Когда тележка с напитками поравнялась с их креслами, оба агента заказали себе черный кофе, причем Малдер тихо попросил бортпроводницу приносить его и в дальнейшем. Та бросила беглый взгляд на разложенные перед ними бумаги и понимающе кивнула. Даже не зная всех тонкостей, она догадалась, что этим двум пассажирам важно оставаться бодрствующими в течение полета, и предложила пересадить людей, сидящих спереди и сзади, чтобы свет над сидениями агентов не мешал им спать.

Малдер с головой погрузился в изучение уже составленного профиля, попутно делая многочисленные заметки. Скалли с любопытством наблюдала за ним – за все годы совместной работы она ни разу не видела, чтобы напарник делал записи.

А это, возможно, означало, что он пребывал в некоторой растерянности.

Скалли догадывалась, что именно смутило его – в сущности то же самое, что привело в замешательство и ее.

- Как тебе профиль? – спросила Дана.

- Не очень, - ответил Малдер. – Ты читала отчет о вскрытии?

Скалли кивнула, судорожно сглотнув. Подробности, мягко говоря, вызывали отвращение. Убийца, которого профайлеры обычно называют неизвестным преступником, казалось, питал сильнейшую антипатию к мальчикам-блондинам. Четверо детей в возрасте от восьми до десяти лет были похищены в окрестностях Джексонвилля за последние девять месяцев. Их всех нашли мертвыми на обочине мощеной дороги А1А - обнаженными, со связанными руками и ногами. На телах имелись следы физического и сексуального насилия, совершенного еще при жизни жертв.

В каждом случае причиной смерти послужил удар по голове, нанесенный тупым предметом. Хотя всем жертвам проломили череп, по мнению коронеров округа Арлингтон, удар по голове имел место непосредственно перед тем, как мальчиков задушили голыми руками. Это предположение подтверждалось и крошечными кровоизлияниями на белках глаз. Коронер указал в отчете двойную причину смерти, потому что, на его взгляд, дети все равно бы умерли через несколько минут после удара по голове - даже без последующего удушения.

На каждой жертве были обнаружены следы жестоких пыток - у некоторых остались сигаретные ожоги на спинах, ягодицах и гениталиях; у других – отметины на сосках и гениталиях, как будто оставленные щипцами. Коронер удалил цементную пробку из ануса последней жертвы, и криминалистическая лаборатория полиции штата Флорида установила (неизвестными Скалли методами), что пробка находилась в теле приблизительно три дня до момента смерти ребенка.

- Ему это нравится, - пробормотал Малдер. – Ему действительно нравится то, что он делает.

- Тогда зачем звонить? - удивилась Скалли. – Зачем привлекать к себе внимание?

- Единственное, что мне приходит на ум, это то, что он собрался скрыться – так сказать, сменить место действия – и хочет похвастаться перед копами, что может уйти безнаказанно.

Скалли согласно кивнула. – Имеет смысл. А может, это крик о помощи?

Малдер раздраженно тряхнул головой. – Не в этом случае, Скалли. Обрати внимание на положение тел. Все лежат лицом вверх - так, чтобы привлечь внимание к преступлению. Если бы они были оставлены лицом вниз, закрыты или спрятаны, тогда я бы предположил, что здесь имеет место запоздалое раскаяние. Но… не в этом случае. Его гнев еще не утих и по-прежнему снедает его изнутри.

Скалли снова кивнула, радуясь про себя, что Малдер делится с ней своими соображениями.

- И чего же Литтелтон хочет от нас?

Малдер покачал головой. – Без понятия. Возможно, ему там просто понадобился профайлер из Штаб-квартиры в качестве приглашенной звезды.

Малдер принялся шуршать бумагами, выискивая погребенный под их ворохом профиль, оказавшийся вполне типичным: белый мужчина от двадцати пяти до тридцати пяти лет, рабочей специальности, водит машину десяти- пятнадцатилетней давности, которую он вероятно усовершенствовал – установил более мощный двигатель и громкое радио. Подозреваемый, скорее всего, аккуратен и опрятен. Связывание рук и ног жертв указывает на то, что он тщательно спланировал свои действия, возможно у него есть специальное снаряжение. Исследование веревок показало, что это обычные бельевые веревки, которые можно приобрести в любом хозяйственном магазине. Преступник предположительно курит, но пытается завязать. Уровень его интеллекта, скорее всего, выше среднего, но при этом он показывает худшие результаты, чем можно ожидать – как в профессиональном, так и в личном плане. Он, вероятно, имел неудавшиеся отношения с женщинами своего возраста и поэтому предпочитает более молодых, особенно похожих на подростков, девушек.

Малдер сомневался насчет последнего пункта. Ему казалось, что подозреваемый был…

Тьма, вспомнила она.

Малдер погрузился в себя, пытаясь отыскать там их подозреваемого.

Он ощупывал темноту, словно держа в одной руке шнур от лампы, а другой отыскивая розетку на стене. Его ум снова и снова повторял слова и фразы из отчетов, переворачивая их с ног на голову, рассматривая под другим углом…

Это будет нетрудно, подумал Малдер.

Нет, не молоденьких девушек предпочитал маньяк, а маленьких мальчиков. Но не в сексуальном плане – он не гей и не педофил, даже притом, что жертвы были изнасилованы. Его возбуждает не сам процесс надругательства над детьми, а… месть?

