеру хотелось прижать ее к себе и обнять, но пришлось ограничиться нежным поглаживанием колена.
- Мы в безопасности, Скалли. И я здесь, рядом с тобой.
Она медленно, глубоко дышала, и Малдер почувствовал, что ее тело постепенно расслабляется.
- Я не хочу возвращаться туда, Малдер.
Он тоже не хотел. Больше никогда.
- Все нормально, Скалли. Если ты хочешь уйти оттуда, то можешь это сделать в любой момент. – Может, того, что она уже вспомнила, будет достаточно? По крайней мере жутких вопросов теперь стало еще больше. – Хочешь, чтобы я вывел тебя из транса?
- А мы можем просто побыть здесь какое-то время, Малдер? Ты и я?
- Конечно. – Он вновь погладил ее по ноге. – Конечно, можем.
Малдер сам не знал, сколько времени провел вот так, скорчившись перед напарницей и поглаживая ее колено. Время замерло. Только тихий щелчок диктофона, оповестивший о том, что закончилась пленка, прервал это странное ощущение покоя и единения. Малдер дотянулся свободной рукой до диктофона и перевернул кассету другой стороной.
- Ну как, Скалли, ты готова заканчивать?
Она нерешительно покачала головой.
- Нет, Малдер. Я должна вернуться.
Он нахмурился.
- Скалли, не стоит…
- Стоит. Я должна вернуться. Я еще не все вспомнила. – Она откинула голову назад, словно желая размять затекшие плечи. Малдер сразу почувствовал, как в ней снова нарастает напряжение.
- Скалли…
Но она не стала ждать и, упрямо задрав подбородок, продолжила:
- Я снова в поезде. В вагоне темно. Они закончили процедуры и ушли.
Малдер глубоко вздохнул и, смирившись с неизбежным, спросил:
- Ты осталась одна?
- Со мной какой-то мужчина. Я его не вижу, но знаю, что он тут. Я слышу его дыхание.
- Ты все еще не можешь двигаться?
- Нет. Теперь я еще и связана, но не думаю, что физически смогла бы пошевелиться даже без веревок.
- Расскажи, что ты слышишь.
- Дыхание. Тихое, немного сбивчивое. Это наверняка мужчина. Я чувствую какой-то запах – похоже на гель после бритья. И запах алкоголя… Скотча – едва-едва ощутимый. – Она поморщилась. – И сигаретного дыма.
Малдер наклонился, из последних сил сдерживая злость.
- Это он? Курильщик?
Скалли нахмурилась и неуверенно покачала головой.
- Нет, это не его голос. Этот… другой. Отрывистый. Ммм… Знакомый… Но я не могу… Не могу вспомнить…
- Голос знакомый?
- Нет. Только акцент. Ммм… Он брамин.
- Брамин?
- Да. Из Новой Англии*. Ты тоже иногда так говоришь время от времени.
[*Прим. пер.: «Бостонские брамины» — специфическая социальная прослойка Бостона, восходящая к первым колонистам Новой Англии, для которой характерен замкнутый, квази-аристократический образ жизни. Внешними атрибутами считаются новоанглийский (бостонский) акцент и диплом об окончании Гарвардского университета]
Малдер закрыл глаза, отгоняя непрошеные мысли о том досье, где были описаны все ее действия, все передвижения…
- Он рядом со мной, я чувствую тепло его тела. – Голос Скалли стал немного выше. – Господи, он ко мне прикасается! К моей руке. Его пальцы горячие, сухие. Тут так темно! Не могу его разглядеть. Не вижу. Мне так страшно… Я не хочу, чтобы он меня трогал. – И она замахала руками, словно пытаясь оттолкнуть незнакомца из своих воспоминаний.
- Тебе больно? – тяжело сглотнув в попытке сдержать приступ тошноты, спросил Малдер.
- Нет. Он что-то говорит. Произносит мое имя. Очень тихо. «Дана». – Скалли вздрогнула. – Я спрашиваю, откуда он меня знает, а он отвечает, что они знают обо мне все.
Малдер закрыл глаза.
- А еще что-нибудь мужчина говорит?
- Я спрашиваю, что они собираются со мной сделать. Он отвечает, что хочет мне помочь. Говорит, что он здесь, чтобы присмотреть со мной, удостовериться, что я благополучно вернусь домой к своим родным…
- Он называет свое имя?
Скалли раздраженно фыркнула.
- Он говорит загадками.
- Загадками?
- Ну да, я не знаю… загадками. Иносказаниями. Говорит, что он Агамемнон. Что должен искупить свой грех.
Агамемнон. Малдер резко выпрямился, его сердце чуть не выскочило из груди. Агамемнон, царь микенский, который принес в жертву свою дочь, чтобы закончился штиль, не дававший его кораблям отправится в поход на Трою. Агамемнон, деяния которого навлекли на него проклятье собственной жены.
О господи…
Это был его отец.
***
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:02 PM | Сообщение # 128 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| 20:41
Раздался тихий страдальческий крик, а вслед за ним – низкий успокаивающий шепот. Вместе Дана и ее напарник переживали этот кошмар заново. Маргарет Скалли закрыла глаза, не сдерживая слез. Не надо было ей соглашаться оставаться здесь, в стороне. Это ее дом. Ее дочь. Она должна быть с ней, а не ждать здесь в одиночестве.
Жизнь научила Маргарет терпению. Кажется, половина прожитой ею жизни прошла в постоянном ожидании чего-то. Сначала она ждала, когда повзрослеет. Потом – когда Уильям поймет, что она больше не маленькая девочка. Ждала, когда родятся дети. Когда муж вернется домой из плавания.
Она научилась занимать себя. Садоводство, чтение, кулинария, преподавание… Эти бесконечные часы ожидания она расписывала так плотно, что даже не замечала, как летит время. Друзья хвалили ее за усердие, семья гордилась ее успехами. И в конце концов она поняла, что больше не коротает время в ожидании, а делает то, что любит.
Просто живет.
Но ожидание – это не жизнь, это холод и тьма. Она ждала тогда, глубокой ночью, в больничном коридоре, пока из палаты не вышел доктор и не сообщил ей, что любовь всей ее жизни, отец ее детей покинул этот мир. Она ждала несколько месяцев, не зная, где ее дочь, что с ней случилось и кто ее похитил. Она ждала, наблюдая, как жизнь старшей дочери покидает ее тело прямо на глазах у матери.
Она ждала сейчас, слушая отголоски того кошмара, который разыгрывался в соседней комнате, и зная, что никак не может остановить его.
Снова раздался крик.
Она ждала, и это ожидание было подобно нескончаемой агонии.
***
21:09
- Не знаю, сколько я была без сознания. Кажется, целую вечность. – Скалли говорила изнуренно, сбивчиво. – Я только знаю, что устала… Так устала…
Малдер сидел у нее в ногах, сжав колено напарницы. Он тоже устал и мучился от боли – такой, которую прежде не мог себе и вообразить. После первой описанной Скалли процедуры последовали другие – не менее странные и не менее болезненные. Время перестало что-либо значить для нее, дни не отличались от ночей.
Никто даже не пытался обращаться с ней, как с живым человеком. Скалли вспомнила, что порой ее привязывали к каталке на несколько часов, ставили катетер, кормили через трубку в желудке. Бросали обнаженной, беззащитной и разгуливали вокруг, не обращая никакого внимания на ее униженное положение.
Только один человек все же потрудился выказать ей хотя бы толику уважения. Мужчина, называвший себя Агамемноном.
Отец. В этом Малдер больше не сомневался.
- Он здесь, - прошептала Скалли.
Малдер устало поднял голову и вгляделся в ее бледное лицо.
- Агамемнон?
- Да. Он накрывает меня пледом и дотрагивается до моей руки. В его глазах… В его глазах - испуг. Думаю, он был не готов к тому, что здесь увидел…
- Не готов?
- Он не один из них…
- Не один из похитителей?
- Я знаю, что он не пленник, как я, но он и не такой, как все остальные. Когда он видит, что они делают со мной… ему страшно. Но когда я умоляю его помочь… - Ее голос затих.
- Что он делает?
- Отворачивается. Он боится. Боится их. – Она внезапно нахмурилась. – Он спорит с кем-то. Я слышу его голос. Громкий… Но нечеткий…
Малдер судорожно вдохнул.
- Я чувствую запах скотча – он пил. Он пьет для храбрости, наверное. Но все равно боится.
- О чем они спорят?
- Обо мне. Он спрашивает, почему меня так долго держат здесь, ведь всех остальных уже отпустили.
- Всех остальных? Ты имеешь в виду других женщин?
- Да. Их вернули обратно. Осталась только я. И Агамемнон… хочет узнать, почему.
- Что ему отвечают?
- Что меня отвезут в другое место, чтобы провести последнюю процедуру. Но сначала… Нет!
Ее резкий крик полоснул по измотанным нервам Малдера, как лезвие бритвы. Сердце заколотилось, пальцы крепче сжали ее колено.
- Дыши, Скалли. Дыши. Вот так. Глубже… Что происходит? Что ты видишь?
На ее лице застыла гримаса боли. Казалось, ее силы на пределе, а эмоциональный запас полностью истощен.
- Они что-то вставляют мне в шею… - Эта фраза завершилась горестным всхлипыванием.
Малдер положил голову на руку, так и не убрав ее с колена Скалли. Сеанс длился слишком долго, не нужно было ее так расспрашивать. Но она так стремилась все вспомнить, избавить себя от вопросов, сомнений, кошмаров. Хотела, чтобы все закончилось, хотя ничуть не меньше боялась возвращаться в прошлое.
И он тоже. Никакие ответы того не стоили.
- Я стараюсь… уменьшить боль, - шептала она, и Малдер поднял на нее глаза, укоряя себя за то, что отвлекся. Он сам выдохся и потерял концентрацию. Пора выводить ее…
- У меня двоится в глазах… Кружится голова… Живот… Меня тошнит. – Она закашлялась. – Я… Я не могу дышать… пошевелиться… Я задыхаюсь…
- Скалли, давай вернемся…
- Он переворачивает меня. Чтобы я не задохнулась…
- Кто?
- Агамемнон. Он всегда рядом, когда они уходят. У меня кружится голова. Наверное, что-то такое вживили мне в шею… Он помогает мне… Умывает меня…
- Скалли…
Она не обратила внимания на его слова и продолжала говорить.
- Он боится… Говорит, что не может пробыть здесь дольше… Кто-то идет…
- Он что-нибудь объясняет?
- Только говорит, что не может остаться. И что хочет мне помочь. Велит мне быть сильной, обещает, что поможет, но все может стать еще хуже…
Хуже? Разве может стать хуже? Малдер закрыл глаза.
- Я чувствую запах дыма…
Глаза Малдера распахнулись.
- Там пожар?
- Нет, сигаретного дыма.
- Агамемнон вернулся?
- Нет, это не он. Его заставили уйти. – На лице Скалли отобразилось отвращение. – Господи, Малдер, это он…
- Кто? Курильщик?
Она кивнула.
- Я его не вижу. Здесь темно. Но слышу его голос. Я знаю, что это он.
- Что он говорит?
- Он разговаривает с кем-то – с мужчиной, который спорил с Агамемноном. Не могу… Не могу разобрать слова. Прости.
Он погладил ее колено.
- Все хорошо. Ты можешь расслышать хоть что-нибудь?
- Что-то… Что-то про еще один тест… - в ужасе простонала она, и сердце Малдера сжалось. – Малдер, меня увозят…
Он и сам не знал, сколько еще выдержит.
- Скалли, давай вернемся…
- Вокруг темно. Я не… не вижу. И почти не слышу… - Она замолчала.
Малдер ждал, когда она снова заговорит. Но она молчала. Минуту. Две минуты. Он слегка поерзал, надеясь, что сейчас Скалли в безопасном месте.
- Ты на кухне в доме матери? – спросил он.
Но ответа не последовало. Малдер встревожено нахмурился и уже собирался окликнуть ее еще раз, но в этот момент Скалли заговорила:
- Я умираю, Малдер.
И от этих слов у него кровь застыла в жилах.
Ее голос был слабым, далеким, тело обмякло, кровь отхлынула от лица, губы побледнели.
- Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я была в сознании. Я даже не знаю, в сознании ли я сейчас. Ничего не вижу. Не слышу. Только ощущаю.
- Что ты ощущаешь?
- Как мое тело умирает. Даже боль стала меньше. – Глаза напарницы наполнились слезами. – Я не хочу умирать, но ничего не могу поделать.
- Ты не умираешь, Скалли. – Он крепко сжал ее колено. – Почувствуй мою руку. Вспомни, что пока я здесь, с тобой все будет хорошо, что ты в безопасности.
- Я не хочу умирать, Малдер. Мне так страшно, что я умру и не смогу сказать тебе…
Он не мог больше это выносить. Ни единого слова.
- Скалли, надо вернуться в безопасное место. Давай отправимся туда вместе. Время уходить…
- Нет, еще рано, - простонала она, вяло мотая головой туда-сюда, словно пытаясь вырваться из цепких объятий смерти. – Я должна сказать тебе… Должна…
- Ты скажешь мне, когда будешь в безопасности, Скалли.
В отчаянии Малдер убрал руку в надежде отвлечь ее. Она громко вдохнула, как будто вместе с его рукой воздух исчез из ее легких.
- Нет, нет, я должна тебе сказать… Малдер! – Выкрик был лишь немногим громче тихого шепота. – Не надо… Ты мне нужен, Малдер…
Он не мог заставить ее выйти из этого состояния. Она окунулась в этот ад, а он подвел ее своей слабостью, своим страхом.
Яблочко от яблони…
Нет.
