Думаю, сегодня Стрелки узнали от меня больше, чем я от них. Они открыли всю сотню замков на своей двери и пропустили, наконец, меня. У всех на лицах читался немой вопрос. Я просто переслал три образца ДНК, попросил сделать анализ одного из них и установить степень родства между всеми тремя. Они всегда были любопытными. Так что я был готов, когда посыпались вопросы.
- Эй, Малдер! Где агент Скалли? – поинтересовался Фрохики, - ты же попросил прощения за то, что был настоящим ослом?
- Да, Фрохики, я умолял простить меня, и она сжалилась надо мной, так что место занято.
- И почему таким ублюдкам как ты всегда везёт?
- Потому что я счастливый сукин сын, и выше тебя на две головы, коротышка, - Фрохики лишь притворно надулся. Я знаю, что он не обижается на мои подколы, хотя сейчас он был прав – я не знаю, почему мне повезло на этот раз, - привет ребята, есть новости?
- Вообще-то, я не совсем понимаю, что мы должны были искать, и каких новостей ты ждёшь от нас, - спросил Байерс.
- Я просил узнать всё ли в порядке с ДНК ребёнка и степень родства между образцами.
- Да, но что мы должны были искать? На мой взгляд – это совершенно здоровый ребёнок с абсолютно нормальным ДНК. Два других образца между собой не состоят в родстве, но эта малышка им обоим близкая родственница…
- То есть дочь? – уточнил я.
- Думаю, да. Но я всё-таки не совсем понимаю…
- То есть у ребёнка нет отклонений, как у Гибсона?
- Нет, ничего подобного. Может ты, наконец, объяснишь, зачем тебе всё это, - не удержался Байерс.
- Дело в том, что образец под номером 2 это моя ДНК, - глаза всей троицы округлились, в глазах Фрохики блеснул огонёк гнева.
- Хочешь сказать, что у тебя есть дочь? – всё ещё в шоке проговорил Байерс.
- Надеюсь, Скалли тебе голову оторвёт, - вставил Ленгли и отвернулся от меня.

Мне не верится, что это происходит – уже вторую ночь мы спим все втроём, мне так тепло и уютно, я чувствую себя защищённой, и мне нравится это.
Раньше я старалась показать свою независимость, силу, но теперь я ощущаю себя любимой женщиной и матерью – сейчас я могла бы умереть счастливой. Я знаю, что эта безопасность – только мираж. Иллюзия, нарисованная тихой тёмной ночью, уютом небольшой комнаты (которую я занимала, когда ещё не знала о ночных монстрах, где я чувствовала неприступность стен, теплоту и ласку плюшевого пледа, слышала тихие разговоры в гостиной), комфортом мягкой кровати, где я видела свои самые красивые сны, чувством нежных и сильных рук, которые оберегали и спасали меня не раз и не два, которые ласкали меня и дарили любовь, заставляя забыть о монстрах за окном, ровным жизнеутверждающим дыханием любимого мужчины, который готов пройти огонь и воду, пожертвовать своей жизнью за меня, и маленьким комочком надежды и веры в будущее, посапывающим в наших объятиях. Завтра мы снова будем бороться, искать истину, защищать друг друга, Эмили и малыша, растущего во мне; завтра мы снова будем скрывать наши отношения и отрицать всё, завтра мы снова наденем маски профессионалов и с пеной у рта доказывать состоятельность нашей работы; завтра мы позволим копаться в нашем грязном белье, и снова и снова искать слабое место в нашей крепости, снова будем отбивать атаки, прикрывая друг другу спины, сражаться с монстрами и разгонять тучи над нашими головами, но это будет завтра. А сейчас мне хочется верить в эту иллюзию, и, свернувшись клубочком, в объятиях Малдера, прижимать к сердцу нашу дочь и представлять, как будет выглядеть наш малыш, как он будет горячо спорить, пытаясь докопаться до истины.
Я проснулась от мягких поцелуев в шею и чуть слышного шепота Малдера.
- Доброе утро, пора вставать.
- Который час? – спросила я сонно.
- Половина восьмого, если мы не поторопимся, можем опоздать. Сегодня Кёрш наверняка захочет поболтать с нами о погоде, и попросит написать сочинение на тему «как мы провели выходные», - спасибо за поддержку Малдер.
- Уже встаю, - я ведь, правда, должна это сделать.
- Тебя сегодня не тошнит? – осведомился он – спасибо, что напомнил об этом.
- Пока ты меня не спросил, я чувствовала себя прекрасно, а теперь тебе лучше пропустить меня, - хотя я бы всё отдала, чтобы остаться в этой кровати в том же составе… навсегда! Но если я не потороплюсь, боюсь, не мне одной придётся покинуть это мягкое тёплое гнёздышко. Стараясь не разбудить Эмили, я быстро побежала к своему фарфоровому другу.