Возмездие?

Малдер попробовал 'прикоснуться' к своей памяти и 'отпрянул', словно обжегшись. Тогда он решил действовать медленно, опасаясь спугнуть нужное воспоминание.

Десять. Ему тогда было десять лет. Очередная игра в бейсбольной Малой лиге. Отец высадил его из машины, а Сэм осталась в салоне. Фокс долго работал над подачей и хотел, чтобы папа остался и посмотрел игру. Но Билл Малдер резко велел сыну выходить из машины, сказав, что домой ему придется добираться самому. Затем он повернулся к Сэм и, обращаясь к ней 'Принцесса', заговорил о том, что они сейчас поедут в магазин и купят ей новое платье, чтобы она стала самой красивой девочкой. Красивой для кого…? Малдер помнил, как задавался этим вопросом и отнюдь не стремился получить на него ответ… Он с ненавистью смотрел вслед отъезжающей машине, наблюдая за тем, как отец улыбается его маленькой сестре. Из-за медленно отъезжающего семейного автомобиля показалась бейсбольная площадка, и Фокс увидел остальных мальчишек из своей команды, чьи отцы стояли за пределами поля, одобрительными возгласами подбадривая своих сыновей, показывая им свою любовь и поддержку.

И затем вспышка.

Малдер вспомнил, как ненавидел этих мальчишек и хотел, чтобы они все умерли, растворились, исчезли с лица Земли навсегда… И в то же время он мечтал оказаться на их месте – чтобы у него был такой же отец, как у них, который бы не кричал, не ругался, не напивался и не бил своего сына…

И тут память услужливо подбросила Фоксу подобное воспоминание. Он ясно увидел Билла Малдера во время очередного приступа неистового гнева, как всегда направленного на сына – вены на его шее натянулись словно канаты, а на лбу пульсировала вздувшаяся жила. В единственной игре, которую посетил Малдер-старший, Фокс упустил возможность вывести команду в лидеры. Отец подпрыгивал на трибуне, словно обезьяна шарманщика и яростно потрясал кулаком. По дороге домой после игры, он снова и снова повторял, каким униженным себя чувствовал. Его сын… ЕГО СЫН… провалил игру!

И снова на Малдера нахлынули те же эмоции, что переполняли его тогда: ненависть, гнев, стыд. Он помнил, как расстроился из-за того, что исполнилось его самое заветное желание – чтобы отец пришел на игру и увидел его в деле, – но этого опять оказалось недостаточно. И никогда не будет достаточноне будет достаточно. Никогда.

Как всегда.

- Папа, - хныкая, прошептал Фокс.

Скалли наблюдала за этим его погружением в себя и поняла, что Малдер применял тот самый метод, за который и заработал свое прозвище. Он находился в Темном Месте, как она это называла, и снова переживал какой-то особенно мрачный и болезненный эпизод из своего прошлого.

Мрачный как могила, подумала Дана и содрогнулась.

Будучи по-прежнему погруженным в воспоминания, Малдер видел, как поднимается по лестнице в свою комнату и бесшумно прикрывает дверь, боясь потревожить отца и вновь навлечь на себя его гнев. Фокс сел на кровать, швырнул бейсбольную перчатку на пол и…

И…

Закрыв лицо руками, судорожно разрыдался, надеясь, что слезы облегчат боль и притупят обиду. Это была его личная боль, которую он ни с кем не мог разделить – ни с матерью, ни с сестрой. Никто не станет слушать. Уже тогда Фокс знал, что он не такой как все - умнее остальных своих сверстников, - а бейсбол казался идеальным уравновешивающим фактором, делающим его одним из них, просто безликим и безымянным игроком в униформе. Но сейчас, когда он так отчаянно нуждался в друге, ему не к кому было обратиться. Не к кому.

И тут воспоминание изменилось, превратившись в фантазию, пока разум Малдера пытался бороться с ошеломляющей болью и виной. Он увидел маленькую девочку, вошедшую в его комнату – маленькую девочку с рыжими косичками и умными голубыми глазами.

- Все хорошо, Малдер, - сказала девочка голосом взрослой Скалли. – Все хорошо… я здесь. – Она запрыгнула на кровать и обняла его за плечи. Фокс уткнулся в ее руку и снова зарыдал, давая гневу, обиде и боли утекать прочь вместе с никогда не прекращающимся потоком скорби и печали…

Она гладила его по спине и шептала успокаивающие слова, позволяя ему спокойно выплакаться.

- Я знаю почему, - сказал Малдер иллюзорной Скалли. – Я знаю, почему он это делал.

- Кто? – спросила фантазия. Малдер открыл глаза и обнаружил, что рядом с ним не шести-, семилетняя Скалли, сидевшая на его кровати в чилмаркском доме, а взрослая, тридцатитрехлетняя женщина – его лучший, единственный друг - и именно на ее плече он сейчас рыдал. Малдер поднял заплаканное лицо и встретился взглядом с напарницей.

- Подозреваемый. Я знаю, почему он это делал.

Скалли вопросительно вздернула бровь, но промолчала.

Он заметил ее реакцию. – Может, не в деталях, но если он снова позвонит, и я поговорю с ним… то думаю, что смогу выманить его.

Скалли глубоко вздохнула. – Тогда будем надеяться, что он позвонит, Малдер.