Он прислонился к ее колену, ощутив влажной щекой льняную ткань ее брюк.
- Я здесь, Скалли. Чувствуешь?
Как две бабочки, ее руки взмыли в воздух и зарылись в его волосы.
- Да.
- Я здесь.
- Мне нужно кое-что тебе сказать… перед смертью. Я очень боюсь, что умру, а ты не узнаешь, что я не предавала тебя. Никогда. – Скалли так частила, словно бежала наперегонки со смертью, пытаясь успеть сказать эти слова. – Они хотели, чтобы я тебя уничтожила, но я никогда… Знаю, ты, наверное, винишь меня за все, что случилось с «Секретными материалами», но я ни разу ничего им не сказала…
- Я знаю.
- Прости. Мне так жаль. Наверное, ты ненавидел меня с самого начала, и я очень боюсь, что умру, так и не узнав, не изменились ли твои чувства… - Теперь она рыдала, дрожа всем телом.
Малдер не рискнул обнять ее, хотя очень хотел, боясь, что тогда уже не выведет ее из этого состояния. И просто прижался губами к ее ноге, снова положил руку Скалли на колено и взглянул в ее заплаканное лицо.
- Никогда. Я хотел ненавидеть тебя, Скалли. Понимал, для чего тебя подослали. Но, как бы я ни пытался, все равно не смог тебя возненавидеть. Я думал, что не смогу смириться с твоим присутствием в своей жизни, Скалли. Но теперь знаю, что не могу жить без тебя. – Он положил голову на руки. – До того, как ты появилась, я доверял только себе. Но теперь ты единственная, кому я верю. Единственная.
Она снова мягко провела пальцами по его вискам.
- Давай вернемся в безопасное место, Малдер. Вместе.
Он глубоко вздохнул и взглянул на напарницу.
- А сейчас мы с тобой вернемся на кухню в вашем доме. Смотри, за окном ярко светит солнце. Твоя мама стоит у плиты и готовит. Она оборачивается и смотрит на тебя, улыбается, а ты чувствуешь себя так уютно и спокойно.
- Я вижу колибри за окном. Она такая маленькая, такая красивая, - сказала Скалли. Ее голос охрип от натуги, но сейчас звучал сильнее. Увереннее.
- Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь, Скалли. Насладись покоем. Нет никаких дурных воспоминаний, никаких страхов. Ты думаешь только о хорошем. Через несколько минут ты проснешься и, когда очнешься, то будешь помнить только то, что сама захочешь, а все плохое, все, что причиняло тебе боль, ты забудешь. Для этого у нас есть кассета, она сделает эту работу за тебя.
Скалли кивнула.
- Ты останешься со мной?
- Да, но сначала я выйду из комнаты на минуту. Всего на минуту. А ты оставайся здесь, я скоро вернусь. Обещаю. А ты пока побудь здесь, в безопасном месте. Ты же знаешь, что я вернусь совсем скоро.
- Да, - ответила она доверчиво, словно ребенок.
Он бережно стер слезы с ее лица.
- На счет «три» я уберу руку с твоего колена. Но все нормально, здесь ты в безопасности, а я вот-вот вернусь.
- Хорошо.
- Раз… два… три…
Малдер медленно убрал руку и встал. Все его тело затекло и болело. Ноги казались ватными и немного дрожали, но он, превозмогая боль, поспешил в комнату миссис Скалли.
Она, по-видимому, услышала его шаги, потому открыла дверь еще до того, как раздался стук.
- Закончили?
Малдер кивнул.
- Я хочу, чтобы вы были с ней рядом, когда она очнется. Как и договаривались.
- С ней все в порядке?
Он на секунду прикрыл глаза рукой.
- Думаю, да.
Миссис Скалли положила руку ему на плечо.
- А с тобой?
Он не мог заставить себя лгать.
- Нет, - ответил Малдер честно.
Маргарет сжала его плечо, и ее глаза наполнились слезами. Малдер невольно потянулся к этой мягкой, доброй женщине, отчаянно желая позволить ей обнять его и подставить свое сильное плечо, но затем едва заметно покачал головой, отступил на шаг и, указав рукой на дверь, пропустил миссис Скалли вперед.
Она увидела дочь сидящей на диване в довольно расслабленной позе, и, хотя ее лицо было мокрым от слез и смертельно бледным, казалось, что она пребывает в умиротворенном состоянии.
Маргарет подбежала к дочери, а Малдер снова сел в кресло и наклонился к Скалли.
- Я досчитаю до трех и положу руку тебе на колено, и, ощутив ее тепло, ты откроешь глаза. Ты будешь чувствовать себя так, будто долго спала, и вспомнишь только то, что захочешь. Только то, что стоит удержать в памяти. Раз… два… три… - И Малдер положил руку ей на колено.
Глаза Скалли распахнулись, и она сразу посмотрела на напарника сонным взглядом.
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:03 PM | Сообщение # 129 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| - Малдер?
Он осторожно погладил ее по ноге.
- Добро пожаловать обратно.
Скалли поднесла руку к лицу и, ощутив слезы, нахмурилась.
- Я чувствую себя… странно.
- Хочешь воды?
Она кивнула, и Маргарет отправилась на кухню. Скалли проводила ее взглядом и слегка улыбнулась.
- Это я помню, - прошептала она. – Безопасное место.
Малдер коснулся ее щеки и стер одинокую слезу.
- А еще что-нибудь помнишь?
Она встретилась с его настороженным взглядом, и Малдер увидел, как она торопливо пытается вспомнить хоть что-то. Через мгновение в ее глазах появилась печаль.
- Нет. Это как сон. Я знаю, что что-то было, но не помню никаких подробностей… Только… - Скалли отвернулась, опустила глаза и, сжимая и разжимая пальцы, вздрогнула. – У меня руки сводит.
Малдер знал, что такое часто случается после затянувшегося сеанса регрессивного гипноза. Он взял ее за руку и стал разминать затекшие пальцы.
- Доктор Малдер позаботится о тебе, - пошутил он.
- Прости. Я знаю, ты хотел, чтобы я все вспомнила. – Она осторожно взглянула на него. – Получилось?
- Да. Кое-что, - Малдер пытался не выдать своего расстройства, но понял по ее удрученному виду, что ему это не удалось.
Она прикоснулась к его щеке.
- Мне жаль.
- Хочешь послушать запись? – Про себя Малдер молился, чтобы она сказала «нет». Сам он не имел ни малейшего желания слушать это еще раз.
- Да, - ответила она безрадостно, но очень решительно.
Малдер закрыл глаза.
Ее пальцы вновь коснулись ее щеки.
- Мне нужно знать.
Он посмотрел Скалли в глаза.
- Я понимаю.
***
23:48
Когда Малдер выключил кассету, Скалли даже не пошевелилась и явно была поражена до глубины души. Сидевшая рядом с ней на диване Маргарет тихо плакала. Сама Скалли не проронила ни слезинки: она не чувствовала никакой связи между голосом на кассете и собой. Почти ничего из того, о чем она говорила в записи, она не вспомнила.
Скалли провела рукой по животу, вспомнив описание жутких процедур.
- Конфабуляции*, - прошептала она.
[*Конфабуляция – вид расстройства памяти, при котором больной сообщает о вымышленных событиях, никогда не имевших места в его жизни. Конфабуляции могут заполнять пробелы памяти больного]
Малдер посмотрел ей в глаза.
- Ты ничего этого не помнишь?
- Что значительно более существенно, Малдер, у меня нет никаких шрамов, кроме одного на шее. А они должны покрывать все мое тело, если процедуры, о которых я говорила, действительно имели место быть. И все органы у меня вроде как на месте.
Он провел рукой по подбородку, уже покрывшемуся щетиной.
- Что-то случилось с тобой, Скалли, тебе не просто вживили в шею чип. Иначе ты бы не оказалась в итоге в коме, на грани смерти.
- Я с этим не спорю, Малдер. Не сомневаюсь, что со мной проводили какие-то эксперименты. Но только не такие и не так, как я описала, пока была под гипнозом. – Она ждала, когда такое знакомое нетерпеливое выражение появится у Малдера на лице, но этого не произошло.
«Он не хочет верить, что все это случилось со мной, - внезапно поняла она. - Поразительно: Фокс Малдер не хочет верить!»
- А что ты сейчас помнишь? – тихо спросила Маргарет.
Скалли задумчиво нахмурила переносицу.
- Помню, как меня похитили. Помню, что меня связали, засунули в багажник и отвезли на гору Скайленд. Помню, как приземлился вертолет. А помимо этого… - Она сама не знала, могут ли остальные воспоминания действительно таковыми именоваться. Ощущения – вот более точное слово. – Я припоминаю яркий свет. Вспышки, лица какие-то людей. Доктор Ишимару – его я видела там, Малдер, как уже говорила тебе, когда впервые увидела снимок «731». Думаю, что помню сигнал тревоги. И не очень отчетливо – голоса, хотя я понятия не имею, что они говорили.
- А ты помнишь человека, которого называла Агамемноном?
Скалли ждала этого вопроса. Она по одному выражению лица Малдера во время прослушивания кассеты поняла, что он убежден, будто Агамемнон – его отец.
- Малдер, я сильно сомневаюсь, что некто Агамемнон вообще существовал.
- Твое детальное описание не очень-то походит на выдумку, Скалли.
- Вполне может быть. Мы оба прекрасно знаем, что человеческий мозг устроен не так просто. Тот факт, что я подверглась регрессивному гипнозу, не означает, что в этом состоянии я забыла все, что знала, правильно?
Малдер неуверенно кивнул, ожидая продолжения.
- У нас есть некие косвенные доказательства, что твой отец, возможно, в какой-то степени причастен к моему похищению.
- Значит, ты вообразила моего отца, назвала его Агамемноном и сделала его своим личным ангелом-хранителем?
- Вероятно, - уклончиво ответила Скалли, потирая виски. Она видела, что Малдер не купился на ее историю, но слишком вымоталась, чтобы спорить. – Послушай, Малдер, мы все устали. – Она с трудом поднялась, пошатываясь: ноги были словно ватные. Все тело болело, как будто она бегала несколько часов кряду. – Может, поедешь домой?
Он откинул челку со лба.
- А ты?
- Я поговорю с мамой, а потом тоже поеду.
- Может, лучше остаться на ночь здесь? – предложила Маргарет. – Вам обоим? – добавила она, взглянув на Малдера.
- Нет, мам. Ты и так уже сделала все возможное. - Скалли взяла мать под руку. – Но спасибо тебе.
Малдер, явно расстроенный, отошел в сторону.
- Она права, миссис Скалли. Все это можно обсудить утром. Сейчас поздно, и все устали. – Он подошел к вешалке и снял с нее пиджак и пальто. – Скалли, позвони мне, когда доберешься до дома, хорошо?
Она кивнула, отчетливо ощущая возникшее между ними отчуждение. Скалли понимала его потребность сделать шаг назад. Она не помнила, что произошло во время сеанса, зато он помнил. И судя по кассете, этот процесс был для него крайне болезненным.
Она не должна была заставлять его через это проходить.
- Это была плохая идея, - сказала она матери, когда Малдер ушел.
Мэгги обняла дочь за плечи и отвела на кухню. Скалли машинально села на то место, где всегда сидела с самого детства – справа от ныне пустовавшего стула ее отца. То же самое, которое занимала в своем воображении во время сеанса. Маргарет села на стул Ахава и накрыла руку Скалли своей.
- Ты не веришь, что эти воспоминания соответствуют действительности?
- Кое в чем, возможно, и соответствуют, - признала Скалли. – Но совершенно очевидно, что если бы я прошла через все эти процедуры, о которых вспоминала, то мой живот был бы усеян шрамами, как звездное небо… – Она перевернула руку, и их ладони соприкоснулись. – Разве нет?
Маргарет наклонила голову.
- Я уверена, что ты знаешь, о чем говоришь.
- Нет, ты не уверена. – Скалли удивленно посмотрела на мать.
- Дана, я слышала на этой кассете… твой страх. – Глаза Маргарет вновь наполнились слезами. – Ты говорила, словно потерявшийся ребенок. Я не слышала у тебя такого голоса с тех пор, как ты была маленькой девочкой.
Скалли пришлось моргнуть, чтобы не заплакать.
- Я ничего этого не помню, мам. И не хочу вспоминать, понятно?
Отдернув руку, Скалли вскочила и принялась раздраженно ходить по кухне, пытаясь оттолкнуть воспоминания о своих собственных криках, которые слышала на кассете.
Смотри на факты, Скалли. Они не подведут.
Факт номер один: у нее на животе не было никаких шрамов, которые могли бы появиться вследствие даже одного лапароскопического вмешательства. Что уж говорить о нескольких!
Факт номер два: единственное физическое доказательство ее похищения – крохотный металлический чип, который был мгновенно уничтожен, как только Алан Пендрелл попытался его исследовать.
Факт номер три: в общих чертах ее «воспоминания» на удивление четко соответствовали всем тем кусочкам головоломки, которые они с Малдером отыскали благодаря старой доброй детективной работе.
Никаких других имплантов нет: как только женщины из «МУФОН» рассказали ей о раке Бетси Хагопиан, Скалли сделала множество диагностических анализов – целую гору УЗИ и рентгеновских снимков. Если бы что-то вживили в ее тело или, напротив, вытащили из него, она бы об этом узнала.
Так или иначе, эти новые воспоминания, скорее всего, не более чем плод ее подсознания, отчаянно пытающегося заполнить пробелы в памяти.
Скалли перестала ходить взад-вперед и повернулась к матери.
- Прости, мам. Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти.
- Не мне одной, Дана.