Как мы и предполагали, утром нас вызвали к замдиректора Кёршу. В его глазах я читал некоторую неловкость от перспективы обсуждать агентов ФБР и их личную жизнь, но он старался не подавать виду и как всегда без эмоций констатировать факты.
- Доброе утро, агенты, присаживайтесь, - кроме него в кабинете находился Скиннер, который кивнул нам в знак приветствия, мы вернули ему этот жест, и присели, - думаю, для вас не секрет, для чего я хотел видеть вас. Сегодня мистер Скиннер представил мне доказательства того, что один из наших агентов причастен к делу из Секретных Материалов, непосредственным участником которого является агент Скалли. - Я взглянул на неё – спокойное уверенное лицо без тени эмоций, прямая спина, высоко поднятая голова, как будто речь идёт об очередном человеке-черве, который к ней не имеет никакого отношения – я завидовал её выдержке. - Поэтому делом займётся отдел по внутренним расследованиям бюро, - он посмотрел на Скиннера, - учитывая деликатность ситуации, расследование будет конфиденциальным. Вы должны будете дать свои показания, как и мистер Скиннер, - он посмотрел на стол, будто пытаясь избежать наших взглядов, - и ещё, сегодня агент Фоули не вышла на работу, дома её нет, телефон не отвечает. Думаю, не надо говорить, что это значит. У неё было достаточно времени, чтобы скрыться, и сомневаюсь, что мы найдём её, - я едва удержался, чтобы не рассмеяться, он что, хотел, чтобы Диана ждала, пока за ней придут? – таким образом, мы выполним процедуры допроса и объявим агента Фоули в розыск. Пока больше мы не можем ничего сделать, – закончил Кёрш.
- А СиДжиБи Спендер? – не удержался я, - ещё недавно агент Скалли видела его в Вашем кабинете.
- Я понятия не имею, где находится этот человек, агент Малдер, кроме того, я думаю, если мистер Скиннер прав на счёт адресанта, неужели вы думаете, что этот человек настолько глуп, чтобы не предусмотреть этого? – надо же сам Кёрш заговорил так, будто бы он поверил в заговоры!
- Спасибо, сер, мы можем идти? – ледяным голосом сказала Скалли. Я знал, что она на пределе, мне не следовало выходить из себя, я прикусил язык.
- Да, агент Скалли, жду ваших отчётов по этому делу, вы свободны. Вы тоже агент Малдер, - я уловил его предупреждающий взгляд. Ещё бы, Диана работала и под его началом. Я кивнул и последовал за Скалли, догнав её и положив ей руку на поясницу в знак поддержки, пока мы шли до лифта.

Спустя примерно два часа после разговора с Кёршем, нас вызвали на дачу показаний, по одному. Сначала попросили подняться Малдера. Он вернулся минут через тридцать. Сказать, что он был зол, значит, не сказать ничего. Он был не просто в ярости, а разъярён, взбешён, я даже не знаю, как назвать это состояние. Это не выражалось в попытке разгромить всё подряд, наорать или прикончить кого бы то ни было, нет, внешне он был слишком спокоен, но желваки ходили туда сюда, он не смотрел на меня, пытаясь не выдать своё состояние, руки сжаты в кулаки, движения нарочито медленные, дыхание слишком ровное – так спортсмены восстанавливают дыхание после пробежки. Никаких шуток или разговоров на отвлечённые темы. Ему нужно было время, чтобы успокоиться.
- Они хотят поговорить с тобой, - не поднимая глаз, чётко, но едва слышно произнёс он. Что ж, видимо, мне нужно подготовиться более тщательно, чем я думала. Я встала, поправила свой костюм и ровным шагом направилась к двери.
Подойдя к нужному кабинету, я подняла кулак, последний раз глубоко вздохнула и постучала три раза. Услышав «Войдите», я открыла дверь и пересекла комнату, устроившись на одном из кресел, напротив другого агента. Он протянул мне руку.
- Агент Скалли, я агент Митчелл, Грег Митчелл, - я вернула рукопожатие, сохраняя холодный взгляд, - итак, начнём? – я кивнула, - Дана Кетрин Скалли, специальный агент ФБР, в 1992 году Вас назначили в отдел Секретные Материалы, так? – «он что, решил пересказать мою биографию?»
- Да, агент Митчелл. Если можно, по существу, у нас с агентом Малдером много работы.
- Ваш напарник не очень любит отвечать на вопросы, - он явно пытался подобрать ко мне ключ, или хотя бы понять, о чём я думаю. «Ещё чего!»
- Может, Вы задавали не те вопросы? Он не любит говорить о своей биографии.
- Я это заметил. Что ж, по существу, так по существу. Сколько вы работаете с агентом Малдером?
- С марта 1992 года.
- Как давно Вы с ним знакомы?
- Мы познакомились, когда меня назначили в его отдел, - «спокойно», говорила я себе, «я должна быть спокойной. Чёрт побери, я должна была давать показания на счёт Дианы Фоули, причём здесь мои отношения с Малдером?»
- Он когда-нибудь рассказывал Вам о Диане Фоули? – «так, кажется, я начинаю понимать, куда он клонит. Что ж, в эту игру тебе придётся играть одному»
- Нет, а должен был? – он удивлённо взглянул на меня, но ждал ответа, - на сколько мне известно, она работала с агентом Малдером, когда только открылись Секретные Материалы, до моего назначения, так что я не думаю, что должна была знать об этом, - пояснила я.
- Вы ознакомлены с содержимым пакета с доказательствами того, что агент Фоули причастна ко всему, что происходило с Вами?

Продолжение, как говорится, следует...