- Устал, - прошептал он, снова опуская голову ей на плечо. – Я так устал…

- Шшшш, - прошептала она, поглаживая его по волосам. – Спи, Малдер, отдыхай.

Довольно вздохнув, он закрыл глаза и практически сразу заснул.

Скалли продолжала обнимать его, совсем не возражая и даже радуясь этой возможности. Вот на что это похоже? Размышляла она. Вот каково любить его?

Было бы похоже, мысленно поправила Скалли.

Было бы.

ДЖЕКСОНВИЛЛ, ФЛОРИДА

Их самолет приземлился без инцидентов. Толчок от соприкосновения шасси с взлетно-посадочной полосой разбудил Малдера, который, выпрямившись, бросил на напарницу странный взгляд.

Он ничего не помнит и думает, что ему все приснилось, догадалась она.

- Эй, извини, - криво усмехнувшись, сказал Малдер.

- Ничего страшного. Мне ведь тоже доводилось пускать на тебя слюни во время наших многочисленных засад.

Малдер кивнул, внезапно вспомнив, как во время засады на Моделла он шутливо дотронулся до ее щеки и испытал волнующее чувство от прикосновения к шелковистой коже.

- Да, точно.

- Итак, Малдер… пришел к каким-нибудь выводам?

Он повернулся и уже открыл рот, чтобы ответить, но тут увидел как настороженно Скалли смотрит на него.

Она знала.

Кажется, он имел неосторожность сболтнуть лишнего.

Малдер обреченно вздохнул.

- Слушай, - начал он. – Когда я работаю над подобным делом… то порой веду себя странно. Так что если захочешь… вернуться обратно в Квантико, я пойму.

Скалли всерьез подумывала о том, что врезать ему, но вспомнила, каким… крайне уязвимым он выглядел во время своего… транса.

- Нет, Малдер, - мягко ответила она и, наклонившись ближе, пристально посмотрела ему в глаза. – Послушай меня… никто не должен проходить через то, что приходится переживать тебе, когда ты делаешь…нечто подобное. Но… если в целом Бюро и есть хоть кто-нибудь, кто сможет поймать этого… преступника, то я уверена, что это ты. – Скалли импульсивно склонилась еще ближе к напарнику, словно намереваясь поцеловать его, но вместо этого нежно похлопала по руке и улыбнулась.

Малдер сидел словно оглушенный, задаваясь вопросом о том, что на самом деле было у нее на уме.

ШТАБ-КВАРТИРА ОБЪЕДИНЕННОЙ ОПЕРАТИВНОЙ ГРУППЫ
ДЖЕКСОНВИЛЛ, ФЛОРИДА
05:21

Малдер вошел в здание и, показав офицеру на входе свое удостоверение, спросил где находится оперативная группа. Скалли шла чуть позади, прикрывая рот рукой, чтобы скрыть зевоту.

Малдер направился в указанном копом направлении и практически сразу нашел конференц-зал. Несмотря на столь ранний час, комната не пустовала – ее занимали два местных детектива и агент ФБР.

- Эй, - с порога спросил Малдер. – Кто должен был нас встретить?

Агент поднял голову и, окинув гостей невидящим взглядом, сделал какой-то неопределенный взмах рукой. – Мы вас ждали не раньше, чем через час, - пробормотал он и снова уронил руку на стол.

- Сколько вы уже на ногах? – спросил Малдер.

- А какой сегодня день…?

- Если вы не знаете, значит уже давно, - заметила Скалли. – Идите домой и как следует выспитесь, только оставьте номера своего пейджера и сотового.

Агент кивнул и поднялся. Он записал нужные номера и, передав листок Скалли, направился к выходу. – Ответственный специальный агент и его помощник прибудут в шесть тридцать. Не скучайте. Простите, что не встретил. – С этими словами он покинул комнату.

- Есть что-нибудь новое? – поинтересовался Малдер у оставшихся детективов.

- А вы кто? – спросил один из них.

- Малдер, САО, - представился агент, снимая пиджак.

- Фокс Малдер? – уточнил старший из копов.

- Он самый, - подтвердила Скалли. Детективы обменялись кривыми ухмылками. – Как насчет кофе? – спросила Дана.

- Отличная идея, - ответил детектив помоложе. - Я пью с одним кусочком сахара и без сливок.

- Спасибо, что сообщили. Когда пойдете за ним, захватите пару стаканчиков для меня и моей напарницы, - попросил Малдер. – Я буду черный, а она – со сливками.

Копы обменялись взглядами. – И побыстрее, - резко бросил Малдер.

Скалли не знала, чувствовать ли себя благодарной или раздраженной. Однако усталость взяла свое, и Дана, не сказав ни слова, направилась к свободному креслу.

- Боже, я смертельно устала, - заявила она, практически падая в кресло.

- Когда я увижу тебя уставшей, то подниму ставки до изможденной, – пошутил Малдер.

- Уравниваю, - ответила Скалли, тем самым сильно удивив напарника.

- Ты играешь в покер, Скалли?

- Я же из семьи военно-морского офицера, к тому же у меня есть двое братьев – выводы делай сам.

Малдер кивнул, слишком утомленный, чтобы продолжать анализировать это… неожиданное открытие.