Скалли знала, о ком говорит мать. Бедный Малдер… Она заставила его пережить этот ужас заново, а потом отправила одного домой. И сейчас он, конечно, сидит и винит во всем себя.
- Мне не следовало так с ним поступать, мам. Я только дала ему еще один повод изводить себя. – Она покачала головой. – Он и так за все себя казнит, а я подлила масла в огонь.
Она оперлась на спинку стула и, наклонив голову, стала разминать затекшую шею. Скалли смертельно устала. И – хуже того – была напугана.
Потому что существовал еще один, четвертый факт, о котором она не решилась вспомнить: неважно, настоящие ли эти воспоминания или выдуманные, но что-то с ней, несомненно, произошло. Что-то лишило ее памяти и здоровья и оставило лежать при смерти, подключенной к аппарату искусственного дыхания в Медицинском центре Северо-восточного округа Джорджтауна три с половиной года назад.
Что-то ужасное.
Нечто настолько кошмарное, что даже мысль допустить это в сознание казалась невыносимой.
Маргарет встала и положила руку на плечо дочери.
- Ты уверена, что не хочешь остаться сегодня здесь, милая?
Скалли покачала головой.
- Больше всего я хочу поехать к себе домой и лечь спать в свою кровать. Мне нужно… восстановить связь со своей жизнью.
Маргарет кивнула, прикрыв на секунду глаза, как будто от боли.
- Позвони, когда доберешься до дома.
- Да-да-да, - шутливо отмахнулась от нее Скалли, невесело усмехнувшись, позволяя матери крепко обнять ее. Слезы, которые она так хотела сдержать, полились из ее глаз, но это не страшно. Ведь она с мамой.
В своем безопасном месте.
***
|
| |
| |
| Kena | Дата: Пятница, 2012-09-07, 10:03 PM | Сообщение # 130 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| Рядом с квартирой Даны Скалли
00:29
Малдер сидел в коридоре у двери Скалли. Интересно, соседи проинформировали полицию о том, что подозрительного вида мужчина битый час ошивается у двери в квартиру номер пять? Ничто не мешало ему воспользоваться ключом, который напарница давным-давно дала ему, но после сегодняшних событий ему казалось опрометчивым вторгаться на ее территорию, не получив на то разрешения. Малдер хотел, чтобы Скалли чувствовала, что ситуация у нее под контролем. А вломиться в неурочный час в ее квартиру и там дожидаться хозяйки – явно не лучший вариант это продемонстрировать.
Он взглянул на часы. Половина первого.
Может, Скалли все-таки решила переночевать у матери? Может, оставила ему сообщение на автоответчике?
Нет, она бы сначала позвонила на сотовый. Малдер вытащил телефон из кармана, чтобы убедиться, что он работает. С телефоном все было в полном порядке.
Малдер прислонился к стене и, запрокинув голову, закрыл глаза, ощущая себя абсолютно вымотанным. Выдохшимся. Неспособным, кажется, даже пошевелиться. Что ему мешало поехать домой? Зачем, спрашивается, было заявляться сюда? Что такого он собирался сказать или сделать такого важного и неотложного? Что не подождало бы до утра?
Малдер не мог просто так, одним своим желанием стереть все, что произошло с ней. Не мог вернуть ей потерянные месяцы.
Для Скалли он бесполезен. Даже хуже – опасен.
Смертельно.
Он поднялся с пола и с удивлением осознал, что едва держится на ногах. Малдер оперся о стенку и повернулся, но снова изможденно рухнул на пол.
Он не мог ее бросить, даже ради нее самой. Она и была его самой большой слабостью.
А в следующее мгновение за углом раздались тихие шаги. Ритм был медленнее, чем обычно, и выдавал ее усталость, но Малдер сразу понял, что это Скалли.
Заметив напарника, она удивленно застыла на месте.
- Малдер?
- Привет, Скалли.
Она медленно подошла к напарнику, достав из кармана ключи.
- Я думала, ты поехал домой.
- Просто хотел убедиться, что ты добралась.
- И не мог просто позвонить?
Скалли открыла дверь и вошла, включив свет.
Малдер закрыл за ними дверь.
- К чему такие формальности, Скалли?
Она обернулась к Малдеру со смесью раздражения и сочувствия на лице.
- Опять собираешься оккупировать мой диван?
- Если ты не против.
- Мой диван – твой диван, - сказала она, криво улыбнувшись.
- А как насчет ванной?
В ее взгляде вдруг появилась странная задумчивость, и Малдер понял, что сейчас ее мысли оставались для него загадкой. Но этот момент прошел, и Скалли махнула рукой в сторону ванной.
- Я буду в своей комнате.
Малдер помыл руки, попутно окинув взглядом крохотную ванную комнату. Здесь пахло солнцем и свежестью. Этот аромат всегда ассоциировался у него со Скалли. Малдер вдохнул полной грудью. Уже сам факт, что она сейчас была совсем рядом, за этой дверью, казался таким умиротворяющим. Если прислушаться, то можно уловить ее дыхание. Биение сердца.
А ведь когда-то все было не так. Ужасное время, которое он пережил сегодня в каждой пугающей, ужасающей подробности.
Дверь ванной выходила в узкий коридор. Оттуда Малдер мог заглянуть прямо в спальню Скалли, если дверь была открыта. Как сейчас.
Скалли стояла перед зеркалом в полный рост, уже переодевшись в серую шелковую пижаму. Она приподняла край топа, оголив живот, и внимательно вглядывалась в свое отражение.
Пыталась разглядеть шрамы, понял Малдер.
Тогда-то Скалли заметила его в зеркале и, закрыв на секунду глаза, повернулась к напарнику.
- Иди сюда, Малдер.
Некоторое время он просто смотрел на нее, затаив дыхание. Как она красива. Такая миниатюрная, такая изящная. Малдер знал, что на самом деле его напарница была какой угодно, только не хрупкой, но это почему-то делало любое проявление слабости еще более очаровательным. Удивительная загадка. Таинственная, нерешаемая головоломка.
Он шагнул в спальню.
Скалли протянула ему руку, и сердце Малдера бешено заколотилось. Он подошел поближе, и Скалли притянула его к себе. У Малдера пересохло во рту.
- Посмотри, - прошептала она и, отпустив его руку, снова подняла край пижамы.
Малдер не сводил с нее взгляда, ничего не соображая, но потом понял, чего она от него хочет. Опустился на колени и посмотрел на ее оголенный живот – мягкий, упругий.
- Шрамов нет, Малдер, - тихо сказала Скалли.
Он поднес руку к ее животу.
Шрамов нет.
Малдер коснулся ее горячей, молочно-белой, безупречной на ощупь кожи, обведя пальцем пупок.
Шрамов нет.
Он провел рукой чуть выше.
Шрамов нет.
В его глазах появились слезы.
Он так хотел верить.
Хотел.
Скалли приподняла его подбородок и заставила посмотреть себе в глаза. Образ ее казался ему нечетким, расплывчатым, словно ее нарисовали акварелью. Она погладила Малдера по щеке, прошептав его имя.
К полному ужасу и удивлению, он внезапно понял, что звучавшие в его ушах низкие, гортанные звуки издавал он сам.
Смущение накрыло его горячей волной, и Малдер попытался отстраниться от нее, спрятаться, но никак не мог справиться с комком в горле.
Скалли не отпустила его. Он заглянул в ее любящие, полные сочувствия глаза и почувствовал, как эмоции хлынули наружу. Боль, гнев и вина захлестнули его, Малдер не выдержал этой атаки и, отбросив замешательство и стыд, прижался к ее животу и дал волю своим чувствам.
|
| |
| |
| Kena | Дата: Воскресенье, 2013-01-20, 4:36 PM | Сообщение # 131 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| Часть десятая (из двенадцати)
Воссоздание
Бар «Шекспир»
Вашингтон, округ Колумбия
17 февраля 1998 года
6:48
В баре «Шекспир» подавали отличный кофе: горячий и крепкий –
как раз такой и предпочитал Уолтер Скиннер. Официантка, едва завидев у входа постоянного
клиента, которого уже выучила в лицо, поторопилась принести дымящуюся чашку.
Она была симпатичной – высокая, стройная, с рыжеватыми
волосами и красивыми зелеными глазами, лет примерно двадцати пяти. Во всяком
случае, на взгляд заместителя директора. Студентка, если судить по стопке книг,
возвышавшейся за прилавком, которую Скиннер приметил, когда оплачивал счет. Согласно
бейджику, девушку звали «Джульеттт». Скиннера так и подмывало спросить, почему
там три буквы «т», но поразмыслив он все-таки решил не совать нос не в свое
дело. Ему нередко приходилось быть назойливым по долгу службы и менее всего
хотелось переносить эту практику в повседневную жизнь.
Джульеттт тем временем уже достала блокнот из кармана своего
зеленого фартука.
- Что будете сегодня, сэр, - бейгл или датское пирожное?
Решив побаловать себя, Скиннер выбрал пирожное и устроился
поудобнее, намереваясь почитать утреннюю газету.
Он едва успел покончить с передовицей, нагонявшей
откровенную тоску совершенно неприличным количеством риторики, направленной
против Мэтисона, как его отвлек звук приближающихся шагов. Подняв голову, Скиннер
увидел у столика какого-то человека в темном костюме и строгом галстуке и почему-то
немедленно догадался, что перед ним сотрудник Секретной службы*. Сложив газету,
помощник директора бросил ее на стол и обратился к мужчине:
- Чем могу помочь?
[* Секретная служба США – федеральное агентство, в обязанностикоторого, помимо прочего, входит охрана президента и членов его семьи]
Тот кивнул в сторону двери.
- Мы едем в Белый дом, мистер Скиннер.
***
Здание Дж. Э. Гувера
7:00
От Скалли не укрылось, что Малдер желает продолжить незавершенный
разговор. Достаточно было увидеть, как беспокойно напарник ерзал в кресле,
внимательно изучая бумаги, которые накануне вручил ему Пендрелл.
Наверное, надо выручить беднягу. Пускай выговорится. И еще
раз выскажет свою теорию, которая, вне всякого сомнения, заключается в том, что
ее похитили маленькие зеленые человечки, изучали, мучили и в конце концов
лишили памяти. Скалли знала, что Малдер по-прежнему в это верит, хотя она
упрямо отстаивала обратное.
Тот факт, что даже вызванные гипнозом конфабуляции вовсе не
обязательно приводили к такому далеко идущему выводу, не имел для Малдера ни
малейшего значения. Уж он-то всегда умудрялся сначала выдумать гипотезу по душе
и лишь затем искать ей подтверждения. Кто бы мог подумать, что можно все делать
вот так, от противного. Это же так ненаучно.
И совершенно в духе Малдера.
Скалли бросила на напарника мрачный взгляд, невольно спрашивая
себя, как же так вышло, что она настолько к нему привязалась. Замкнутый,
язвительный, донельзя упертый человек, который к тому же временами ведет себя,
как избалованный ребенок. На простую, хоть и занудную детективную работу,
благодаря которой обычно и разрешается большинство загадок, у него, видите ли,
не хватало терпения. У Скалли иногда получалось обуздать его своим выверенным, тщательным
подходом к расследованию, но при этом Малдер неизменно раздражался, стоило лишь
без обиняков сказать ему, что его теория не стоит и выеденного яйца, если не
подтверждена фактами. Да еще и всегда обиженно надувался, если напарница
оказывалась права.
Давно уже следовало бежать из этого подвала куда глаза
глядят. Скалли сама толком не смогла бы объяснить себе, почему же до сих пор этого
не сделала.
Вероятно, из-за той страсти, с которой напарник предавался
своему делу и которая завораживала и с головой захватывала и саму Скалли, чья
жизнь до встречи с Малдером, как ей иногда казалось, была лишена цветов, звуков,
запахов. Из-за того, как он слушал ее, даже в тех случаях, когда не был с ней
согласен. Из-за того уважения, с которым напарник относился к ее уму и
суждениям. Из-за того, что он всякий раз смешил Скалли своими шутками, даже
когда она твердо намеревалась сохранять серьезность. Из-за того, что он доверял
ей одной.
Из-за того, как он вчера прижимался небритой щекой к ее животу,
а она ощущала, как щетина царапает нежную кожу и как от его дыхания тело
захлестывает волна возбуждения.
Господи, каких же усилий ей стоило сдержаться, не запустить
пальцы в его волосы и не подтолкнуть чуть ниже…
- Я все думаю о том, какую роль играл во всем этом мой отец.
Голос Малдера вырвал Скалли из задумчивости, и она, ощутив,
как по телу побежали мурашки, обернулась к напарнику.
Прошлой ночью Малдер спал очень мало, хотя, покинув ее комнату,
он долго безуспешно ворочался на диване. И сама Скалли бодрствовала почти всю
ночь, невольно прислушиваясь к доносившимся из гостиной тихим звукам,
свидетельствующим о том, что напарник к утру все-таки забылся беспокойным сном.
А сегодня на лице Малдера отражались все злоключения последних дней: он
выглядел смертельно уставшим и куда старше своих тридцати шести лет.
- Малдер, не думаю…
- Я должен выяснить.
Скалли замолчала, понимая, что напарник все равно не
успокоится, пока не восстановит всю цепь событий и не разберется, какую роль
его отец сыграл в ее исчезновении. Странно, но саму Скалли подобное желание не
терзало. Даже если Уильям Малдер действительно был замешан в ее похищении, для
нее ничего бы не изменилось. Она беспокоилась лишь о том, как такое открытие
подействует на Малдера, и пожертвовала бы чем угодно, только бы не подвергать
его новым страданиям. Что может быть тягостнее, чем полная потеря веры в
собственного отца?
- И каким образом ты намерен это выяснить? – спросила она,
прервав затянувшееся молчание. – Прошло так много времени...