Скалли вдруг поняла, что неприятное ощущение в желудке вызвано давлением переполненного мочевого пузыря. Она отправилась на поиски туалета, но по дороге оказалась невольной свидетельницей разговора уже знакомых ей детективов. Они стояли рядом с кофейным автоматом и что-то тихо обсуждали.

- … слышал о нем, - сказал старший в этой парочке. – Ходят слухи, что он может читать мысли.

- Да иди ты! – недоверчиво воскликнул молодой коп.

- Ага… но только мысли всяких подонков. Он своего рода… чудик. Но при этом всегда доводит работу до конца, насколько я слышал.

- Например?

- Дай-ка вспомнить… около девяти или десяти лет назад. Дело в Таллахасси. Обычные убийства проституток. Все жертвы были черными. Местный отдел нравов решил, что это NVNNH. - Это прозвучало как ‘Эн Ви Эн Эн Эйч’, и Скалли сделала себе мысленную пометку выяснить, что данная аббревиатура означает.

- И тут появился этот Малдер, составил профиль, и они поймали парня через два дня. Местные копы думали, что маньяк - это черный мужчина, потому что серийные убийцы редко выходят за пределы своей расовой группы. Однако маньяк оказался мулатом. Малдер вычислил это, основываясь на том, что все зарезанные проститутки были черными… по-настоящему черными. Черными как сажа.

- Иссиня-черными, - хихикая, подтвердил его напарник.

- Ну в любом случае, Малдеру хватило десяти секунд. Он лишь взглянул на фотографии с мест преступлений и мгновенно сложил два и два. Я тебе говорю, он странный парень.

Скалли бесшумно направилась обратно в коридор и, в конечном счете, нашла дамскую комнату. Закончив, она вернулась в конференц-зал и первым делом заметила на столе дымящуюся чашку кофе, явно предназначенную для нее.

- Итак, как я уже спрашивал ранее, - говорил Малдер. – Есть что-нибудь новое?

- Ничего. Но мы отслеживаем звонки, и если он позвонит, сразу же установим его местоположение.

- Парни, а у вас есть система Е911[прим.пер. - 911 Enhanced (Е911) - аппаратно-программные комплексы службы 911, в которых используется оборудование маршрутизации вызовов и ведения компьютерной базы данных, а также обеспечивается цифровой обмен данными по сети связи. Вся обработка информации осуществляется на компьютере - производится автоматическое определение номера и местонахождение позвонившего абонента]? – спросил Малдер.

- Последняя модернизация системы позволяет ей теперь работать и с сотовыми телефонами, - настаивал на своем Малдер. – Какую версию программного обеспечения вы используете?

Никто не знал. – Возможно, ваша техническая служба сможет ответить на этот вопрос, - предположила Скалли.

И снова переглядывание. Малдер перевел взгляд с одного на другого и добавил лишь. – Пожалуйста.

Когда копы потянулись к выходу, Малдер направился следом и догнал их у двери. Он взял молодого детектива за плечо и рванул на себя. – Сколько вы уже работаете? – спросил Фокс.

- Девять лет.

- А я одиннадцать. Та маленькая рыжеволосая женщина самый лучший напарник, который у меня был за все эти годы, и лучший коп из всех, что я когда-либо видел. Поверьте мне, не стоит злить ее, играя в эти ваши местные полицейские игры разума, иначе вам не поздоровится, - прошептал Малдер. – Вы, парни, считаете себя крутыми профессионалами, так начинайте уже соответствовать этому званию.

С этими словами он развернулся и направился обратно к Скалли. Едва взглянув на напарника, Дана поняла, что произошло, и от серьезной взбучки его спасло лишь то, что он, едва держался на ногах.

Это может и подождать, решила Скалли.

Копы вернулись минут через десять. – Прошлогодняя версия, - объявил один из них.

- Значит, не обновлялась, - простонал Малдер. Он сидел во главе стола, прислонившись к подголовнику кресла и закрыв глаза. – Убийца обещал перезвонить? – наконец спросил Фокс.

- Сказал, что возможно позвонит, чтобы мы могли послушать, как он убивает мальчика.

- Хорошо, дайте мне всю имеющуюся информацию на последнюю жертву, - сказал Малдер, открыв глаза.

Старший из детективов кинул Малдеру тонкую папку. Агент открыл ее и принялся читать. – Девять лет, голубоглазый блондин. Родители представители среднего класса. Хорошие оценки. Занимается спортом. Ненавидит девчонок, любит лягушек. В общем, обычный ребенок. Интеллект средний или чуть выше. Он живет в полной семье с обоими родителями и надоедливой маленькой сестренкой, которую он в глубине души обожает. То есть у него есть все, что неизвестный никогда не имел, но всегда хотел получить.

- Извините? – переспросил коп.

- Ваш подозреваемый, - пояснил Малдер лекторским тоном. – Убивает себя – снова и снова.

- Чтооо?

- Он убивает образ того, кем, по его мнению, должен был стать, потому что заслуживал этого. Убийца хотел нормальное детство с двумя любящими родителями. Он ненавидит… презирает… этих детей за то, что у них есть жизнь, которую он никогда не мог иметь.

- И вы знаете это потому что…?

Малдер осклабился. – Скажи я, что в этом и заключается моя работа, это бы что-то изменило?

- Другой профайлер сказал, этот парень убивает потому, что он педофил и латентный гомосексуалист.

Последняя фраза заставила Скалли вздрогнуть. Она понимала, что Малдер прибегнул к одному из своих защитных механизмов, помогавших ему оставаться в здравом уме, но все равно не смогла скрыть отвращения.

- И что же нам делать?

- Насколько широк ваш круг подозреваемых?

- Мы уверены, что он переезжает с места на место.

- Хорошо, тогда сделаем так – начните обзванивать все детские сады, начальные и средние школы. Если нужно, будите людей, но получите доступ к личным делам персонала. Выясните, кого наняли за последние два месяца, но недавно уволили, или они сами уволились – неважно по какой причине. Не обращайте слишком пристального внимания на тех, кого наняли для работы, подразумевающей тесные контакты с детьми или тех, кто слишком дружелюбен с ними.

- Почему? В этом нет смысла.

- Послушайте меня… добудьте эти имена и сверьте их со списком подозреваемых. Исключайте всех, кого тщательно проверяют на соответствие работе в школе.

- Исключать?

- Этот парень не может находиться рядом с детьми, помните? Он их ненавидит. Таким образом вам удастся немного сузить круг подозреваемых.

- Метод исключения?

- Что-то вроде того, - согласился Малдер.

- Но что если вы ошибаетесь? – вызывающе бросил молодой коп.

- Тогда мы получим еще одного мертвого ребенка, - ответил Малдер, - а я вдобавок обзаведусь новым сюжетом для нескончаемой череды кошмаров. Так что давайте перестанем болтать и займемся делом.

- Что еще стоит проверять помимо детских садов и школ?

- Спортивные союзы, ледовые катки. Любые места большого скопления детей, где есть чернорабочие. Задействуйте всех доступных людей и как можно скорее. У нас мало времени, господа, но на этот раз я бы хотел успеть.

- Репортеры начнут вопить во все горло, если что-нибудь пронюхают, - заметил старший коп.

- Пусть катятся к черту, - весело ответил Малдер.

- Вам легко говорить, – проворчал детектив. – Приезжаете в город, раскрываете дело, получаете все лавры и уезжаете, а нам еще здесь работать. Мы должны…

Малдер прервал его брюзжание, со всей силы хлопнув ладонью по столу.

- Мне наплевать, кто получит все лавры от раскрытия этого дела, - прошипел он. – Просто достаньте мне эту чертову информацию.

Детективы поднялись со своих мест и поспешно ретировались к выходу. – Гребаная примадонна, - прошептал младший коп.

- Мне заказать пирог[прим. автора - серия Conduit(1x03) Малдер вступил в конфронтацию с местным шерифом, и на выходе из полицейского участка Скалли отчитывала его, на что Малдер невозмутимо ответил. - Ладно, я пошлю ему пирог.]? – спросила Дана.

Малдер усмехнулся – Скалли обладала почти такой же отличной памятью, как и он сам. – Когда это было… на нашем пятом совместном расследовании?

- Приблизительно.

Стоявший посреди стола телефон пронзительно зазвонил – сначала прозвучали две короткие трели, затем длинная и снова две коротких.

- Это он, - уверенно заявил один из копов. Сейчас народу в комнате было значительно больше, чем когда Малдер и Скалли только приехали: помимо нескольких детективов здесь также присутствовали представители ФБР – ответственный специальный агент и его помощник, – упорно державшиеся в стороне от столичных гостей, и крупные шишки местного полицейского департамента.

Малдер потянулся к телефону, и кто-то из присутствующих передал ему трубку.

- Алло?

- Кто это? - Голос говорившего был резким и
напряженным.

Он словно запыхался, подумал Малдер.

- Меня зовут Малдер, я федеральный агент.

- О… надо полагать, из Вашингтона.

- Вообще-то, из Квантико.

- Психиатр?

- Да, но я не практикую.

- Готов поиграть?

- А это игра? – вопросом на вопрос ответил Малдер.

- Для меня, да.

- Нет, это не так.

- Что?

- Не игра. Я знаю, что это. И это точно не игра.

- И что же это, по-твоему?

- Ты знаешь.

- Скажи мне.

- Ты скажи мне, - настаивал Малдер.

- Если ты такой умный, мистер ФБР, мать твою, тогда сам и скажи мне.

Малдер провел рукой по лицу и развернул кресло так, чтобы не видеть остальных.

- Мы начали отслеживать звонок, - тихо сказал кто-то. – Продолжайте разговор.

- Скажи мне кое-что, - мягким, успокаивающим тоном продолжил Малдер. – Это причиняло тебе боль?

Ответа не последовало.

- Тебе было больно от того, как он смотрел на тебя?

И снова молчание.

- Столько ненависти. Как если бы… как если бы он хотел, чтобы ты никогда не рождался, верно?

В трубке послышался какой-то сдавленный звук, словно говорившему не хватало воздуха.

- Заткнись.

- Нет, правда… поговори со мной. Я знаю тебя, приятель. Я знаю тебя вдоль и поперек, как свои пять пальцев.

- НИ ХРЕНА ты не знаешь! – заорал подозреваемый.

- Почти засекли, - объявил отслеживающий звонок коп.

- Уверен, что знаю, - спокойно ответил Малдер. – Стоит только взглянуть на них – таких симпатичных и ухоженных… Им ни о чем на свете не нужно волноваться. Они и понятия не имеют, ведь так?