- Всего четыре года, Скалли. – Малдер печально посмотрел на
напарницу. - Иногда кажется, будто все это произошло еще вчера.
Скалли с удивлением почувствовала, что на глаза навернулись
слезы.
- Да, мне тоже.
Малдер опустил взгляд на лежавшие перед ним бумаги, стараясь
не глядеть напарнице в лицо.
- Я забронировал билет в Бостон на сегодня.
- В Бостон?
- Поеду на Виноградник. Хочу попробовать выяснить, где
находился мой отец в августе-ноябре 94-ого. Точнее будет сказать - я
забронировал два билета. – Он робко поднял на нее глаза.
Скалли, зная, что ей придется остудить пыл напарника,
почувствовала себя неловко.
- Боюсь, я тоже забронировала нам билеты, Малдер. В
Чарльстон.
Его брови удивленно выгнулись.
- Мы так глубоко погрузились в истоки этого дела, Малдер,
что даже не заметили, как упустили самую его суть – найти Сару Чендлер. А
именно эту задачу возложило на нас Бюро. Мы с тобой до сих пор даже не
поговорили с ее родителями, а ведь это первые люди, к которым следовало
обратиться.
Малдер согласно кивнул и потянулся к телефону.
- Тогда я сниму бронь…
- Нет. – Скалли покачала головой. – Тебе действительно
необходимо прояснить вопросы, касающиеся твоего отца, Малдер. Я тебя прекрасно
понимаю. А с родителями Сары поговорю сама.
- Нехорошо, что ты поедешь туда одна.
Скалли раздраженно поджала губы. Ее не слишком-то удивило и задело
столь неприкрытое желание ее защищать, но она тем не менее не смогла удержаться
и не приструнить напарника.
- Малдер, я в состоянии долететь до Чарльстона сама.
- Долго тебя не будет?
- Дня два.
Малдер кивнул.
- Думаю, что примерно столько же я проведу в Вест-Тисбери.
- Хороший план, Малдер. Зайдем с разных концов и встретимся
в середине.
- Обязательно, Скалли. – Уголки его рта приподнялись, и он
посмотрел напарнице в глаза.
«Да, - подумала она. – Обязательно».
***
Овальный кабинет
7:14
- Малдер приобрел билеты на рейс в Бостон, а агент Скалли –
в Чарльстон. Вы об этом знали?
Президент Ричард Мэтисон сложил руки на массивном столе,
занимавшем основную часть кабинета, и соединил кончики пальцев.
Скиннер почему-то воспринял это известие как должное.
Последнее время почти ничего, что касалось двух его самых блестящих – и самых
непростых – агентов его больше не удивляло.
- Разве они не заполнили необходимые бумаги?
- Заполнили. – Мэтисон облокотился на спинку кресла. – Они
довольно целеустремленно ищут эту молодую женщину.
- Агенты Малдер и Скалли целеустремленно занимаются всеми
своими расследованиями.
Скиннера передернуло. Он ненавидел политические интриги, и
особенно – необходимость лизать вышестоящим начальникам задницу, даже если речь
шла о человеке, которого он более-менее уважал. И еще он терпеть не мог, когда
с ним говорили загадками.
Уолтер Скиннер в сущности был достаточно прямолинейной
натурой, чуждой хитросплетений и интриг. По работе ему постоянно приходилось
сталкиваться с тем, что люди, стоявшие как выше, так и ниже его по иерархической
лестнице руководствовались самыми разными, зачастую противоречащими друг другу
мотивами. Но сам он придерживался простых ценностей, а его преданность работе в
ФБР носила не столь цинично-эгоистичную природу, как это представлялось его
начальникам и подчиненным.
Высокая должность являлась для Скиннера лишь средством, но
никак не целью. Он не искал для себя власти, его больше интересовали идеалы,
которые он считал священными.
Верность, храбрость, честность.
Путь, на который он сам того не ведая, вступил и по которому
шел все эти шесть лет, все больше изумлял его своей запутанностью и
неоднозначностью. Он балансировал у опасной черты между самовластием и
анархией, пытаясь удержать расползающиеся на глазах швы правосудия. Ни его
таинственные кукловоды, ни возмущенные подчиненные не понимали, почему Скиннер
делает то, что делает. Он не мог позволить себе такой роскоши, как не считаться
с мнением других, и просто выполнял свою работу как можно старательнее и пытаясь
в то же время остаться верным своим принципам. И тем людям, чьи жизни он порой в
буквальном смысле держал в своих руках.
В их числе были Фокс Малдер и Дана Скалли. И их Скиннер,
пожалуй, ценил выше всех остальных.
- Малдер и его напарница выбрали неподходящее время, чтобы
дестабилизировать ситуацию, - заметил Мэтисон.
Скиннер молча ожидал продолжения.
- Скоро выборы в Конгресс, мистер Скиннер, и судьба моей
администрации висит на волоске. Поскольку рейтинг моих сторонников, согласно
опросам, снижается. Если разразится скандал, я сомневаюсь, что мы достигнем
целей, которые изначально наметили. Но я не нарушаю своих обещаний.
- Зачем вы мне это говорите? – не сдержался Скиннер.
Конечно, неблагоразумно разговаривать таким тоном с
президентом Соединенных Штатов, но терять ему было нечего.
- Я говорю вам это, потому что у вас есть возможность
направить своих агентов по правильному следу.
- И куда же ведет этот след?
- Куда бы он ни вел, исключительно важно, чтобы они
преуспели. Я требую, чтобы любое их начинание получило полную поддержку Бюро. И
уже довел эту информацию до сведения Тома Ши.
«Ничего себе», - подумал Скиннер и невольно улыбнулся.
Обычно приказы были ровно обратными. Интересно, что на это скажет Ши. Директор
ФБР отнюдь не являлся поклонником отдела «Секретных материалов».
- Я сделаю все, что в моих силах.
- Вот и славно. - Мэтисон встал и взмахнул рукой, показывая,
что собеседник свободен. – Рад слышать.
Удивленно нахмурившись, Скиннер тоже поднялся. И все? Вся
эта шпионская игра затеяна лишь для того, чтобы сказать, что Малдеру и Скалли
разрешено делать свою работу?
Да быть того не может.
- Сэр, могу я спросить, зачем меня сюда привезли? Ваше
пожелание мне без труда мог передать директор Ши.
На лице Мэтисона не отразилось никаких эмоций.
- Просто захотелось встретиться с вами, мистер Скиннер. Могу
я называть вас Уолтером?
Скиннер был не в том положении, чтобы отказываться.
- Конечно.
- Уолтер, я много слышал о вашей работе, о тех… трудностях,
с которыми вы сталкиваетесь с тех самых пор, как стали начальником отдела
Секретных материалов. – Мэтисон улыбнулся. – Фокс с Даной отзываются о вас
чрезвычайно высоко.
Скиннер был глубоко польщен, хотя всеми силами постарался
скрыть свое удовлетворение. Зная, как недоверчиво относились к людям оба этих
агента, он прекрасно понимал, что они не раздавали свое уважение
направо-налево.
- Следующие несколько месяцев окажутся решающими для всей
нашей работы, Уолтер. На кону судьба всех целей, что мы некогда собирались
достигнуть. - Мэтисон подошел к двери, явно ожидая, что Скиннер последует за
ним. – И любой неверный шаг может оказаться критичным. Для всех нас.
Скиннер с трудом боролся с искушением попросить президента
говорить ясно и по существу.
- Помните, Уолтер, к вам все это имеет самое прямое
отношение. У вас свои ставки в этой игре. И гораздо более высокие, нежели вы
предполагаете, – добавил Мэтисон и, открыв дверь, указал Скиннеру на выход.
И все? Пара шарад? Завуалированных обещаний? Или угроз?
Следуя за агентом Секретной службы по коридорам Белого дома,
Скиннер еще раз подумал о том, как ненавидит политику.
Его высадили из машины неподалеку от бара «Шекспир». Скиннер
бросил взгляд на часы. 7:30 утра. В офисе ему полагалось быть только в восемь, да
и вообще, эту секретную встречу с президентом тоже можно расценивать как рабочий
визит.
А ведь, между прочим, он так и не съел свое пирожное.
Джульеттт подняла голову, и при виде завсегдатая бара на ее
симпатичной мордашке появилась удивленная улыбка. Она сразу же подошла к
кофе-машине.
- Мистер Скиннер! Никак надумали еще раз позавтракать?
- Ничего не могу поделать, меня сюда так и тянет, Джульеттт.
– Скиннер сел за барную стойку вместо своего обычного места за столиком и
бросил взгляд на стопку книг около кассового аппарата. На обложке верхней было
написано «Литературные реформы елизаветинской эпохи». – Специализируетесь по
английскому языку?
Джульеттт с улыбкой обернулась.
- Пишу диссертацию в Университете Джорджтауна.
Скиннер кивнул.
- Я получил степень кандидата в Дюкском. – Он указал на
книги. – Литература эпохи Ренессанса? А я изучал американскую поэзию.
Девушка усмехнулась.
- Разве это не оксюморон? – Она подмигнула Скиннеру. – Шучу.
Мне самой нравится Эмили Дикинсон. – Она налила Скиннеру кофе и пододвинула к
нему чашку и блюдце с сырным пирожным. – «Боль прекратилась исподволь — ушла
так тихо эта боль…»
- Я предпочитаю Фроста.
Скиннер улыбнулся девушке и задумался о том, какой могла бы
стать его жизнь, согласись он тогда стать профессором в Принстоне: от этого
предложения он отказался, чтобы пойти в ФБР. Видит бог, работа в Бюро исключительно
неблагодарная, а дома его не ждет ничего, кроме одиночества. Право же, таких
«успехов» можно снискать на любом другом поприще.
Да вот только жаль бросать Малдера и Скалли. Иногда Скиннеру
казалось, что лишь из-за них он не уволился после смерти Шерон, поскольку
прекрасно понимал, что представляет собой единственное спасение агентов от всех
тех сил, что на них ополчились.
А защищать своих подчиненных у Уолтера Скиннера получалось
лучше всего.
***
Вест-Тисбери, штат Массачусетс
Виноградник Марты
17 февраля 1998 года
21:48
Вест-Тисбери, наименее популярную у туристов достопримечательность,
местные именовали «верхушкой» острова, и название это отражало не только
географические особенности поселения, но и характер местных жителей. В отличие
от густонаселенных курортных городов, тянущихся вдоль побережья, «Вест-Тис» скорее
походил на деревню, и жили здесь люди, превыше всего ценившие уединение.
Дом Малдеров был скрыт за возвышавшейся, словно гигант,
самшитовой оградой, отделявшей его от дороги.
С момента смерти отца дом сдавали в туристический сезон, что
служило дополнительным источником дохода для матери Малдера. В остальное время
он стоял запертым, но у агента был ключ.
Малдер включил главный рубильник и зажег свет по всему дому,
чтобы изгнать накрывшую его, словно колючий плед, чернильную темноту. В
комнатах стоял ледяной холод, а воздух казался затхлым и отдавал плесенью. Так
пахнет дом, в котором не живут. Туристический сезон заканчивался обычно в
районе Дня Труда, и, судя по всему, с тех самых пор здесь никто не появлялся: на
каждой свободной поверхности лежал плотный слой пыли. Малдер даже подумывал
отыскать тряпку и хотя бы немного прибраться, но передумал, поскольку чертовски
устал.
И ограничился тем, что протер кожаный диван, прежде чем на
нем растянуться. В гостиной было много окон, и через них в дом просачивалась непроглядная
темнота ночи, а рамы уныло дребезжали от порывов зимнего ветра. Малдер улегся
поудобнее и уставился в потолок, жалея, что не остановился в отеле в Эдгартауне.
Где угодно, лишь бы не в этом доме.
Он словно физически ощущал безмолвное присутствие отца.
Запах пота, пропитанный алкоголем. Запах трусости. Кисловатый запах страха и
обмана.
«Ты здесь, отец? Тогда выйди и поговори со мной».
«Грязный убийца…»
Малдера отвлекла внезапная вибрация телефона. Скалли,
конечно.
- Привет, это я.
Голос казался приглушенным, далеким. Наверное, она сейчас в
Чарльстоне.
- Как там, в Южной Каролине?
- Удивительно тепло для февраля.
- Давай меняться.
- Там холодно?
- Да. – Дом обогревался паровыми радиаторами: их тихое
шипение, сопровождаемое действующим на нервы лязгом, предвещало наступление
тепла. Уже сейчас было не так зябко. – У тебя усталый голос.
- Потому что я устала. У тебя, кстати, тоже.
- Я тоже устал.
- Где ты остановился? В каком отеле?
- В отцовском доме. Он пустует, когда нет туристов. Не было
смысла ехать в отель.
На линии повисла тишина.
- Со мной все в порядке, Скалли.
- Я просто подумала, что в отеле тебе было бы не так тяжело…
- Я все равно собирался заехать сюда и прибраться, обыскать
все темные углы, которые мы могли пропустить, когда разбирали вещи отца.
- Ты, надеюсь, не собираешься этим всю ночь заниматься? – ее
голос прозвучал строго.
- Нет, мам, уже ложусь.
- Правда?
- Ага.
- А что на тебе надето?
- Ооо, Скалли… - Он усмехнулся. – Сначала ты расскажи.
Малдеру показалось, что она тихонько хихикнула.
- Черная пижама и серые носки. Твоя очередь.
Малдер окинул взглядом свои джинсы и зеленый свитер.
- Плавки, - соврал он. – Леопардовой раскраски. Стринги.
- Вранье. Бьюсь об заклад, ты все в тех же джинсах и
свитере, которые на тебе были, когда мы прощались в аэропорту. Даже ботинки
небось не снял.