И снова убийца промолчал.

- Они ничего не знают о кошмарах. О боли. О том, на что похоже вставать по утрам и думать, что с тем же успехом ты мог бы быть мертвецом, верно? Никто бы и не заметил. И если бы ты, к примеру… отстрелил себе голову, никто бы даже не побеспокоился. Он все еще жив?

- Д-да.

Все присутствующие, за исключением Скалли, испустили облегченный вздох. Только она и убийца знали, что Малдер спрашивал не о жертве.

- Живет неизвестно где? Или по-прежнему в том доме, где ты вырос, и каждый божий день напивается до невменяемого состояния?

- КАК? – словно задыхаясь, прокричал убийца.

- Потому что, - медленно ответил Малдер, отчетливо произнося каждое слово. – Я. Это. Ты. По крайней мере, был тобой. Я знаю, парень. И я точно знаю, где ты. Точнее знаю, о чем ты думаешь.

- Дерьмо! – негромко воскликнул все тот же коп. – Он… мы не можем отследить его.

- Расскажи мне, - умоляюще попросил убийца.

- Он бил тебя, но не это было самым страшным, - начал Малдер, – ведь через какое-то время к подобному обращению привыкаешь. Боль служила напоминанием, что ты все еще жив, и он по-прежнему мог прикасаться к тебе. Ты ненавидел эти удары, но предпочитал их полному равнодушию. Гораздо больше тебя ранили его слова и взгляды. Он смотрел на тебя как на отбросы, словно обвиняя в том, кем он стал. Он напивался, а затем приходил к тебе и называл никчемным. Ты верил этому, потому что она никогда не возражала ему. Он был твоим миром, и когда ты совершал какой-либо поступок - пусть даже самый незначительный и несущественный - чтобы угодить ему, это помогало тебе почти позабыть обо всем остальном. Он улыбался, брал тебя за руку и сажал к себе на колени, спрашивая, почему ты всегда не можешь быть таким хорошим мальчиком, который только что так его порадовал. Он и не догадывался, как долго ты придумывал способ доставить ему удовольствие, и уж тем более не понимал, что ты повторял это снова и снова и снова, надеясь, что он всегда будет доволен тобой. Ты продолжал воплощать в жизнь ту удачную находку, пока она не начинала раздражать его, и непрекращающийся поток избиения и ругани повторялся по новой. Однако боль, обзывания, гнев и ненависть были для тебя привычными и даже приятными. Ты воспринимал их как нечто знакомое… фактически, это все, что ты знал, приятель. Ничего, кроме боли и ненависти.

- Но вот ты видишь этих детей с их идеальной жизнью – у них есть любящие папа и мама, братья, сестры, кошки и собаки, они живут в уютных домах, окруженные красивыми вещами, – и приходишь в ярость, мучаясь от ревности. Ты должен был оказаться на их месте, а не влачить жалкое существование, выпавшее на твою долю. Это твое место, а не их.

- Не их.

К этому моменту неизвестный уже плакал навзрыд, и все в комнате затаили дыхание.

- Это не его вина, - тихо сказал Малдер. И снова все, кроме Скалли и убийцы, подумали, что речь идет о похищенном ребенке. – Он был слаб. Не причиняй мальчику боль, приятель. Он чувствует себя так же, как ты в свое время – напуганным – и хочет лишь вернуться к своим родителям, брату и сестре; хочет вновь увидеть свою собаку и свою спальню с изображениями черепашек-ниндзя на простынях. Он хочет просыпаться по утрам и спускаться на кухню, где его уже поджидают блинчики на завтрак. Он хочет ходить в торговый центр со своей семьей и, пока его мама покупает бюстгальтеры в отделе нижнего белья, играть в видеоигры, потому что стесняется посещать это взрослое место. Он хочет допоздна читать комиксы под одеялом. Он хочет вырасти, приятель, и стать таким, каким ты стремишься быть – нормальным и любимым. Позволь ему это. Позволь ему вырасти.

- Это НЕЧЕСТНО! – заорал подозреваемый.

- Мы его засекли! – триумфально выкрикнул кто-то. Все в комнате засуетились – у них наконец-то появилась цель. Начальник оперативной группы поднес ко рту рацию и начал поспешно раздавать указания. Где-то в городе два вертолета с командами спецназа на борту поднялись в воздух и направились на юг.

- Жизнь вообще несправедливая штука, - прошептал Малдер. – Моя сестра… ее похитили, когда я был еще мальчишкой. Я никогда ее больше не видел. Она просто… исчезла. И в этом нет ничьей вины – ни моей, ни ее, ни даже человека, который забрал ее - это просто произошло. Жизнь несправедлива, приятель.

Малдер немного помолчал, а затем спросил.

- Как тебя зовут?

- Клэй.

- Клэй… послушай меня. У тебя есть шанс поступить правильно – не для меня, не для себя, а для маленького напуганного мальчика, который хочет сыграть в следующем сезоне Малой лиги. – Малдер снова нажал на MUTE. – Передайте спецназовцам, чтобы не входили без моего разрешения, - поспешно предупредил он. – Этот парень на грани, от него можно ожидать чего угодно.

Начальник группы хмуро кивнул, и Малдер снова включил звук.

- Слушай, Клэй, они знают, где ты находишься. – Все присутствующие, включая Скалли, резко повернули головы в его сторону.

Пожалуйста, молила Скалли. Пожалуйста, Малдер, не ошибись. Надеюсь, ты знаешь, какого черта сейчас делаешь.

Она подошла к напарнику и в знак поддержки положила ладони ему на плечи. Малдер протянул руку и благодарно сжал ее пальцы.

- Они знают, где ты находишься, и уже направляются к тебе. Я знаю, что ты не хочешь причинить ему боль… Ты чувствуешь, что должен это сделать, но продолжай говорить со мной – оставайся на телефоне и не прерывай разговор. Обещаю, что не позволю им обидеть тебя.

- Что произойдет?

- Спецназ выбьет твою дверь. Когда они войдут внутрь, то свяжутся со мной. Ты должен будешь в точности следовать моим указаниям. В этом случае они тебя не тронут, обещаю. – Малдер отыскал глазами начальника группы и выразительно на него посмотрел. Тот отрывисто кивнул, не скрывая, однако, сердитого недовольства - с того дня, как все это началось, его люди держались лишь за счет кофе и надежды на месть. Однако он понимал, что у них нет выбора.

- Они обидят меня, - заныл Клэй.

- Нет, не обидят, - пообещал Малдер. – Они сделают только то, что я им велю, и ничего больше. Клэй… что с мальчиком?

- Я… травмировал его, - ответил Клэй. – Извините.

- Насколько сильно ты его травмировал? – уточнил Малдер, сильнее сжимая пальцы напарницы.

- … очень сильно.

Свободной рукой Скалли начала поглаживать плечо Малдера, ничуть не заботясь о том, как это выглядит со стороны.

- Он жив?

- Д-да.

Все снова вздохнули с облегчением. – Хорошо, Клэй. Пока он жив, мы с тобой попробуем договориться.

- Приземляются, - сообщил какой-то коп. – Они в четырех минутах от места.

- Клэй… скоро все закончится. – Малдер снова нажал на кнопку. – Имя! Как зовут мальчика?

- Томми.

Малдер включил звук. – Клэй, позови Томми к телефону.

- Не могу. Он… спит.

Малдер резко наклонился вперед, тем самым прерывая контакт со Скалли. – Спит? Ты его усыпил?

- Да.

- Ты можешь его разбудить?

- Нет, я дал ему… таблетку.

- Какую таблетку, Клэй?

- Демерол.

Малдер перевел взгляд на Скалли – она пожала плечами.

- Где ты достал таблетки, Клэй?

- Мне их прописал врач – это снотворное.

- Сколько таблеток ты дал Томми, Клэй?

- Две.

- Томми стошнило, когда ты дал ему таблетки? – спросил Малдер.

- Он… немного стонал, словно ему было плохо. – Скалли принялась пролистывать папку, в которой содержались все данные на Томми. Там говорилось, что он весил 76 фунтов. Дана мысленно посчитала.

- В группе спецназа есть врач?

Главный кивнул.

- Передайте… что если он не сможет разбудить Томми, то пусть вколет ему пять миллиграмм наркана, титрированного в 5% растворе декстрозы внутривенно.

Начальник дернулся, как от пощечины. – Я врач, - пояснила Скалли.

- Они у двери, - тихо объявил кто-то.

- Ладно, Клэй… слушай меня. Головой прижми телефон к плечу и встань на колени.

- Зачем?

- Пожалуйста, Клэй, делай, как я говорю.

- Х…хорошо.

В трубке послышались какие-то шаркающие звуки. – Теперь, скрести лодыжки. Положи руки за голову и переплети пальцы. Прислонись к стене – так ты сможешь продолжать разговаривать со мной. Скажи, когда будешь готов.

Шум стал отчетливее. Начальник группы поднес рацию к губам.
Малдер ждал ответа.

- Я го…

- ВПЕРЕД! – скомандовал начальник.

Малдер услышал, как спецназовцы взломали дверь и ворвались внутрь - до его слуха донеслись отрывистые выкрики 'НА ЗЕМЛЮ НА ЗЕМЛЮ НА ЗЕМЛЮ'. За этим последовал шум борьбы и затем одновременно два громких, четких звука – металлический звон защелкивающихся наручников и голос на заднем плане, объявляющий, что все закончилось. – ВСЕ ЧИСТО! Я НАШЕЛ ЕГО!

Секундой позже. – Он жив, но едва дышит. ВРАЧА СЮДА!

Кто-то другой взял трубку, и прозвучал незнакомый голос. – Говорит капитан Таггерт. Подозреваемый задержан. Мальчик жив, но очень бледен. И… Боже… он в ужасном состоянии.

Малдер тяжело облокотился на стол, спрятав лицо в ладонях – поддерживающий его силы мощный приток адреналина начал спадать.

Начальник группы вырвал телефон из руки агента. – Уточните, что вы имеете в виду под 'ужасным состоянием'.

- Ребенок обнажен и с головы до ног покрыт синяками. Видны следы ожогов на ягодицах и спине. И еще кровь в… заднем…

- Понятно, - прервал его объяснения начальник. – Отвезите его в больницу. Если нужно, используйте вертолет, но доставьте его туда как можно скорее.

- Принято, - ответил Таггерт и отключил телефон.