Малдер бросил взгляд на свои спортивные ботинки.
Удивительная женщина.
- И что с того? Зато мысленно я в стрингах.
- Ну, в это я охотно верю, - согласилась Скалли.
- Надеюсь, ты мысленно в красном шелком бюстгальтере, -
добавил он.
- Господи, Малдер, ты неисправим.
«А ты сущий ангел, Дана Скалли», - подумал он. Малдер
понимал, что она подыгрывала ему, лишь бы помочь отвлечься от мыслей о том, что
он сейчас в том самом доме, где на его руках умирал отец. В том самом доме, где
обнаружилась лишь первая ложь из столь многих.
- А где ты остановилась, Скалли?
- «Холидей Инн Экспресс» на шоссе Саванна Хайвей, – ответила
она и назвала номер комнаты. – Постараюсь начать с утра пораньше. Я сразу по
приезде позвонила Чендлерам и встречусь с ними здесь в девять утра. Они
согласились показать мне, где обнаружили Сару, когда она была ребенком. Может,
удастся выяснить, кто ее нашел, какие действия затем предприняли соцработники…
В общем, стандартный сбор фактов.
- Я займусь примерно тем же… - Малдера прервал стук в дверь.
– Кто-то пришел.
- Малдер… - подозрительно сказала Скалли. – Ты что, ждешь кого-то?
- Нет, пиццу я не заказывал, если ты об этом.
Малдер подошел к двери. Свет на крыльце не горел, а
непрозрачное стекло скрывало лицо посетителя, не позволяя разглядеть ничего,
кроме смутных очертаний фигуры. Маленькая женщина. Такого же роста, как Скалли.
На всякий случай Малдер все равно удостоверился, что оружие
по-прежнему на своем месте в кобуре, и только потом открыл дверь.
На пороге стояла низенькая светлокожая женщина примерно его
возраста и с нескрываемым изумлением рассматривала его.
- Боже ты мой! Фокс Уильям Малдер, а ты-то какого черта
здесь делаешь?
- Малдер? – взволнованно позвала его Скалли.
- Просто коммивояжер, Скалли, - прошептал он в трубку. – Я
тебе перезвоню. – Выключив телефон и засунув его в карман джинсов, Малдер
отступил на шаг. – Ив?
- Фокс, милый, вот уж не думала, что когда-нибудь снова
увижу твое лицо в этой богом забытой дыре! – Ив Вентворт лишь недоуменно
покачала головой и смерила Малдера взглядом. – Одеваться ты, как я погляжу, так
и не научился. А уж про твою прическу и вовсе промолчу.
Малдер усмехнулся и, взяв женщину за руку, притянул к себе.
- Никто, кроме тебя, никогда не жаловался.
- Жаловались, только за твоей спиной, дорогой. – Она
засмеялась, и в ее зеленых глазах загорелся огонек. – Господи, как же здорово
тебя снова увидеть, Малдер!
- Тебя тоже, Ив. – Он махнул в сторону, приглашая ее сесть.
– А ты-то что здесь забыла?
Женщина присела на диван.
- Я живу по соседству.
Малдер удивленно поднял брови.
- То есть ты уехала с острова, стала прославленным
писателем, заработала столько денег, что можешь жить, где угодно, и все ради
того, чтобы вернуться обратно в Вест-Тис?
- Ну что я могу сказать? – Ив пожала плечами со смущенной
улыбкой. Время было к ней благосклонно: они познакомились, когда она еще была
неуклюжим подростком – не очень миловидной, но живой и сообразительной
девчонкой. И исключительно умной. Теперь, перешагнув порог тридцатилетия, Ив
выглядела по-своему привлекательно и элегантно. В детстве ее отдающие в рыжину
светлые волосы вились, а теперь были прямыми, длиной до плеч. Прическа, как у
Скалли, подумал Малдер. Ростом и комплекцией она тоже походила на его напарницу.
Если немного прищуриться и повернуться вот так…
- С тобой все нормально?
Малдер моргнул, вдруг поняв, что и правда смотрел на свою
гостью, странно прищурившись.
- Прости… Тяжелый день.
- Так что привело тебя на Виноградник?
- Небольшое расследование.
- Вот как? – Ив с интересом приподняла брови. – Официальное
дело ФБР?
Малдер уже позабыл, каково это – жить в крохотном городке,
где все знали друг о друге все, что только можно было знать. Впрочем, это
облегчит ему задачу.
– Вроде того. На самом деле я пытаюсь выяснить, где был мой
отец на протяжении трех месяцев несколько лет назад.
- Может, я смогу помочь? – предложила Ив. – Я здесь с 1992
года.
- И все это время жила в соседнем доме?
- Ну да. И общалась с твоим отцом. Приглядывала за ним… - начала
Ив, но почти сразу осеклась и отвернулась в сторону.
- Чтобы он не напился до бесчувствия?
Она с грустью посмотрела Малдеру в глаза.
- Перед смертью ему было совсем плохо. Весной 95-ого я
частенько отсюда уезжала, и надолго, поэтому меня не оказалось рядом, когда его
убили. Но мне все рассказали. – Она накрыла его руку своей. – Слышала, как
тяжело тебе пришлось.
«И мне, и Скалли», - подумал Малдер и похлопал Ив по руке.
- Вряд ли ты теперь вспомнишь, что он делал с августа по
ноябрь 1994 года.
Ее глаза слегка расширились.
- Почему же, вспомню. Я тогда работала над «Дождливым
вечером в Сохо», сроки были просто чудовищные, и мне пришлось отказать твоему
отцу, когда он спросил, не смогу ли присмотреть за домом.
Сердце Малдера упало.
- Так, значит, он уезжал?
- Да. Моя подруга Лори помогла ему с домом. Его не было
почти до самого Дня Благодарения.
Малдер сжал руки в кулаки и внезапно почувствовал, что у
него чудовищно болит голова.
- Черт возьми.
- Что такое?
Малдер покачал головой, понимая, что бесполезно даже
пытаться объяснить ей ситуацию. Что он скажет? «Я просто только что еще раз
удостоверился, что мой отец помогал осуществлять гнусные опыты над самым дорогим
мне человеком»?
- Хочешь, чтобы я ушла? – спросила Ив.
Малдер покачал головой, вдруг с изумлением осознав, что не
хочет. Не хочет оставаться один. Особенно когда Скалли так далеко…
- У тебя тут как – приличный кофе хотя бы найдется? – поинтересовалась
Ив и, не дожидаясь ответа, направилась на кухню. До Малдера донесся звон
передвигаемой посуды, а потом – тихий удовлетворенный вздох.
Он заставил себя встать с дивана и прошел вслед за Ив,
которая уже помыла кофемашину и готовилась ее включить.
- С кофеином, если ты не против, - тихо сказала она. – Я всю
жизнь страдаю от бессонницы, и ты, насколько я помню, тоже.
Малдер улыбнулся.
- Как здорово снова свидеться, Ив. Я уже и забыл, как с
тобой весело.
- Ну, про это ты, полагаю забыл, как только удрал в свой
Оксфорд и закрутил с этой дешевкой… Как там ее звали?
Малдер усмехнулся. Дешевка. Фиби была бы в восторге, услышав
такую характеристику. А может, подобные эпитеты являются неотъемлемой частью ее
любимых сексуальных игр. Кто знает?
- Пенелопа или что-то в таком роде. – Ив облокотилась на
стойку и широко улыбнулась.
- Фиби.
- Ну да. Редкостная стерва.
Малдер снова не сдержал смешок.
- Ну, ты тоже по мне недолго сохла, Ив.
Она пожала плечами.
- Ну что поделаешь, такова наша женская доля. Надо было жить
дальше. Я так понимаю, в конце концов у тебя все-таки достало ума избавиться от
этой самой Фиби. – Она бросила взгляд на его руку. – Кольца нет…
- Потому что жены нет.
- Женился на работе?
- Вроде того.
- А эта твоя напарница? Слышала про нее, а то как же. Дебби
или как там ее?
Малдер улыбнулся.
- Дана Скалли.
Ив вздернула светлые брови.
- Вот оно что…
- Не понял?
- Да у тебя никак романчик с твоей напарницей?
Малдер наклонил голову.
- Мы друзья.
Ив покивала головой.
- Ну да.
- Хорошие друзья.
- Очень хорошие друзья. – Она тихо усмехнулась. – Меня не
одурачишь, Фокс Малдер. Не забывай, у меня имеется особый навык под названием «Я
это за версту чую».
Малдер рассмеялся, вспомнив эту старую шутку. Ив всегда
первой замечала, что кто-то к кому-то неравнодушен, подчас даже раньше, чем
сами виновники событий. Из всех, кого Малдер знал, она была самым
наблюдательным человеком и ничуть не уступала ему самому в способности
удерживать в памяти различные события.
Эта мысль мгновенно согнала улыбку с лица Малдера. Именно
поэтому Ив и смогла вспомнить, что в августе-ноябре 1994 года его отца на
Винограднике не было.
Сообщение отредактировал Kena - Воскресенье, 2013-01-20, 4:38 PM |
| |
| |
| Kena | Дата: Воскресенье, 2013-01-20, 4:39 PM | Сообщение # 132 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Гостиница «Холидей Инн Экспресс»
Чарльстон, штат Южная Каролина
17 февраля 1998 года
8:30
Дана Скалли одной рукой красила губы, а другой – набирала
номер на сотовом. После четырех гудков она уже собиралась сбросить вызов, но в
этот момент услышала щелчок.
- Алло?
Женский голос застал Скалли врасплох, и она на какое-то
время замолчала. Слова почему-то никак не шли на ум.
- Алло? – повторил приятный, низкий вежливый голос с едва
заметным новоанглийским акцентом.
«Это еще кто?», - мрачно подумала Скалли.
- Мне нужен Фокс Малдер.
- Он в душе. А вы, случайно, не Скалли?
Скалли отняла телефон от уха и уставилась на него так
изумленно, как будто он вдруг ожил прямо у нее в руках. В душе. Малдер был в
душе, а на звонок ответила женщина…
«Погодите-ка. Они что, говорили обо мне???»
- Алло?
Скалли снова прижала трубку к уху.
- Да, это Дана Скалли. А вы…?
- Ив Вентворт. Очень, очень старая знакомая Фокса. – Женщина
тихо усмехнулась.
Скалли нахмурилась.
- Вы не передадите ему, что я звонила?
- Конечно.
- Спасибо.
- Постойте. Вам что же – ни капельки не любопытно?
Брови Скалли удивленно выгнулись.
- Простите?
- Ну, если бы я говорила с женщиной, которая была первой
девчонкой, поцеловавшей моего напарника, то точно не утерпела и задала
пару-другую вопросов.
Скалли села на кровать, сбитая с толку таким неожиданным поворотом
в разговоре.
- Какого рода вопросов?
- Ну вы ведь уже наверняка и сами задумывались, что он умеет
выделывать этой восхитительной нижней губой…
- Ив! – на заднем плане прозвучал возмущенный оклик Малдера.
До Скалли донеслись звуки борьбы, низкий смешок Малдера, гортанный смех
женщины, а потом на линии послышался голос напарника.
- Что бы она тебе ни сказала, я все отрицаю.
- А я-то еще беспокоилась, как ты, бедненький, переночуешь
один в отцовском доме. – Скалли старалась говорить легкомысленно и насмешливо, борясь
с зарождавшимся в сердце весьма неприятным чувством.
- Ив любезно согласилась составить мне компанию. Она мой
старый друг: мы вместе учились в школе, пока родители не развелись, а потом виделись
каждое лето и на каникулах.
- Бывшая подружка?
- Ну да. Одна из тех, от кого почти не было неприятностей, -
сказал Малдер с иронией. – Она живет по соседству, здесь, в Вест-Тис.
- Как мило. - Скалли закрыла глаза, ругая себя за стервозные
нотки, против ее воли проскользнувшие в голосе. Черт, ну сколько можно?
Ревность – отвратительное чувство, а она поддавалась ему слишком легко и
слишком часто, и все из-за Малдера. – Я рада, что тебе не пришлось быть одному,
- добавила она, на сей раз оставшись довольной своим мягким, сочувственным
тоном.
Некоторое время Малдер молчал. «Наверное, не знает, как
реагировать», - подумала Скалли, мысленно отчитав себя.
- Как ты там? Собираешься встретиться с родителями Сары
Чендлер? – наконец спросил он.
- Да. Они заедут за мной около девяти. А ты? Попытаешься
выяснить, где был твой отец четыре года назад?
Напарник не ответил.
- Малдер?
- Уже выяснил, - ответил он странным, напряженным голосом.
- Как?
- Ив мне сказала.
- Ив?
- Она жила здесь в 1994-ом. Сказала, что отец просил ее
присмотреть за домом. Его не было с августа и до самого Дня Благодарения.
Скалли нахмурилась. Какое необыкновенное совпадение: Ив
Вентворт ни с того ни с сего абсолютно случайно заходит к Малдеру и между делом
сообщает ему, где был его отец на протяжение трех месяцев четыре года назад.
- Ты уверен, что ей можно доверять, Малдер?
- Конечно, - обиженно ответил он.
Скалли прикрыла глаза. «Отлично, теперь он будет думать, что
я ревнивая сучка». Но даже это опасение не остановило ее от следующей реплики.
- А ты не думаешь, что это несколько странно: твоя старая
подруга, оказывается, обладает ровно той самой информацией, которую ты сейчас
пытаешься найти?
- Совпадение.
- Ни черта себе совпадение!
Малдер понизил голос.
- Я проверю, ладно?
Скалли вздохнула.