Несколько невероятно долгих секунд в комнате стояла мертвая тишина, но затем мужчины разразились бурными аплодисментами и радостными криками. Скалли заметила, что многие из этих мужественных профессионалов вытирали слезы. Все вокруг пришло в движение – одни копы спешно покидали комнату, в то время как другие начали звонить по телефонам и раздавать приказы по рациям.

Один за другим они стали подходить к креслу Малдера. Некоторые останавливались, словно намереваясь что-то сказать, но ограничивались одобрительными похлопываниями по спине, остальные бормотали поздравления и слова благодарности. Наконец, в комнате остались только Малдер, Скалли и начальник группы.

- Отличная работа, - сказал последний, обращаясь к Скалли. Он выразительно посмотрел на поникшую фигуру Малдера, словно спрашивая Дану, все ли с ним в порядке.

- Спасибо, - твердо ответила она, подбородком указывая на дверь. Начальник понял намек и, кивнув, поспешно покинул комнату.

Скалли села рядом с Малдером и увидела, как он порывисто вздохнул. Тогда она быстро направилась к выходу и, высунувшись наружу, проверила коридор. Прикрыв за собой дверь, Дана поспешно вернулась обратно.

Подойдя к напарнику, она протянула руку и осторожно дотронулась до его плеча. – Дверь закрыта, Малдер. Здесь только ты и я.

И тут его словно прорвало. Все началось с едва слышных, слабых всхлипываний, которые просто разрывали Скалли сердце. Постепенно они становились все сильнее и сильнее, и вот уже все его тело содрогалось от громких рыданий. Дане показалось, что она сейчас является свидетельницей уникального события, которое еще никому видеть не доводилось: Малдер в состоянии полного эмоционального и психологического коллапса.

Скалли успокаивающе гладила его по спине, понимая, что сказать в сущности нечего.

- Ты сделал это, - наконец пробормотала она. – Ты вернул его домой.

- М-моя работа, - захлебываясь от слез, пробормотал он.

Дана улыбнулась. – Нет, Малдер… твой дар.

И твое проклятье, про себя добавила она.

Двое полицейских без предупреждения ворвались в конференц-зал, однако увиденное заставило их замереть на месте – Малдер сидел на полу, спрятав лицо в ладонях, и судорожно рыдал. Рядом с ним на коленях стояла его напарница. Она обнимала Фокса за плечи и нежно укачивала.

- ВОН! – зашипела она на незадачливых копов.

Они развернулись и молча покинули комнату.

**********
ПОЗЖЕ

В конце концов Малдер перестал плакать, и открыв глаза, огляделся по сторонам.

- Как долго? – спросил он.

Скалли пожала плечами. – Недолго.

- Как долго, Скалли?

- Полчаса, плюс-минус.

Фокс кивнул и, поднявшись, вернулся за стол.

- Спасибо, - мягко поблагодарил он.

- Не за что, Малдер.

- Позвони Тони вместо меня, хорошо? – голосом потерявшегося маленького мальчика попросил Малдер.

- Сейчас?

- Пожалуйста.

Она набрала нужный номер и практически сразу же услышала ответ их временного начальника.

- Литтелтон.

- Скалли, - сказала Дана и уже открыла было рот, чтобы начать разговор, но увидела, как напарник жестом просит передать трубку ему. Она так и сделала.

- … происходит? - донеслось до Малдера.

- Малдер, Тони. Мы задержали подозреваемого.

- А жертва?

- На этот раз обошлось – мальчик выжил и сейчас на пути в больницу. Впереди его ожидают кошмары по ночам и довольно длительный период реабилитации… но, по крайней мере, он жив.

Литтелтон помедлил. – Малдер, я знаю, ты терпеть этого не можешь, но не мог бы ты поговорить с прессой?

Малдер резко поднял голову. – Что?

- Ну… это ведь такое громкое дело. САО не помешают дополнительные очки, если ты понимаешь, о чем я.

Малдер покачал головой. – Нет… Тони, я не могу.

- Малдер…

Скалли слушала разговор через громкоговоритель. В этот момент она забрала у напарника трубку и, повернувшись к нему спиной, постаралась урезонить Литтелтона. – Сэр, послушайте. Малдер… сейчас не в состоянии разговаривать с прессой – его речь принесет больше вреда, чем пользы.

- Тогда, может быть, ВЫ поговорите с ними?

Скалли повернулась к напарнику, обернув телефонный шнур вокруг запястья. Малдер кивнул.

- Разумеется. Я расскажу им только основные моменты и не стану распространяться о подробностях расследования.

- Понятно. Спасибо, Скалли.

- Сэр?

- Скалли?

- Нам нужно… несколько дней отпуска.

- Вы их получите. Трех дней достаточно?

- Вполне, - ответила Дана. Надеюсь, про себя добавила она. – Мы вылетаем сегодня вечером.

- Тогда приходите на работу в понедельник – даю вам пять дней.

- Договорились, - сказала Скалли и повесила трубку.

- Малдер, я только поговорю с журналистами, и затем мы уберемся отсюда к чертовой матери.

Он кивнул и снова уронил голову на стол. – Все нормально, Скалли, - пообщайся с прессой, а я подожду тебя здесь.

Она окинула его задумчивым взглядом и вышла из комнаты. Единственное, о чем сейчас могла думать Дана Скалли, это как можно скорее вернуться вместе с Малдером в Вашингтон.