- Хорошо. Когда возвращаешься в Вашингтон?
- Попробую забронировать билет на сегодняшний вечер. А ты?
- Тоже, если повезет. Зависит от того, что мне поведают
Чендлеры.
- Скалли, будь осторожна, хорошо?
Обеспокоенность в его голосе удивила Скалли.
- Ничего со мной не случится.
- Я просто волнуюсь, когда тебя нет рядом.
- У меня есть оружие, Малдер. Думаю, справлюсь.
- Знаю, - его голос стал еще мягче. – Мне просто не по себе,
когда мы с тобой в разных городах.
- Ну надо же, какие откровения, - поддразнила его Скалли,
чтобы скрыть свою истинную реакцию на эти слова. Черт, этот болван сейчас
заставит ее расплакаться. – Я тоже по тебе скучаю.
- Неееет, я скучаю бооольше! – манерно ответил он избитой
фразочкой из дешевых мелодрам, и Скалли громко засмеялась, но в этот момент услышала
стук в дверь.
- Ко мне кто-то пришел, Малдер, наверное, Чендлеры. Я
перезвоню, хорошо? Ты тоже будь осторожен. И если Ив предложит тебе яблоко,
беги!
- Со скоростью света, - пообещал он. – Скоро увидимся.
Скалли выключила телефон и моргнула, вдруг сама подивившись
тому, насколько сильно соскучилась по напарнику. Положив телефон в карман, она
подошла к двери и распахнула ее.
На пороге стояла пара пожилых людей с приятными, открытыми
лицами, очевидно, чувствующих себя здесь крайне неуютно. Но, увидев, как аккуратно
и профессионально выглядела Скалли, они явно расслабились.
- Агент Скалли? – спросил мужчина.
- Да. – Она протянула им руку. – А вы, должно быть, мистер и
миссис Чендлер.
***
Вест-Тисбери
Виноградник Марты
9:05
Малдер, закончив разговор, вернул телефон на место и,
обернувшись, увидел, что Ив не сводит с него внимательного взгляда.
- Что такое?
- Ты всегда так разговариваешь со своей напарницей?
- Не всегда.
- Я явно чувствовала ревность в ее голосе. Хотя, если
говорить начистоту, в этом, пожалуй, есть моя вина.
«А ведь и правда, Скалли, кажется, была далеко не в восторге,
- подумал Малдер. - Но она по характеру собственница». К Крайчеку, когда он
занял ее место в «Секретных материалах», она тоже отнеслась без всякой приязни,
невзирая на то, что уж там-то никакого романтического подтекста точно не было.
Правда, ее реакцию на доктора Беренбаум и детектива Уайт уже
не так легко было списать со счетов…
- Итак, - прервала Ив его размышления, - ты начал
рассказывать мне, что вы с матерью в пятницу приезжали в Чилмарк.
Неужели в пятницу? Столько всего случилось за это время… Такое
ощущение, что прошло несколько лет.
- Да, но мама не выдержала. Не смогла находиться в этом
доме… в этой комнате…
- Ее можно понять.
- Это было ужасно. Спальня Сэм выглядит, как склеп. Там ни к
чему не прикасались уже много лет. И время словно застыло. – Малдер покачал
головой. – Раньше я мечтал, что однажды найду Саманту, и она снова войдет в наш
дом… - Он вздохнул. – Но сколько можно тешить себя иллюзиями? Теперь я знаю,
что этого никогда не произойдет.
- Никогда не думала, что доживу до того дня, когда ты бросишь
попытки отыскать ее, Фокс. Никогда. – Глаза Ив блестели от слез. «Прямо как
Скалли», - подумал Малдер.
- Я не могу прожить всю жизнь, пытаясь поправить прошлое, Ив.
Мне бы хотелось иметь и будущее, но оно не наступит никогда, если вся моя жизнь
будет вертеться вокруг человека, которого, скорее всего, нет в живых уже
двадцать пять лет. Неужели стоит бросить все ради того, чтобы найти кучу костей
в какой-нибудь заброшенной могиле? – Нарисованный им самим образ надрывал Малдеру
сердце, и он отвернулся, чтобы не выдать эмоций.
- Полагаю, не стоит, - тихо ответила Ив. – Мне просто
интересно, что же заставило тебя пересмотреть свои взгляды после стольких лет
поисков.
Перед глазами Малдера сразу всплыл пугающий образ:
истекающая кровью Скалли лежит на полу магазина, он чувствует резкий запах
крови, собственного пота и страха, слышит звук сирен и перешептывания зевак…
- Почти месяц назад Скалли ранили, она едва не умерла, и вот
тогда я наконец понял, что мне был дан еще один шанс. – Судя по тому, как
нахмурилась Ив, она не вполне уловила ход мыслей собеседника. – Я чуть не
потерял ее дважды и в первый раз воспринял ее возвращение как нечто само собой
разумеющееся. Но теперь поступлю иначе.
- То есть ты влюблен в нее.
- Не знаю.
Ив улыбнулась.
- Да, мужчины всегда догадываются об этом последними.
- Не знаю, что из этого выйдет, Ив… Скалли – лучшее, что
случилось со мной в жизни. Она и есть моя жизнь – Скалли и работа. Они неотделимы
друг от друга.
- Тогда почему из этого ничего не выйдет?
- А вдруг я все разрушу, попытавшись изменить наши отношения?
- Разве у тебя есть выбор? – резонно возразила Ив.
Малдер молча обдумывал этот вопрос. Действительно, не поздно
ли уже отступать? В его ли это силах?
Он и правда не знал.
***
Борден Стрит
Чарльстон, штат Южная Каролина
18 февраля 1998 года
9:37
Хотя в Чарльстоне располагалась огромная военно-морская
база, этот город был одним из тех немногих, где Скалли не довелось побывать,
пока отец служил на флоте. И сейчас, когда она ехала через центральную часть
Старого Чарльстона, а родители Сары, Рэй и Линда, указывали ей путь, Скалли
пользовалась случаем хорошенько разглядеть город. Ее пленяла здесь каждая деталь:
от окаймлявших улицы больших и карликовых пальм до невысоких викторианских
домов, являющих собой неувядающее напоминание о богатой культуре города и его
истории.
Однако у Борден Стрит было мало общего с теми районами, которые
обычно посещают туристы. Эта улица находилась в центре северо-восточной части
Чарльстона – старой и знававшей лучшие дни. Вдоль дороги стояли товарные склады
с побитыми окнами, выделяющимися, как пустые глазницы, на фоне облезающих стен.
Мусор, словно короста, покрывал все, начиная от водостоков и кончая тротуарами.
Оглядывая окрестности, Скалли ощутила странное, неприятное чувство дежавю.
- Это здесь, - показал куда-то Рэй Чендлер.
Взгляд Скалли последовал за его пальцем, сфокусировавшись на
узенькой аллейке, видневшейся между двумя заброшенными складами. Она повернула
машину и припарковалась.
- Ее нашли вот здесь. – Линда и Скалли прошли по дорожке за
Рэем. Асфальт был влажным и неровным и настолько изъеденным рытвинами, что
Скалли пришлось самым внимательным образом смотреть под ноги.
- Да, вот здесь, - повторила за мужем Линда Чендлер, указав
на дверной проем в последнем по улице здании. Скалли двинулась прямиком к нему:
любопытство в ней пересилило осторожность.
Она посмотрела на покосившуюся дверь, с которой кусками слезала
краска. Выцветшую вывеску из покоробившейся древесины почти невозможно было
прочесть. «Промышленное производство Филиппа», разобрала Скалли. Заглавная «П»
облезла настолько, что ее едва было видно. И вдруг какое-то странное
воспоминание вспыхнуло у Скалли перед глазами: большая серая буква «П», а
поверх нее – треугольник розового цвета. Она удивленно моргнула.
Это что еще такое?
- Что-то не так? – спросила Линда.
Скалли приложила руку к голове, пытаясь прогнать внезапное
головокружение.
- Нет, все нормально.
Но видение все равно не исчезало. Написанная жирным серым
шрифтом «П». Розовый треугольник. Но буквы… буквы слишком маленькие, она не
может прочитать бирку на ампуле…
Ее желудок сжался. Ампула.
Та самая ампула, которую сжимал одетой в перчатку рукой
доктор Ишимару. Ампула, из которой он набирал в шприц какое-то вещество и потом
вводил ей в бедро.
Господи.
Скалли вспомнила. На сей раз – в реальности, а не в
состоянии транса. Это не конфабуляция, это самое настоящее воспоминание.
Не обращая никакого внимания на Чендлеров, Скалли отошла на
пару шагов и, вытащив записную книжку из кармана пиджака, торопливо начертила букву
«П» и треугольник, стараясь запечатлеть свои расплывчатые воспоминания.
- Что-то не так, агент Скалли? – спросил Рэй Чендлер.
Она покачала головой.
- Нет, все в порядке.
Даже лучше, чем в порядке.
Может, в деле наконец появился просвет.
***
Гэй-Хэд
Виноградник Марты
18 февраля 1998 года
11:59
Малдер не мог вспомнить, сколько уже не бывал в этой части
острова. Живописные утесы, скалистые пляжи, давно забытые воспоминания…
Названный Аквинной индейцами-вампаноагами, которые владели большей частью
земель в юго-западной части острова, Гэй-Хэд отличался весьма суровым
ландшафтом. Валуны, колючие кусты и каменистая поверхность – вот те немногие из
препятствий, которые им с Ив пришлось преодолеть, преследуя сумасбродное желание
окунуться в далекое прошлое.
- Не могу поверить, что ты меня на это подбил, - тяжело
дыша, говорила Ив, остановившись у обрыва. – Я здесь не была с той самой ночи
после выпускного… - Ее голос затих, и она выразительно посмотрела на Малдера.
Тот опустил взгляд на свои ботинки и увидел, что после
спуска к пляжу они полностью покрылись песком.
- И я тоже.
- Как давно это было, - прошептала Ив.
Малдер посмотрел на искрящуюся серебристо-зеленую воду и
задумался о том, как сложилась бы его жизнь, останься он в Штатах и поступи в
Принстон, как того и желала его мать. Идея поехать в Оксфорд принадлежала отцу.
А самому Малдеру пришлась по душе возможность сбежать как можно дальше от своих
отчаявшихся озлобленных родителей и все нарастающей враждебности между ними.
Его не прельщала мысль остаться. Отношения с Ив по факту
закончились еще до того рокового вечера на пляже после выпускного. Даже тогда
ему нечего было дать другому человеку. Нечего предложить.
- Как много Скалли знает о Саманте?
- Все.
Даже больше, чем знала Ив. Малдер не рассказывал той о
воспоминаниях, полученных на сеансе гипноза после исчезновения сестры. Конечно,
ей могло донести сарафанное радио, он ведь не особо пытался скрыть свои теории.
Но не сидел рядом с ее постелью и не выкладывал все подробности спустя два дня
после знакомства.
- Вы вместе уже шесть лет?
Малдер кивнул и улыбнулся. Ив говорила так, как будто они
были женаты.
- Шестого марта будет шесть.
Ив усмехнулась.
- Ничего себе, снимаю шляпу перед такой стойкой женщиной!
Столько лет с тобой мириться!
- Не знаю, почему она это делает.
- Ну, может ей приятно на тебя посмотреть? Любовь к
красивому интерьеру может на многое сподвигнуть.
Он с шутливым недовольством посмотрел на подругу юности.
- Знаешь, Иви, странно, что ты про себя ничего не
рассказываешь. Сама-то ты как? Уже нашла свою вторую половинку или с головой ушла
в творчество?
- Второе. – Ее губы изогнулись в улыбке. – Но ответ на
первый вопрос – тоже «да».
Малдер присел на огромный валун и похлопал по твердой
поверхности рядом с собой.
- Ну так рассказывай же скорее, не томи.
- Да нечего особо рассказывать. Его зовут Дэвид. Он
профессор английского языка в Гарварде, интересуется искусством и безумно в
меня влюблен. И хочет, чтобы я вышла за него замуж.
Брови Малдера приподнялись.
- И что же ты ему ответишь?
Ив наклонила голову и криво улыбнулась.
- Отвечу «да», только вот не знаю, гожусь ли я для брака.
Мне в самом деле нравится одиночество. Как-то совершенно не прельщает
перспектива вечно отчитываться перед другим человеком, беспокоиться, не мешает
ли ему моя бессонница…
- Ты его любишь?
Ив посмотрела на Малдера взглядом, в котором легко читались
все ее эмоции.
- Господи, конечно, люблю. Думаешь, это решает все проблемы
разом?
На это у Малдера не было ответа.
- Не хочу проснуться однажды утром и обнаружить, что любовь
Дэвида превратилась в презрение. Я уже это наблюдала на примере своих родителей,
Фокс. Видела, как они прошли путь от любви к равнодушию, а потом – к омерзению,
и не желаю пройти тот же путь. Ни за что.
- Но все ведь не обязательно должно случиться именно так, -
прошептал Малдер. Эти слова удивили его самого. Ему никогда не приходилось никому
доказывать, что байки о вечной любви – это чистая правда. И на самом деле до
этого самого момента он даже не думал, что верит во что-то подобное.
Светлые брови Ив скептически приподнялись.
- А ты считаешь себя таким специалистом по этому вопросу,
потому что…?
- Потому что я знаю одну замечательную женщину, которая
сорок лет любила и была любима одним человеком. До самой его смерти. И любит
его и сейчас. Это самое удивительное, что мне только доводилось видеть.
Наверное, их пример возродил во мне веру в лучшее.
Малдер не смог сдержать улыбку. Господи, эта тирада больше
всего похожа на надпись с какой-нибудь слезливой поздравительной открытки.
Ив задумчиво прикусила губу и, скрестив руки, опустила
взгляд. Как и накануне, ее наряд состоял практически полностью из одежды черного
цвета: очевидно, пережиток подростковой страсти к артистизму и самовыражению.
Черные кожаные перчатки и сапоги, длинный черный свитер с V-образным вырезом,
черные леггинсы, твидовое пальто, ярко-красная помада и узкие серебряные
сережки-кольца. «Да, чем больше люди меняются, - думал Малдер, - тем больше они
остаются прежними».
- И откуда у меня впечатление, что все это как-то связано с
этой твоей Скалли? – спросила Ив, посмотрев на Малдера.
- Потому что я говорю о ее родителях, - ответил он. – Мне не
удалось познакомиться с ее отцом, но мы с ее матерью стали хорошими друзьями,
когда Скалли… - его голос затих.
- Пропала?
Он кивнул и прокашлялся.
- Скалли умеет любить, Ив. Совершенно точно. У нее были
хорошие учителя.
- Это, надо полагать, пугает тебя до чертиков.
Малдер опять кивнул.
- Ты хочешь быть с ней, но боишься.
Тот лишь нехотя кивнул.
Ив вздохнула, обратив взгляд в сторону океана. Казалось, ее
изменчивые глаза впитали серо-зеленый цвет воды и тоже приобрели новый оттенок
– под стать этим волнам.
- И что же нам делать дальше, Фокс? – она с улыбкой обернулась
к Малдеру. – Впору вместе удрать на край света – ты и я. Два труса, которые
боятся любить и быть любимыми. Можно провести остаток жизни, делая друг друга несчастными,
ведь этого мы, но нашему мнению, и заслуживаем. Что скажешь?
Малдер пристально посмотрел на Ив, прекрасно видя скрытый за
этим сарказмом страх, и медленно покачал головой.
- Нет. Думаю, тебе следует прямо сейчас отправиться домой,
позвонить твоему Дэвиду и сказать ему, что ты согласна выйти за него замуж.
Губы Ив задрожали, и Малдер, увидев в ее лице отчаянную
надежду под каким-нибудь предлогом избежать этой необходимости, невольно
улыбнулся в ответ на ее следующую реплику:
- Я как раз закончила один роман и еще не начала новый. И
уже через несколько недель у Дэвида будет перерыв перед весенним семестром.
Может, нам использовать этот шанс и тайно пожениться? – Она усмехнулась. – И
тогда я наконец воплощу в жизнь свою мечту: нас поженит двойник Элвиса в Вегасе.
Малдер рассмеялся.
- План что надо.
- А как насчет твоих планов?
Малдер опустил взгляд, задумчиво разглядывая свои
перепачканные в песке ботинки.
- Собираюсь поехать домой. К Скалли.
- И?... – не отступала Ив.
- И проверю, правда ли из друзей получаются лучшие
любовники.
Лицо Ив осветилось улыбкой.
- Ты только посмотри на нас. Какая решимость!
Малдер усмехнулся.
- Пока да. Посмотрим, как пойдет дело, когда ты вернешься в
Вест-Тис, а я – в Вашингтон.
- Ты меня очень воодушевил, Фокс, честно. Полагаю, теперь
решимости у меня достанет.
«И у меня тоже», - подумал Малдер, и приятное тепло
растеклось по его телу, несмотря на дующий с моря холодный ветер.
«У меня получится».
|
| |
| |
| Kena | Дата: Воскресенье, 2013-01-20, 4:39 PM | Сообщение # 133 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| ***
Социальная служба Южной Каролины
Отделение в Чарльстоне
13:35
Дина Кросс внимательно изучила удостоверение Скалли и
кивнула.
- Я распечатаю документы через несколько минут, агент
Скалли. Подождите, пожалуйста.
Улыбнувшись мистеру и миссис Чендлер, миниатюрная сотрудница
соцслужбы вышла через смежную дверь.
Скалли взглянула на Чендлеров, отметив про себя, что те явно
чувствуют себя здесь как рыба в воде.
- Надо полагать, вы бывали здесь и раньше?
- Мы уже тридцать лет как официальные опекуны штата*. – Рэй
гордо улыбнулся и посмотрел на жену. – И за это время воспитали двадцать одного
ребенка.
[*В СШАнесовершеннолетние, нуждающиеся в опеке, передаются для воспитания
в приемную семью – foster family. По сравнению сусыновителями, опекуны имеют меньше прав, а кроме того, получают субсидии от
государства]
- Сара единственная, кого вы удочерили?
Рэй кивнул.
- Мы пытались усыновить и других, но ничего не вышло. Сара –
особый случай.
Скалли достала из портфеля фотографию, полученную в
полицейском участке Нью-Хейвена.
- Правильно ли я понимаю, что этот снимок адекватно отражает
внешность Сары?
- Должно быть, это одна из последних ее фотографий? – Глаза
Рэя потемнели. – Мы с Линдой не видели ее уже год.
Брови Скалли удивленно приподнялись.
- Я не знала.
- Когда Сара начала искать своих настоящих родителей… -
Голос Чендлера дрогнул, и он опустил взгляд на свои мозолистые руки.
«То что? Вам это причинило большую боль? Вы чувствовали обиду?
Переживали?» – мысленно гадала Скалли.
- Признаюсь, мы с Линдой очень горячо ее отговаривали. Ну не
мог ребенок оказаться голым в состоянии комы в каком-то грязном переулке в
Южной Каролине, если у него имелись любящие родители! Мы боялись, что Сара
только подвергнет себя еще большим страданиям. А потом она впридачу еще и
связалась с теми психами в Гарварде, которые наболтали ей всякой ерунды, будто
ее похищали инопланетяне и все такое. Можете себе представить? – Рэй горестно
покачал головой. – А ведь наша Сара – далеко не легковерная дурочка. Она самая
умная девочка из всех, кого я знаю. Но ей так отчаянно хотелось найти свои
корни, что, боюсь, она готова была поверить во что угодно.
«Как похоже на Малдера, - подумала Скалли. - Тот тоже готов
поверить во что угодно ради своей семьи».
- А более ранние фотографии у вас есть?
Скалли было любопытно взглянуть на Сару, когда та еще была
девочкой без прошлого. Она не знала, сколько усилий было потрачено на то, чтобы
отыскать ее семью двадцать два года назад, но теперь существует столько баз
данных, которые помогают найти и установить личность пропавших детей. Может,
если заполучить снимок Сары в детстве и передать его Пендреллу…
- Конечно, у нас есть альбом, и не один, - сказала Линда
Чендлер, слабо улыбнувшись. – Одна из моих любимых фотографий прямо здесь, у
меня в бумажнике. Сара тогда была студенткой второго курса Университета
Северной Каролины.
Линда вытащила из сумочки бумажник и вручила мужу, который в
свою очередь открыл его на нужном месте и протянул Скалли.
Перед ней была фотография девушки лет двадцати, улыбающейся
в камеру. Красивой, хотя и с неправильными чертами. Угловатое лицо с крупным
носом – слишком большим, но не настолько, чтобы испортить общее впечатление. В
ее внешности было что-то привлекательное и цепляющее, как у Малдера: если
рассматривать черты по отдельности, то они казались некрасивыми, но вместе…
Скалли чуть было не усмехнулась вслух. У Сары даже нижняя
губа была такой же пухлой, как у Малдера.
- Она тогда была так счастлива. До тех пор, пока у нее не
начались эти приступы, - сказал Рэй.
- Какие приступы?
- Она их называла «взглядом в прошлое», - ответила Линда. –
Вроде воспоминаний.
Скалли кивнула.
- Да, мы с Сарой обсуждали это по электронной почте. Она
ведь вообще ничего не помнила о своем детстве?
- Нет, только какие-то мелочи - предметы, звуки. Ничего
такого, что можно было бы назвать подсказкой. – Рэй покачал головой. – Сара
впадала в такое отчаяние из-за того, что сама ничего не могла вспомнить. Когда
она собиралась получать степень магистра в Университете Орегона, то услышала о
психологическом исследовании в Гарварде, как-то связанном с техниками регрессивного
гипноза. Бросила учебу прямо в середине семестра, потеряла стипендию и полетела
в Бостон на встречу с каким-то психологом. Кажется, доктором Чемберленом.
Линда кивнула.
- Да, доктор Чемберлен убедил Сару, что потеря памяти может
быть связана с похищением инопланетянами.
Скалли раздраженно поджала губы. «Замечательно, - подумала
она, - еще один гарвардский психолог только занимается тем, что разжигает чужую
паранойю. То, что надо».
- Насколько я понимаю, вы не разделяете взгляды нашей дочери
на эти события?
- Полагаю, есть куда более убедительные и веские причины, по
которым ваша дочь оказалась найденной в коме на Борден Стрит, миссис Чендлер. И
на них нам и следует сосредоточиться.
Скалли подняла голову, увидев, что в комнату вошла Дина
Кросс с бумажной папкой в руках.
- Вот, агент Скалли. Фотографии Сары Чендлер, тогда еще под
именем «Джейн Доу №4»*. Их сделали, как только девочку привезли в окружную
больницу. Здесь же данные о том, какие усилия были предприняты, чтобы отыскать
ее настоящих родителей, и какие процедуры осуществили власти округа, чтобы
определить ее к Чендлерам. И заключение о том, что она удочерена своими
опекунами.
[* Людям, личность которых невозможно установить, в больницах(и моргах) присваиваются имена Джон Доу (для мужчин) и Джейн Доу (для женщин)]
Дина протянула Скалли папку и вернулась за стол.
- Сара вышла из комы через два дня после того, как ее нашли,
но ничего не помнила, - прошептал Рэй, когда Скалли открыла папку. – У нее было
сильное истощение и обезвоживание.
- Сколько она провела в больнице? – Скалли быстро
просматривала официальные записи, пытаясь отыскать знакомые названия или имена.
Ничего.
- Две недели, - ответила Линда. – Ее привезли к нам сразу же
после выписки.
Скалли окинула беглым взглядом медицинские записи, отметив
про себя, что в диагнозе действительно есть пункт «обезвоживание». На
биохимическом анализе крови она остановилась подробнее. Нейтрофильный
лейкоцитоз… причем в сочетании с лимфо- и эозинопенией… Скалли перевернула
страницу. Да. Концентрация кортикостероидов и катехоламинов тоже сильно
увеличена.*
[* Данные изменения в биохимическом анализе крови наблюдаются увернувшихся на Землю космонавтов, длительное время находившихся в состоянии
невесомости. Нейтрофильный лейкоцитоз - один из видов лейкоцитоза,
патологическое состояние, когда в крови больного наблюдается высокое содержание
нейтрофилов. Лимфопения и эозинопения - состояние, в котором происходит
уменьшение в крови количества лимфоцитов и эозинофилов – клеток иммунной систему.
Увеличение концентрации кортикостероидов и катехоламинов наблюдается при
стрессах, в том числе и при резкой смене привычной обстановки.]
Симптомы адаптации организма после долгого пребывания в
состоянии невесомости.
- Что-то нашли, агент Скалли? – спросила Линда.
«Еще больше воды на мельницу Малдера», - подумала Скалли и,
покачав головой, пролистала папку до конца. К последней странице была
прикреплена фотография.
Увидев ее, Скалли потеряла дар речи.
Ее сердце подпрыгнуло, замерло, а потом бешено заколотилось.
Это невозможно.
Этого просто не может быть.
- Агент Скалли? – Голос Рэя Чендлера полоснул по ее нервам,
и она испуганно посмотрела на мужчину. – Все в порядке?
Скалли повернула папку так, чтобы Чендлеры могли видеть
прикрепленную к файлу фотографию формата «восемь на десять».
- Эта Сара? – спросила Скалли сдавленным голосом, который
прозвучал неестественно даже для ее собственных ушей.
- Да, этот снимок сделали, как только она вышла из комы. Ей
было двенадцать или около того. Может, чуть меньше или чуть больше. Доктора не
могли сказать точнее. Мы просто решили считать четырнадцатое мая днем ее рождения
– это день, когда девочку нашли и доставили в больницу. И, исходя из ее физического
состояния, решили, что ей около двенадцати.
Скорее одиннадцать. Одиннадцать с половиной.
- У вас такое лицо, как будто вы привидение увидели, -
сказал Рэй.
«Так и есть», - подумала Скалли, не сводя глаз с фотографии.
Призрак Саманты Малдер.
Она никак не могла поверить, что не ошибается. Наверное, это
совпадение, вот и все. Черты лица похожи, волосы, глаза ровно такие же, как…
Внезапно ей показалось, что в комнате нечем дышать.
Господи.
- Агент Скалли, с вами все нормально? – Рэй Чендлер положил
руку ей на плечо, и Скалли подпрыгнула от неожиданности.
- Я… - Она сглотнула, но голос все равно не желал ей
повиноваться. – Простите… Я просто…
- Вам принести воды? – спросила, встав со своего места, Дина
Кросс, на красивом лице которой в этот момент отражалось неподдельное
беспокойство.
Скалли постаралась взять себя в руки.
- Нет, все в порядке, я просто… удивлена.
Подняв голову, она потянулась к своей сумке, вспомнив, что
там хранится кое-что, что может прояснить вопрос окончательно. Пару лет назад
они с Малдером обменялись фотографиями своих сестер. Это было что-то вроде
символического жеста, олицетворяющего собой совместный поиск истины. Агенты ни
разу не обсуждали это и никогда не анализировали. Как обычно. Фотография
Саманты хранилась в бумажнике Скалли между снимками ее матери и Мелиссы.
И сейчас Скалли достала его и, вытащив фото из пластиковой
обложки, сравнила снимки Саманты и юной Сары Чендлер.
Лица были практически идентичны.
- Откуда у вас эта фотография Сары? – нахмурив брови,
спросил Рэй, наклонившись поближе.
Скалли протянула ему снимок.
- Вы считаете, это ваша дочь?
- Да, но… - Его глаза от удивления расширились. – Она здесь
такая маленькая…
- Девочке на этом снимке восемь лет. – Скалли даже удивилась,
что ей удается говорить так спокойно, учитывая, что внутри нее все трепетало от
волнения. – Она пропала из своего дома в Чилмарке, Массачусетс, 27 ноября 1973
года. Ее звали Саманта Малдер.
- Господи ты боже мой… - Рэй поднес фотографию ближе, не
сводя глаз с лица Саманты, широко улыбавшейся в камеру. – Линда… - Он передал
снимок жене, глаза которой при виде девочки тоже распахнулись от изумления.
Скалли судорожно вздохнула.
- Это Сара?
Миссис Чендлер утерла слезы и взглянула на Скалли.
- Да. Я думаю, да.
Скалли снова посмотрела на лежавшую у нее на коленях папку с
фотографией болезненно худенькой двенадцатилетней девочки с печальными глазами,
даже не зная, что ей чувствовать и хочется ли чувствовать хоть что-нибудь.
Потому что всего через несколько часов ей предстоит вернуться в Вашингтон и поведать
Малдеру о своем открытии. И к этому моменту она должна собраться и взять себя в
руки. Можно себе представить, какой будет его реакция…
- То есть вы знаете, кто Сара на самом деле? – спросил Рэй.
– У вас ее фотография… Выходит, вы родственники?
Скалли покачала головой.
- Я работаю с ее братом. Он мой напарник и посвятил двадцать
пять лет тому, чтобы отыскать свою сестру. Это стало главной целью в его жизни.
Точнее, одержимостью.
Безумием.
«Разве не так ты считала все это время? Что он просто питает
несбыточные надежды?»
… перестань искатьсвою сестру, Малдер…
… он просто дразниттебя, Малдер…
… Малдер, ты уверен,что это она?
… ты идентифицируешьжертву со своей сестрой…
… иногда я не могупонять, что заставляет тебя продолжать, Малдер…
Скалли закрыла глаза. Ее переполняло одно, но необычайно сильное
чувство.
Чувство вины.
***
Аэропорт Логан
Бостон, штат Массачусетс
14:44
Малдер накинул ремешок сумки на плечо и улыбнулся Ив.
- Ну что ж, не отступать. Договорились?
Она кивнула, и на ее губах заиграла мягкая улыбка.
- Ты тоже об этом не забудь. И вообще, позвони-ка ей сразу,
до моего отъезда. Выясни, когда садится самолет, удиви ее вкуснейшим ужином у
себя дома…
Малдер усмехнулся.
- Суп я еще кое-как сварю, Ив, вот только квартира моя
совсем не походит на роскошное жилище зажиточного холостяка.
- Если она тебя любит, то пересоленная еда и диван вместо
кровати ей не помешают.
Малдер игриво толкнул ее локтем.
- Боже, как романтично!
- Ого, да ты, смотрю, уже перетрусил, Фокс. Давай, набери
номер, пока посадку не объявили, раз уж меня заставил. Не смей давать задний
ход, парень!
Малдер вздохнул и вытащил из кармана мобильный.
После третьего гудка Скалли ответила, но голос ее звучал очень
напряженно.
- Привет, это я, - тихо сказал Малдер, чувствуя, что ладони
внезапно вспотели и похолодели, а сердце лихорадочно заколотилось.
- Малдер, я не могу сейчас говорить.
Ого, напряженно – это мягко сказано.
- Что-то случилось?
- Нет… Не совсем. – Она понизила голос. – Я просто занята.
- Я хотел сказать, что скоро вылетаю из Логана в Вашингтон.
Ты уже знаешь, когда вернешься?
- Вылет в пять, - ответила она суховато.
- Встретить тебя?
- Нет, - быстро ответила напарница. Подозрительно быстро.
- Скалли, ты уверена, что все нормально?
- У меня, возможно, есть важные новости.
- Плохие?
- Пока сложно сказать, Малдер. Я заеду к тебе, как только
прилечу. И тогда все расскажу.
- Скалли…
Щелчок.
Она сбросила вызов.
Малдер захлопнул крышку телефона и положил его обратно в
карман.
- Что-то случилось.
- Что-то серьезное? – спросила Ив.
Малдер покачал головой, но этот жест скорее означал
сомнение, а не отрицание.
- Не знаю.
- Думаешь, это я ее так расстроила сегодня утром? Я же просто
пошутила…
- Конечно, нет, Скалли не такая неженка.
По голосу напарницы Малдер понял, что за всем этим кроется
нечто куда более серьезное, нежели ревность. Она всеми силами пыталась это
скрыть, но он все равно догадался, что Скалли чем-то глубоко потрясена.
Что она откопала там, в Южной Каролине? Какие-то дурные
вести о Саре Чендлер? Или о ее собственном похищении?
Безликий голос объявил посадку на рейс до Вашингтона. Малдер
на время отбросил опасения и повернулся к Ив, которая глядела на него
блестящими от слез глазами.
- Как же так получается, Фокс, что мне всегда приходится
смотреть вслед твоей уходящей симпатичной заднице? Плохая карма?
Малдер, усмехнувшись, привлек женщину к себе и обнял.
- Кое-кто сказал бы, что тебе, напротив, необычайно везет.
Ив уткнулась лицом ему в грудь, крепко обняв за талию.
- Не забудь поделиться моими книгами с твоей Скалли, Фокс. Люди,
которые читают вместе, никогда не расстаются.
- А ты не забудь, что обещала прислать фотографии из
медового месяца в Вегасе. – Он осторожно отстранился. – Мне пора, Иви. Давай,
осчастливь своего Дэвида.
- А ты продемонстрируй агенту Скалли, что не разучился
целоваться.
Ив шутливо подтолкнула его к воротам.
Малдер отправился на посадку, улыбаясь сам не зная чему. Но
как только он занял свое место, хорошее настроение улетучилось, и ему снова
вспомнился тот странный разговор со Скалли. «Возможно, у меня есть новости».
Вот только она не сказала, что хорошие.
***
Квартира Фокса Малдера
Вашингтон, округ Колумбия
20:05
Когда самолет Скалли приземлился в Вашингтоне, столицу
заливал холодный проливной дождь. Она умудрилась поймать такси из аэропорта,
почти не намокнув по дороге, но после того, как водитель высадил ее у дома
Малдера, даже предпринятая ею быстрая пробежка до двери не спасла от
заливающихся за шиворот ледяных капель. Скалли на секунду остановилась у
порога, спрятавшись под навесом, и отряхнула волосы, прежде чем войти.
Бесценный портфель она зажала под мышкой, чтобы уберечь от
дождя, а вот сумке с вещами повезло меньше, и Скалли брезгливо поставила ее на
пол, поднимаясь на лифте на четвертый этаж к квартире напарника.
И что же она ему скажет? «Малдер, я тут разузнала, где была
твоя сестра последние двадцать лет. Вот только видишь ли, какая незадача – она
опять пропала…»?
Скалли замерла перед дверью, ожидая, когда дыхание и пульс хоть
немного придут в норму. Но не успела отдышаться до того, как дверь открылась.
Перед ней стоял Малдер, а в его потемневших зеленых глазах явственно читалась
тревога.
- Забыла зонтик?
Он потянул ее внутрь, попутно снимая с плеча напарницы сумку.
Скалли торопливо взяла в руки портфель и, скинув промокшее пальто, протянула
его Малдеру.
- Кто же знал, что будет такой дождь? – Она старалась
говорить как можно небрежнее, но сильно сомневалась, что у нее получалось.
Да, судя по тому, что Малдер нахмурился еще больше,
получалось это у нее из рук вон плохо.
- Тебе надо обсохнуть и согреться. Возьми что-нибудь сухое и
переоденься. В шкафу вроде есть чистые толстовки. Закатаешь рукава, и сойдет.
Скалли знала, что только продлевает агонию, но все равно
послушалась и переоделась из влажного костюма в теплую серую толстовку, которая
висела в шкафу. Вытирая полотенцем промокшие волосы, Скалли мысленно
репетировала предстоящую речь. «Малдер, ты не представляешь, что я узнала. Сара
Чендлер – не просто пропавшая девушка, она…»
- Скалли?
Голос Малдера, раздавшийся прямо возле уха, напугал ее, и
Скалли удивленно посмотрела на напарника.
Он положил ей на плечо руку, и Скалли вздрогнула от
внезапного ощущения тепла.
- Прости, не хотел тебя напугать.
- Я не слышала, как ты вошел.
Скалли пыталась не смотреть Малдеру в глаза, но тщетно. Он
стоял на входе в ванную, и в полумраке черты его лица казались особенно
красивыми. Иногда он такой привлекательный, что больно смотреть. Особенно когда
улыбается.
Жаль, это так редко бывает. Определенно, слишком редко.
Конечно, на последние события можно взглянуть под разным углом.
С одной стороны, она вот-вот докажет, что все предпринятые Малдером усилия не
прошли впустую. Его сестра действительно была жива все эти годы. Он не зря
столько работал. И он не сумасшедший.
Но с другой стороны, Скалли не могла просто предъявить ему
Саманту. Не могла протянуть ему руку этой женщины и сказать: «Вот она Малдер.
Вот твоя сестра. Я ее нашла».
Потому что она понятия не имела, где, черт возьми, Саманта
сейчас. И жива ли та вообще или уже нет?
- Ты говорила, у тебя есть новости, - сказал Малдер, не
убирая руку с ее плеча и мягко поглаживая большим пальцем ключицу.
- Я уже попросила Пендрелла кое-что проверить. – Скалли
осторожно отстранилась и, пригнувшись, проскользнула под рукой Малдера в
коридор, а затем направилась в гостиную, по дороге поведав Малдеру о том
воспоминании, которое вернулось к ней в переулке в северном Чарльстоне.
- Это была буква «П», написанная жирным рубленым шрифтом, с
розовым треугольником на верхней половине буквы. Я вспомнила, что видела такой
знак на пузырьке. Это какое-то лекарство, которое мне колол Ишимару.
Лицо Малдера омрачилось.
- Ты это точно помнишь?
Скалли кивнула. Она устроилась на диване и, подвинувшись,
предложила Малдеру сесть рядом, похлопав ладонью по кожаной обивке.
- Садись, Малдер, это еще не все.
Он с тревогой наблюдал, как она наклонилась и достала
портфель, который поставила рядом с диваном. Скалли попросила Дину Кросс сделать
ей копию записей о Саре Чендлер и отксерокопировать фотографии из папки.
Чендлеры проявили еще большую щедрость и одолжили ей альбом с детскими
фотографиями Сары. В самолете на пути в Вашингтон она изучила их все. И если у
нее еще оставались какие-то сомнения, то они исчезли после их просмотра. Не
могут две разные девочки быть настолько похожи. Тем более учитывая, что Саманта
исчезла, когда ей было восемь, а Сара таинственным образом появилась из
ниоткуда через три с половиной года без единого воспоминания о своем прошлом.
И теперь ей предстояла последняя проверка.
Последний судья.
- Малдер, я побывала в социальной службе Чарльстона вместе с
родителями Сары Чендлер. Хотела узнать больше о ее прошлом: что за жизнь у нее
была до исчезновения, почему Картер Кристофер и Консорциум могли быть
заинтересованы в том, чтобы ее похитить. Соцработник любезно сделала для меня
копию файла. – Она протянула напарнику папку и рассказала, как Сару нашли
обнаженной, в состоянии комы, на Борден Стрит. – Анализ крови указывает в том
числе и на вероятность длительного пребывания в состоянии невесомости, -
неохотно добавила Скалли.
Малдер бросил на нее заинтересованный взгляд.
- В самом деле?
Скалли с трудом сглотнула.
- Пожалуйста, посмотри на фотографию в конце.
Малдер, которого еще больше насторожил неестественно тихий
голос напарницы, подозрительно прищурился и, сжав губы, пролистал файл до
самого конца.
А Скалли внимательно наблюдала. И ждала.
Сначала никакой реакции не последовало. Малдер даже не
моргнул. Просто смотрел на снимок. Затем напарник замер. Все его тело
напряглось, губы сжались, а адамово яблоко судорожно дернулось пару раз.
Внезапно он шумно выдохнул. Его плечи резко опустились, и Малдер,
вскинув голову, посмотрел прямо на Скалли со слезами на глазах. Его губы
беззвучно двигались.
Вот и конец последним сомнениям.
Скалли вдруг почувствовала, что сама вот-вот разрыдается.
- Это она, Малдер? Это Саманта?
Он посмотрел на напарницу, а потом глухим голосом ответил:
- Да.
|
| |
| |
| Black_Box | Дата: Воскресенье, 2013-01-20, 9:47 PM | Сообщение # 134 |
 Стальной тигр
Группа: Суперсолдаты
Сообщений: 2724
Статус: Offline
| Вот так поворот.
Быть нейтральным - не значит быть равнодушным и бесчувственным. Не надо убивать в себе чувства. Достаточно убить в себе ненависть Геральт из Ривии, ведьмак
|
| |
| |
| Kena | Дата: Воскресенье, 2013-01-20, 11:30 PM | Сообщение # 135 |
|
Смилодон
Группа: Орден Фикрайтеров
Сообщений: 500
Статус: Offline
| Black_Box, да, ради этого все и затевалось! )
Слушай, а че за фигня с форматированием? Что теперь все в html'е - это я поняла, но текст весь съезжает влево, это нормально?
|
| |
| |
|
